Ты – настоящая - Лора Брантуэйт

Катлер приоткрыл массивную деревянную дверь кабинета, чтобы Виктория смогла пройти. Она запоздало подумала, что в таких домах гостей и даже деловых партнеров провожает обычно прислуга.

Виктория в сопровождении Катлера вышла в гостиную. Там, в отличие от залитого солнцем кабинета, царил легкий полумрак, жалюзи были приспущены. Помещение было отделано в светло-оливковых тонах. Виктория только сейчас удивилась тому, как по-разному оформлены кабинет и гостиная. Хотела спросить об этом у хозяина дома, но в последний момент подумала, что это немного неуместно.

Однако Катлер, по-видимому, имел некоторые способности к телепатии. Или, по меньшей мере, превосходно читал по лицам. Виктория на мгновение замерла, услышав вопрос:

– Удивлены разницей стилей?

Она кивнула. Не сдержалась, обратила к Катлеру лицо с чуть расширенными от удивления глазами.

Он усмехнулся.

– Догадайтесь, какая комната мне самому больше нравится.

– Кабинет.

– Угадали. Все-таки там я работаю, и там все должно быть именно так, как хочется мне. А здесь, – Катлер повел рукой, – проявила себя моя… будущая жена.

Он бросил взгляд в окно.

Что там? Какое-то движение? Или мне не показалось и он прячет взгляд?

– У нее хороший вкус, – задумчиво произнесла Виктория.

Какой же он все-таки странный! Боже мой, вот у меня и признали талант психолога: клиенты идут на откровенность. Интересно, а то, что мне открывается сам Джон Катлер, – это очень хороший знак? Или все-таки не очень хороший?

Только тут до Виктории дошло, что последняя ее реплика прозвучала несколько двусмысленно. Почти испугавшись сказанного, Виктория самым естественным женским жестом прикрыла губы кончиками пальцев. И так мило, почти трогательно это выглядело…

Катлер не улыбнулся. Даже наоборот, на его лице снова появилась непроницаемая маска жесткого и решительного человека.

– Что ж, мисс Маклин… – Голос его звучал прохладно.

Виктории даже показалось, что перед ней не тот человек, который только что рассказывал о перипетиях выбора стиля в оформлении помещения и сетовал на то, что его поверенный не самый интересный собеседник.

Тем более это откровенная клевета на Мэлори. Ничего не понимаю!

– …До понедельника, – закончил Катлер.

– До встречи.

Мэлори очень вовремя спустился по лестнице откуда-то сверху. Внимательно посмотрел на лица Виктории и Катлера.

– Итак, вы обо всем договорились? – непонятно для чего задал Мэлори вопрос, ответ на который уже знал. Причем у Виктории почему-то возникло чувство, что о положительном исходе переговоров он узнал еще раньше, чем она.

– Конечно, мисс Маклин профессионал. Нам повезло, что мы работаем вместе. – Катлер произнес это очень отстраненно, не снимая «маски».

Ай-ай-ай, как же тяжело говорить людям правду в лицо. И чем лучше и красивее правда, тем труднее ее высказать. Глупо, как же глупо.

– Джекоб, отвезешь леди в Лондон?

Виктория ощутила нечто похожее на возмущение: Катлер ведь так и не дождался ее ответа на вопрос о сопровождении.

Решил. Конечно, мужчина решает… Ха.

Как у любого человека, у Виктории были свои маленькие слабости. Например, она любила делать совсем не то, чего от нее ожидали. Бывали минуты, когда Виктория остро чувствовала, как где-то внутри начинают покалывать крохотные прозрачные иголочки, переливается в горле беззвучный короткий смех, быстрый и дерзкий. Наверное, глаза тоже становились особенными, сияли или что-нибудь еще в том же роде, но этого Виктория, увы, сказать наверняка не могла: себя-то со стороны не видно.

Да-да. Пускай подумают, что я… да пусть думают, что угодно.

– Извините, мистер Катлер, прошу прощения, мистер Мэлори, но… сегодня ведь такой чудесный день, не правда ли?

Мужчины не совсем понимающе смотрели на нее. Виктория наслаждалась, предвкушая выражение их лиц после следующей ее фразы.

– И мне бы хотелось прогуляться. Лоу-Лейкс – превосходный уголок. Давно здесь не была. Поброжу по окрестностям, наберусь вдохновения…

Лицо Мэлори выражало такую сосредоточенность, будто он решал задачу по физике элементарных частиц на выпускном экзамене. На самом деле он просто тщетно пытался соотнести предполагаемые им варианты поведения мисс Маклин с тем, что она только что «озвучила».

Забавно. Удивить человека – это так приятно…

– Благодарю вас за то, что уделили мне время. Думаю, наше сотрудничество будет весьма плодотворным и приятным для обеих сторон. – Виктория усилила эффект неожиданности, предложив теперь своим собеседникам самые стандартные и ожидаемые «формулы прощания».

Она протянула руку сначала Мэлори, который машинально ответил на ее пожатие, потом Катлеру.

– Мисс Маклин, разрешите отправить с вами моего шофера. Меня это совсем не затруднит, наоборот… – Катлер выглядел растерянным. И рассерженным оттого, что его заставили ощутить эту растерянность.

– Нет-нет, мистер Катлер, я настаиваю.

Он вглядывался в лицо Виктории, словно стараясь разглядеть, разгадать тайный смысл того, что происходит. Видимо, не разглядел. Она снова увидела перед собой стальную маску.

– Такси я оплачу. Включите в счет.

Виктория изящно повела плечом в самом не-определенном жесте, улыбнулась одними губами и вышла за дверь, которую перед ней услужливо приоткрыла служанка с весьма незапоминающимся лицом.

В окно мужчинам было видно, как удаляется по дорожке стройная женская фигура.

Мэлори пожал плечами. Катлер прищелкнул языком:

– Что за ненормальная…

Ненормальная.

Мужчины часто думают о женщинах. Даже о таких, как Виктория. Джон сидел в своем кабинете и вертел в руках листок бумаги, на котором Виктория полчаса назад карандашом набросала несколько вариантов того, «как все может быть». Легкие линии лежали на бумаге, как…

…как украшение.

Ненормальная…

Катлер удивлялся, какой неожиданно приятный вкус имеет это слово. Что-то совершенно неординарное, от этого – немного пугающее, но все равно – притягивающее взгляд.

Такая странная женщина – и так тонко чувствует красоту, умеет ее создавать.

Катлер усмехнулся: даже сейчас, наедине с самим собой, он почему-то не мог – или не хотел – назвать вещи своими именами, произнести хотя бы мысленно «то самое» слово: некрасивая. Что-то мешало.

Ведь это очевидно: угловатое тело, заостренное узкое лицо, этот нос, губы. Ее ведь и хорошенькой не назовешь. И все равно… интересно. Она – интересная.

Катлер улыбнулся – совсем безоблачно.

Тоже мне: «прогуляться»… Еще бы сказала – пешком до Лондона! Чудо.

Из размышлений над этим в общем-то совершенно не важным и не касающимся его непосредственно фактом Катлера вывел прерывистый резкий звук: где-то недалеко просигналил автомобиль.