Конфуз в небесной канцелярии - Дарья Калинина

Прошло какое-то время, и дверь в кабинет хлопнула. По полу потянуло сквозняком, и удивленный голос одного из полицейских произнес:

– Не понял… А где же этот… слепошарый? Куда он делся?

– Окно! – закричал другой. – Окно открыто!

Судя по топоту ног, все трое полицейских подбежали к окну.

– Удрал! – завопили они. – Через окно удрал!

– Вот и след его ноги на подоконнике.

– Ни фига себе слепой! Со второго этажа сиганул!

– Тут внизу козырек. Видать, он сначала на него упал, а потом уже вниз спрыгнул и деру дал! Эх, сколько раз я говорил, что надо и это окно решетками забрать, а все денег нет, все финансирование недостаточное!

Последнюю фразу Олег услышал доносящейся уже откуда-то из коридора. Судя по топоту ног, все трое полицейских дружно пустились в погоню за ним. Посидев еще немного в своем убежище и окончательно убедившись, что в помещении никого нет, Олег поспешно выбрался из шкафа и понял, что опять ничего не видит. Вдохнув грудью воздух, он задумался о том, что же ему делать дальше. Пробираться к выходу ему – слепому – через все полицейское отделение было сущим безумием. Кто угодно мог остановить его. Да и те трое полицейских, которые сейчас убежали, могли в любой момент вернуться назад.

Представив себе, какова будет их радость, если они столкнутся в коридоре нос к носу с ним, Олег даже крякнул. И все же другого выхода, кроме как пробираться наружу, у него не было. Надо было идти. Сидеть в шкафу до бесконечности не будешь. А сигать из окна, что бы там ни воображали о нем полицейские, Олег тоже бы не стал. И перекрестившись, хотя прежде в церковь ходил редко и вообще о таких вещах никогда не задумывался, Олег произнес, обращаясь к неведомой ему силе:

– Поверю, если поможешь мне сейчас выбраться отсюда!

Вдохнув в грудь побольше воздуха, он двинулся вперед. Будь что будет, пришло время положиться на некую сверхсилу, потому что собственных сил у Олега в запасе уже не оставалось, свой резерв он давно исчерпал.

Олег вышел в коридор и сразу же повернул направо. Несмотря на охватившую его растерянность, пока полицейские вели его в кабинет для допроса, он продолжал считать про себя шаги. И сейчас Олег знал, что до двери, ведущей на лестницу, ему необходимо сделать всего лишь двенадцать шагов. Честное слово, это были самые долгие двенадцать шагов, какие ему приходилось делать.

Спускаясь по лестнице, он поминутно ожидал, что его вот-вот остановят, схватят и поволокут назад с торжествующими криками. Но ничего не произошло. И пост дежурного Олег также миновал без проблем. О том, что он уже на улице, Олег понял по свежему ветерку и птичьему гомону, коснувшемуся его слуха.

И тут он услышал знакомый тоненький голосок:

– Что это вы тут делаете? Вас уже отпустили?

Олег узнал голос Яны. Он кивнул головой и хотел пройти мимо. Но не тут-то было. Яна оказалась рядом с ним и заботливо произнесла:

– Давайте я вас провожу.

– Прошу… не надо.

– Как же не надо? Вы же ничего не видите, так мне сказали.

– Я справлюсь сам, спасибо.

Но Яна не отставала от него. Она пошла рядом, примеряясь к шагам Олега. При ее маленьком росте это было сделать не так-то легко. Яна запыхалась, но не отставала. А Олег не хотел гнать ее, опасаясь шумом привлечь к своей персоне ненужное внимание.

Они прошли метров сто, и лишь затем Яна спросила:

– Куда мы с вами идем?

– Куда вы идете, я не знаю. А я иду…

И тут Олег задумался. А в самом деле, куда он идет? Вернуться в квартиру, которую он привык считать своим домом, он не может, ведь там полиция и… и тело тещи. Куда же ему пойти?

– Присядем, – предложила в этот момент Яна. – Поговорим…

На всякий случай, чтобы окончательно убедиться, что он не спятил и что все происходящее с ним не вымысел и не бред, Олег спросил у девушки:

– Яна, скажите, вы ведь видели своими глазами Раису Никитичну?

– Конечно.

– Она точно… задушена?

– Да. А вам разве не сказали?

– Сказали, но… но это так чудовищно!

– Это точно, – согласилась с ним Яна. – Но вы не знаете, кто это мог сделать?

– Ночью у нас дома был кто-то посторонний. Уходя, он забрал комплект ключей от входной двери.

– Вот почему вы сначала не хотели меня пускать.

– Я не «не хотел», я не мог. Ключей не было на том месте, где я их оставил вчера. И потому я сначала растерялся. Я даже не был уверен, что открою вам дверь. К счастью, дверь оказалась просто захлопнутой.

– Так что вы сумели впустить меня, а я смогла обнаружить тело Раисы Никитичны?

– Да.

Вот и ответ, почему убийца не стал запирать дверь на все замки. Он хотел, чтобы тело Раисы Никитичны было обнаружено как можно раньше. И чтобы в ее убийстве обвинили Олега. И еще преступник стремился создать иллюзию того, что его в квартире вовсе не было. Но тогда зачем он забрал ключи? Не иначе как потому, что собирался еще наведаться туда. А возможно, что и не раз.

Яна молчала, внимательно слушая Олега. И тому неожиданно захотелось поделиться с девушкой всеми своими соображениями. Пусть Яна из враждебного лагеря, пусть она потом донесет его слова этому их Пергаминону, Олег обязан заявить о своей невиновности.

– Ночью в доме был кто-то посторонний, – твердил он, словно безумный. – Я не знаю, почему этот человек решил задушить Раису Никитичну, но мне кажется, что с этим убийством как-то связаны те люди, которые в последнее время взялись опекать мою тещу. Они из секты некоего Пергаминона.

– Да что вы! – воскликнула Яна, явно шокированная его словами. – Не может такого быть!

– Почему?

– Я хорошо знаю этих людей. Они сотрудничают с нашей благотворительной организацией. Делают крупные взносы, помогают нам. А мы взамен посылаем им людей, если требуется какая-то особая помощь. Вот я, например, развожу на своей машине те заказы, которые просто так не унести.

– Овощи с рынка?

– Сегодня – это овощи, – ответила Яна. – А в другой раз могут быть какие-то стройматериалы или садоводческий инструмент. Разное же людям требуется. Они просят, я привожу.

– Как-то не верится, что вы, такая маленькая и хрупкая, и вдруг таскаете мешки с цементом.

– Нет, конечно! – засмеялась Яна.

Смех у нее был очень хороший, словно бы хрустальные колокольчики заливались чистым звоном.

– Если цемент, тогда мужчину мне в помощь дают. Но согласитесь, если покупаешь пару мешков, то глупо платить за доставку. А у меня машина, много в нее не поместится, но много подавляющему большинству людей и не надо.

– Значит, вы работаете в службе доставки. А что вас связывает с этим обществом церкви Святого Пергаминона?

– Я же говорю: мы с ними сотрудничаем.

Несмотря на то что Яна сама призналась в том, что она сотрудничает с его врагами, Олегу не хотелось верить в причастность девушки к тем бедам, которые свалились на его голову. С тех пор как зрение оставило Олега, он привык полагаться на другие свои органы взаимосвязи с окружающим миром. И слух постепенно занял главенствующее положение. Олег научился отличать множество тончайших нюансов в голосе человека.

Если раньше он первым делом смотрел на лицо нового знакомого, ловил взглядом его взгляд, то теперь, лишенный это возможности, он напрягал до предела слух, а потом прислушивался к тому резонансу, который вызвали частоты голоса этого человека в его собственном организме. Иногда при этом ему становилось тревожно. Реже – страшно. А иногда настроение, наоборот, улучшалось или же становилось умиротворенно-благостным.

В случае с Яной слушать ее голос Олегу было радостно. Хотя, видит бог, ничего радостного в его жизни с появлением Яны не прибавилось.

– А в чем заключается ваше сотрудничество с этими людьми? – спросил Олег.

– Они предоставляют нам заявки, которые сами не в силах обслужить. И наши волонтеры, я в том числе, помогают этим людям.

– Неужели у вас своих бедолаг не хватает?

– Представьте себе, не хватает, – серьезно ответила Яна. – Несмотря на то что наш благотворительный фонд еще совсем молодой, заявок поступает все равно много, даже очень много. Вот только когда наши юристы начинают разбираться в каждой конкретной ситуации, то очень часто выясняется, что эти люди уже получают помощь в другом месте. Или же вовсе не имеют на нее права. Наш фонд принципиально не работает с такими врунами.

Олег не очень-то понял, как можно отличить одного нуждающегося от другого, да еще разработать четкую градацию, кому помогать, а кому нет, но спорить с Яной не стал. Куда больше его интересовали сейчас собственные враги.

– А эти, из церкви Пергаминона, где они бедняков набирают?

– Не знаю, но они работают куда дольше нас. И поэтому у них имеется такая большая база, что сами они не справляются, то и дело заявки от них приходят к нам.

– И вы беретесь за выполнение чужой работы?

– Работа на благо людям не бывает своей или чужой, – разумно возразила ему Яна. – Мы все работаем для того, чтобы облегчить бремя людям, попавшим в трудные обстоятельства.