Таинственный мистер Кин - Агата Кристи

– Скажите, а у капитана Харвелла не было… любовницы? – спросил он, хотя и не верил, что в деле могла быть замешана женщина.

Уильям Джонс отрицательно помотал головой.

– Нет, – ответил он. – Во всяком случае, я о ней не слышал. Нет-нет, к его исчезновению женщина непричастна.

– А как вы считаете, кто мог быть причастен? – спросил мистер Саттерсвейт.

– Как я считаю?

– Да.

– Не знаю, что и думать. Я твердо верю в то, что капитан убит, а вот кто это сделал – ума не приложу. Господа, сейчас вам принесут сыр.

Хозяин собрал со стола пустую посуду и вышел. Гроза, которая, казалось, начинала стихать, вдруг разразилась с новой силой: небо над поселком разорвала ослепительная молния, прогремели раскаты грома. От страха мистер Саттерсвейт подскочил на стуле. Прежде чем наступила тишина, в зале появилась молодая высокая брюнетка. Она принесла разрекламированный хозяином отеля сыр. У девушки был угрюмый вид. Лицом она очень походила на Уильяма Джонса.

«Явно его дочь», – глядя на нее, подумал мистер Саттерсвейт.

– Добрый вечер, Мэри, – поздоровался с ней мистер Кин. – Какая жуткая гроза.

Девушка в ответ молча кивнула.

– Ненавижу грозовые ночи, – чуть слышно произнесла она.

– Наверное, боитесь молнии? – спросил ее мистер Саттерсвейт.

– Боюсь молнии? Кто угодно, только не я! И вообще, я мало чего боюсь. Просто в такую ночь все говорят об одном и том же. Трещат как попугаи. Мой отец такой же. Как начинается гроза, он заводит одну и ту же песню: «Вот, перед тем как пропасть капитану Харвеллу, была точно такая же гроза». Ну и так далее. – Девушка посмотрела на мистера Кина и продолжила: – Его причитания вы уже слышали. Вот только какой от них прок? Зачем ворошить прошлое?

– Прошлое – это то, с чем уже успели смириться, – заметил мистер Кин.

– А разве с исчезновением капитана еще не смирились? А если он сам хотел исчезнуть? Такое с благородными господами иногда случается.

– Считаешь, что Харвелл исчез по собственному желанию?

– Почему бы и нет? Во всяком случае, это лучше, чем обвинять в убийстве такого доброго человека, как Стивен Грант. Зачем ему было убивать капитана, скажите вы мне? В тот день Стивен немного перебрал, ну и, не сдержавшись, наговорил ему лишнего. За это Харвелл его и уволил. Ну и что из этого? Он же нашел себе место. И не хуже прежнего. Так зачем же ему убивать капитана? Да еще так хладнокровно.

– Но полицейских его показания удовлетворили. Так что Стивена Гранта никто убийцей не считает.

– Полицейских! – возмущенно воскликнула Мэри. – Разве в них дело? Стоит Стивену зайти вечером в бар, как все только и делают, что таращат на него глаза. Никто не верит, что он преступник, но все равно предпочитают держаться от него подальше. Представляете, каково ему теперь? К нему относятся, как к прокаженному. Мой отец даже и слышать не хочет о нашей свадьбе. Знаете, что он мне сказал? «Девочка моя, ты могла бы отнести своих поросят и на более приличный рынок. Я ничего не имею против Стивена, но…» – Девушка замолкла. От возмущения она тяжело дышала. – Это жестоко! – прокричала она. – Жестоко! Стивен никогда и мухи не обидит! А теперь к нему приклеили ярлык убийцы. Он же от этого страдает. И чем больше он страдает, тем подозрительнее к нему относятся люди. Они считают, что если он мучается, то, значит, здесь что-то нечисто.

Мэри вновь замолкла. Ее взгляд остановился на мистере Кине.

– И ничего нельзя сделать? – спросил мистер Саттерсвейт. Он был крайне удручен, поскольку прекрасно понимал, что доказать невиновность жениха девушки невозможно.

Мэри резко повернулась к нему:

– Ровным счетом ничего. Если только они найдут капитана Харвелла. Или же он сам объявится.

Она всхлипнула и кинулась к двери. Мистер Саттерсвейт был полон искреннего сочувствия.

– Очень милая девушка. Да, случай печальный. Жаль, что мы ничем не можем ей помочь.

Его доброе сердце не давало ему покоя.

– Мы сделаем все, что в наших силах, – ответил мистер Кин. – Ведь ваша машина будет готова только через полчаса.

– Вы полагаете, что эти разговоры нас к чему-нибудь приведут?

– У вас, мистер Саттерсвейт, богатый жизненный опыт, – мрачно произнес мистер Кин. – Не каждый из нас может этим похвастаться.

– Жизнь проходит мимо меня, – с горечью посетовал мистер Саттерсвейт.

– Но зато у вас острый глаз. Вы замечаете то, чего другие не видят.

От этих слов на душе у Саттерсвейта сразу потеплело.

– Это верно. Из меня получился превосходный наблюдатель. – Мистер Саттерсвейт немного помолчал. – Я считаю так: чтобы понять, как и почему исчез капитан Харвелл, мы должны изучить сложившуюся ситуацию.

– Очень хорошо, – одобрил мистер Кин.

– А ситуация такова: мисс Ле-Куто, то есть миссис Харвелл, теперь вроде бы замужняя женщина и в то же время без мужа. Официально она несвободна и снова выйти замуж не может. Капитан Ричард Харвелл представляется нам в этой истории фигурой зловещей. Это – человек, неизвестно откуда взявшийся, да еще с загадочным прошлым.

Мистер Кин одобрительно кивнул:

– Согласен. Вы изложили то, чего не могли не заметить другие. Личность капитана Харвелла действительно вызывает подозрение.

Мистер Саттерсвейт недоуменно посмотрел на него – он рисовал себе немного иную картину, – тем не менее продолжил:

– Итак, ситуацию мы себе представили. Или, точнее сказать, результат. А теперь мы можем перейти к…

– Да, но вы не затронули финансовой стороны вопроса, – прервал его мистер Кин.

– Вы абсолютно правы, – после недолгих раздумий согласился мистер Саттерсвейт. – Итак, что мы в результате той трагедии имеем? Миссис Харвелл одновременно замужем и не замужем. Выйти вторично замуж не может. Мистер Сайрус Брэберн покупает «Эшли-Грандж» и все, что в нем находится, за шестьдесят тысяч фунтов, а некто в Эссексе принимает на работу в качестве садовника Джона Матиаса. Ни американского миллионера, ни человека в Эссексе в причастности к исчезновению капитана Харвелла мы не подозреваем.

– Скоропалительное заявление, – заметил мистер Кин.

Мистер Саттерсвейт резко повернулся к нему:

– Но вы же согласитесь с тем, что…

– Да-да, я согласен с вами, – поспешно произнес мистер Кин. – То, о чем я подумал, полный абсурд. Так что продолжайте.

– Вернемся к тому злополучному дню. Представим, что капитан исчез сегодня утром.

– Нет-нет, – улыбаясь, возразил мистер Кин. – Поскольку время над нашим воображением не властно, давайте поступим иначе. Представим, что история с Ричардом Харвеллом произошла сотни лет назад и мы из две тысячи двадцать пятого года оглядываемся назад.

– Вы – странный человек, – медленно произнес мистер Саттерсвейт. – Вы верите в прошлое, а не в настоящее. Интересно, почему?

– Недавно вы употребили слово «атмосфера». Так вот, в настоящем атмосфера отсутствует.

– Да, наверное, вы правы, – задумчиво произнес мистер Саттерсвейт. – Нет, вы абсолютно правы. Взгляд на настоящее редко бывает объективным.

– Это вы хорошо сказали.

Саттерсвейт шутливо отвесил поклон:

– Вы очень добры.

– В таком случае будем считать, что капитан пропал не в этом году, а… в прошлом, – продолжил мистер Кин. – Ну а теперь вы, тот, кто одной фразой способен описать целую эпоху, скажите мне, чем был примечателен тот год?

Мистер Саттерсвейт, который дорожил своей репутацией, перед тем как ответить, немного подумал.

– Если сто лет назад была эпоха пудры и мушек на лице, то прошлый, тысяча девятьсот двадцать четвертый год, вошел в историю как год кроссвордов и воров-домушников.

– Очень хорошо. Надо полагать, вы в своей оценке исходили из того, что происходило только в Англии?

– Что касается повального увлечения кроссвордами, утверждать не могу, но вот кражи в домах были частыми и на континенте. Помните, по Франции прокатилась волна ограблений старинных замков? Грабители проникали внутрь каким-то загадочным способом. Возникло подозрение, что преступления – дело рук группы иллюзионистов. Неких Клондини. Однажды я видел их выступление. Мать, сын и дочь. Они исчезали со сцены незаметно для зрителей. Чудеса, да и только! Да, но мы отклонились от темы.

– Не очень, – произнес мистер Кин. – Только пересекли Ла-Манш.

– Да, и оказались там, где, по словам нашего гостеприимного хозяина, дамы боятся воды, – смеясь, ответил мистер Саттерсвейт.

Далее последовала многозначительная пауза.

– Так почему же исчез капитан? – воскликнул мистер Саттерсвейт. – Почему? Зачем ему это было нужно? Прямо какой-то загадочный трюк.

– Да, и в самом деле похоже на трюк, – согласился мистер Кин. – На обман зрения. А для этого используется какой-нибудь отвлекающий прием. Например, выстрел из пистолета или взмах красного платка. Внимание зрителей отвлечено, и они не видят самого главного.

Мистер Саттерсвейт подался вперед. Глаза его лихорадочно заблестели.