Цена империи. Фактор нестабильности (СИ) - Влад Тарханов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Скорее всего, что за этот топор хватался только убиенный и это не тот предмет, что мы ищем.
— Браво, Иван Дмитриевич, вы точно ухватили суть: может быть хозяин курицу топором зарубил, а его ударили дубьем. Вот и надо искать дальше. Правда, убийца мог быть и в перчатках, не оставить следов. Так что это не панацея, но метод, который вам очень сильно облегчит жизнь. Но только после того, как будет найден наиболее эффективный метод его использования. А посему вот мое решение: первое — создать при столичном сыскном отделении научно-технический отдел, дабы все новинки в методах расследования преступлений оказывались быстро изученными и найдена возможность их применения. Второе — создать должность эксперта, который будет применять научные методы дознания во время расследования преступлений. И именно в обязанностях эксперта будет дактилоскопия — исследование отпечатков пальцев на месте преступления. Третье — создать настоящую эффективную картотеку преступников, куда кроме их примет вносить и дактилоскопическую карточку. Что сие? В этой брошюрке, переводной, вы найдете как правило оценивать карты отпечатков пальцев. Думаю, что вашему эксперту и сотрудникам научного отдела будет чем заняться. Но поиск преступников значительно облегчит. Берите, прочитаете на досуге, хотя, когда это он у вас бывает, этот самый досуг? И еще, подумайте, может быть, следует каждому преступнику завести еще и фотографическую карточку, где его изобразить в анфас и профиль. Сие тоже может помочь в скорейшем его обнаружении. А вот, чуть не запамятовал, возьмите на работу художника. Хорошего. Из тех, что рисуют портреты прохожих. Пусть составляют портеры преступников по описаниям свидетелей. Финансирование всего этого я вам гарантирую. Жду от вас конкретных предложений по ставкам и составу нового отдела.
— Извините, Ваше Императорское Величество, дагерротипирование или как принято сейчас говорить, фотографирование преступников дело весьма дорогое, тут лаборатория отдельная нужна.
— Хочу сказать вам, Иван Дмитриевич, что сейчас получен новый материал, целлулоид, его использование для фотографирования делает сей процесс более дешевым и простым. Так что вскоре это будет вполне обыденное занятие, а вот насчет лаборатории вы правы, а я запамятовал. Вам без лаборатории никак невозможно! Так что жду ваших предложений… через неделю. Справитесь? Вижу по вашим глазам, что… ладно, через десять дней…
Думаю, что глаза мои были не квадратными, а кубическими, и как не вылезли из орбит — понятия не имею! Я никак не ожидал, что государь в своих пожеланиях превзойдет мои самые смелые мечты и прожекты. Чтобы добить меня окончательно он сказал:
— И вообще, Иван Дмитриевич, ваше дело сыска надо ставить на научные рельсы и начинать готовить профессионалов своего дела. Скажите, где у нас готовят на сыщика? Вот именно! Такого учебного заведения нет. Думаю, необходима школа, нет даже училище полицейских кадров, с отделением сыска. И вам не отвертеться от того, чтобы не поделиться своими знаниями с теми, кому это станет необходимым в ближайшем будущем.
А уже через месяц в штате моего сыскного отделения появился и научно-технический отдел, к которому были приписаны криминалист-фотограф Альфред Качинский и криминалист-дактилоскопист Карл Стандарт, а также уличный художник Каллистрат Хамовников. Но новость о том, что такие же криминалисты вскоре окажутся во всех крупных городах России меня искренне обрадовала. Ведь теперь нам, сыщикам, стало работать намного легче.
Надо сказать, что отечественная криминалистика развивалась более в направлении медицинских исследований, тех же описаний ран от холодного и огнестрельного оружия, последние подробно составлены Николаем Ивановичем Пироговым. Были исследования по обнаружению ядов. Но исследование доказательств преступления, обнаруженных во время следствия на научной основе серьезным образом хромало.
Я решил рассказать вам историю, которая не войдет в мои мемуары, если у меня будет время и силы их составить. Почему не буду? Ибо в этом деле выявились интересы государственные, что стало для меня полнейшей неожиданностью. Ибо ничто не предвещало ничего необычного. Банальное убийство мещанки С., двадцати одного года, сделанное, скорее всего, в приступе ревности. Кинжал, которым было сделано убийство был найден на месте преступления, даже более того, оставлен в ране. Удар был нанесен весьма профессионально — в сердце со спины, очень может быть, что жертва пыталась кричать, а ей закрывали рот, во всяком случае, мне так показалось. Девица сия была росту среднего, довольно упитанна, со слов соседей и дворника, ничем особо не занималась, деньги на содержание ей присылали родители из Казани. Живет в доходном доме купчихи П. уже второй год. Платит исправно, в скандалах не замечена. А вот кинжал, точнее, кортик был весьма примечательным, хотя бы тем, что это было оружие морского офицера. Стали спрашивать, не было ли у нее поклонников. Было и даже несколько. Причем, дворник заметил, как однажды девицу к дому подвез экипаж и выйти ей помог как раз морской офицер, ибо был при мундире и с оружием. Но вот у себя госпожа С. мужчин не принимала — это в один голос утверждали и дворник, и соседи. Вела себя более чем скромно, работы не искала, много читала, по словам одной из соседок, готовилась к поступлению на Бестужевские курсы. Во всём этом была какая-то странность, но мне пока что не удавалось ее уловить. Первый тревожный звоночек прозвучал в ответе на мой запрос из Казани: никаких господ Д., чьей дочерью сказывалась и значилась госпожа С., в сем городе никогда и не было. Вторая странность — деньги к ней приходили не из Казани, а из Москвы, через весьма солидный банк с анонимного счета. Это было весьма подозрительно. На орудии убийства оказались отпечатки пальцев, достаточно четкие, что не могло не радовать. Осталось найти того самого морского офицера, которому оные «пальчики» принадлежали.
И тут были свои сложности. Морские офицеры всегда считали себя элитой, полицейские чины ими были презираемы, как найти среди них того единственного, что был нам нужен? Учитывая странности с госпожой С., я решил обратиться к одному жандармскому чиновнику, с которым сложились давние приятельские отношения. Я пригласил оного господина на обед в весьма недурственное заведение, которое использовал для тайных встреч, ибо оно имело несколько кабинетов, в которых можно было говорить приватно, и не бояться быть подслушанным. Ротмистр М. сразу же понял мои проблемы, впрочем, среди морских офицеров к голубым
