Волки Севера - Олаф Локнит

Стигиец, с интересом наблюдавший за развитием событий, не ожидал такой подлости и не успел даже руку поднять для защиты.

Удар швырнул его со скамьи на присыпанный грязной соломой пол, причем волшебник, судя по всему, потерял сознание.

Дальше началась привычная кутерьма. Конан, у которого в руках оказался словно сам по себе вылетевший из ножен меч, вскочил из-за стола, перевернув скамью. Эмерт также молниеносно вскочил и спустя мгновение уже стоял с натянутым луком. Эртель отбил бутылкой направленный ему в голову удар и присоединился к компаньонам. Веллану не повезло. Он настолько о чем-то задумался, что не обратил внимания на раздающиеся вокруг вопли, и, получив дубинкой по затылку, уткнулся лицом в стол.

«Скверно,— подумал Конан, мягким кошачьим шагом надвигаясь на паскудно ухмыляющуюся шайку.— Два удара — и двое наших выведены из игры. Очень скверно».

Эртель стряхнул на пол осколки разлетевшейся вдребезги бутыли, вытащил меч, и, зло прищурившись, осведомился:

— Так кто хочет первым отведать стали?

Вместо ответа один из нападающих выдернул из-за пояса метательный нож… Одновременно у левого уха Эртеля прогудела стрела, и незадачливый метатель с воплем рухнул на колени.

Это послужило сигналом нападения для пятерых оставшихся. Они были вооружены мечами средней длины и в открытом бою против вставших спина к спине Конана и Эртеля с их длинными клинками не имели бы ни малейшего шанса на победу. Но в тесноте трактирного зала не очень-то размахнешься…

Конан с легкостью отражал бездарные, убогие и напрочь лишенные фантазии выпады. Отражать-то он отражал, и с успехом, и стоявший позади Эртель тоже отражал, а вот перейти в атаку самим было трудновато. Противники успевали отпрыгнуть на безопасное расстояние, прежде чем тяжелый меч мог их настигнуть. Эмерт не мог помочь им своими стрелами — ему пришлось тоже взяться за меч и отбиваться от рябого косоглазого типа.

Под яростный звон мечей разговоры в трактире как-то сами собой стихли, по залу пробежал легкий шепоток. Друзья бритоголового, игравшие в кости, не торопились ему на помощь, какие бы отчаянные взгляды он на них не кидал. Ему действительно приходилось тяжко — Конан и Эртель объединенными усилиями теснили троих нападающих в угол, а из угла уже не убежишь… Сзади раздался стон и стук упавшего тела. Конан отбил простейший удар сверху и чуть не выпустил врагу кишки (еще немного — и пришлось бы их подбирать по всему трактиру, а так нападавший отделался только царапиной на животе) и обернулся. Хвала богам, на полу лежал не Эмерт.

Посетители трактира, отойдя от первоначального изумления, начали азартно делать ставки, причем большая часть зевак ставила на варвара.

Внезапно все шепотки перекрыл громкий голос:

— Я ставлю на королевскую стражу.

Это сказал молодой, лет двадцати пяти, офицер, приподнимавшийся из-за стола.

— И моя ставка сорвала банк,— невозмутимо продолжил он, делая знак своим солдатам. Два десятка гвардейцев неспешно поднялись с лавок, оставив недопитое пиво и выстроившись полукругом за спиной командира.

Все посетители сразу потеряли интерес к драке, ибо ее исход теперь предугадать было несложно. И тех, и других ждет каталажка, а вот того боссонца с луком, скорее всего, повешение — два убийства, как-никак…

Конан тоскливо подумал, что мало ему было на веку неприятностей со стражей всевозможных городов, так теперь еще и здесь!

По лицу бритоголового было ясно, что он увидел свой шанс на спасение и упускать его не собирается.

— Счастливого знакомства с камерами «Рая», варвар, а я, пожалуй, пойду…— с этими словами он рванулся за стойку и исчез за дверью, ведущей в кухню. Его дружки, не обращая внимания на окрики офицера, помчались следом.

«Ну, уж нет! Так просто вы от меня не уйдете!» — возмутился Конан, бросаясь наперерез последнему из шайки. Тот ловко увернулся и удрал бы, если не замешкался у стойки… что стоило ему жизни. Варвар прыгнул и одним ударом расколол убегавшему череп.

Тело, обливаясь кровью, еще оседало, а Конан уже развернулся к Эртелю:

— Как Велл и Тотлант?

— Я-то в порядке, только голова трещит и все плавает,— ответил бритуниец, слегка пошатываясь.

— А у меня, похоже, сотрясение мозга,— с грустью доложил стигиец, после чего еще более печально добавил: — И нос сломали, сволочи… Но идти я смогу.

— Тогда все сюда,— скомандовал Конан.— Из кухни наверняка есть черный ход в какой-нибудь переулок…

Тем временем офицер почему-то медлил, хотя вполне мог захватить Эмерта и мага с бритунийцем. Этих мгновений им вполне хватило, чтобы пройти за спиной Конана и нырнуть в дверной проем. Видимо, офицер здраво рассудил, что в возможной драке он потеряет большую часть своих людей, а потому сделал попытку договориться:

— Эй, киммериец! Тебе лучше бросить меч по-хорошему, тогда тебе грозят лишь рудники…

«Премного благодарен,— подумал Конан.— Может, мне еще самому на меч броситься?»

Вслух же варвар сказал:

— Командир, а что будет, если я меч не брошу, а вам придется его у меня отнимать? Сколько, как полагаешь, я успею отправить к Нергалу, прежде чем свалюсь сам, а?

— Надеюсь, ты не думаешь, что мы сами наденемся на твой клинок? — едко поинтересовался офицер.— Учти, сдашься сам — рудники, схватим мы — повешение или четвертование, это уж как судья решит. Кстати, боссонца точно вздернут. Два трупа зараз — многовато для Пайрогии. Подумай, варвар, подумай…

«Дерьмовый городишко,— решил Конан.— Два трупа им, видите ли, многовато! Совсем отвыкли от нормальной жизни! Ну, хорошо же, мы эту Пайрогию заставим встряхнуться!»

— Ладно,— согласился варвар.— Берите меня, я весь ваш! Какая, в сущности, разница — умереть завтра, повиснув в петле, или загнуться через полгода в каменоломнях? — С этими словами он спиной вперед зашел за стойку и начал пятиться к Двери, выставив перед собой окровавленный клинок. К его удивлению, стражники не тронулись с мест, оставшись стоять полукругом. А офицер торжествующе хмыкнул:

— Бестолочь, ты уже проиграл.

… Эмерт почти тащил на себе Веллана и Тотланта. Если бритуниец просто иногда пошатывался и хватался за стену, то маг временами терял сознание. Боссонец вполголоса ругался, скрипел зубами, но довольно быстро волок приятелей за собой. Они миновали кухню, пропитанную запахом подгорелого жира и мяса. Повара и служанки испуганно шарахались при виде взлохмаченного темноволосого человека с горящими глазами и скривившимся ртом, за которого цеплялись еще двое.