Серебряные крылья - Lackberg Camilla

– Это выглядит как весьма сомнительный способ узнать о деловых качествах человека – пытаться подпоить его, спрашивать о бойфрендах и тут же пригласить к себе на яхту. Но, может, я чего-то не понимаю?

Молодая женщина скривилась. Лицо Патрика Ульмана все заметнее краснело. В глубине его горла зародился какой-то звук, но Фэй опередила его:

– Что у тебя там, «Галеон 560»? Дорогой мой, на такой пластмассовой посудине я даже на рыбалку отправиться не рискнула бы.

Женщина уже не могла сдерживать смех.

– Ах ты проклятая су…

Фэй подняла в воздух палец и подалась вперед, так что их носы почти соприкоснулись.

– Проклятая кто? – тихо переспросила она. – Что ты собирался сказать, Патрик?

Мужчина сжал губы. Фэй выпрямилась.

– Я так и подумала.

Она улыбнулась ему, отпила глоток вина и, повернувшись к женщине, достала из сумочки свою визитную карточку и положила перед ней.

– Если тебе нужна настоящая работа или возникнет желание прокатиться на настоящей яхте, напомни о себе.

Развернувшись на каблуках, она вернулась к своему столику и уселась.

Красный как рак Патрик Ульман что-то пробормотал своей спутнице, расплатился и выбежал прочь.

Фэй помахала вслед его удаляющейся спине, допила вино и уже собралась встать, чтобы отправиться к себе в номер. Она мечтала опуститься в горячую ванну, смыть телевизионный макияж и забраться в постель.

Ее мысли прервало вежливое покашливание. Обернувшись, Фэй увидела, что рядом стоит Давид Шиллер. В его глазах блестели искорки смеха. Раньше она не обращала внимания, какого цвета у него глаза. Лазурные. Как Средиземное море. В одной руке Давид держал бокал сухого мартини.

– Хотел поблагодарить тебя, – начал он.

– За что? – с вызовом спросила Фэй.

– За то, что ты только что сделала. Этот твой поступок навел меня на мысль о моих дочерях. Я хочу, чтобы они выросли с уверенностью, что весь мир лежит у их ног, как когда-то казалось мне. Через несколько лет мои Стина и Фелиция станут как эта молодая женщина. И я так рад, что есть такие люди, как ты, стоящие на их стороне.

От его слов в груди у нее что-то сжалось. Фэй подняла бокал, обозначая тост.

– В чем суть взятки за молчание, если никогда не просить народ заткнуться, – ответила она. Давид, который как раз отпил мартини, рассмеялся, так что прозрачная жидкость выступила на уголках его губ. – Так говорила моя лучшая подруга Крис.

– Выпьем за Крис, – ответил Давид.

Он не обратил внимания, что она сказала в прошедшем времени, а Фэй не стала это подчеркивать. Боль оставалась слишком сильной. У нее даже не хватало сил на то, чтобы общаться с Юханом – тем прекрасным мужчиной, с которым Крис обвенчалась на смертном одре. Он слишком напоминал Фэй о том, что она потеряла.

Она снова взглянула на Давида. Пожала плечами, сама не зная чему – вероятно, своим прошлым возражениям, – и спросила:

– Не хочешь присесть?

Они заказали новые напитки: сухой мартини Давиду и джин с тоником для себя.

– И давно ты живешь в отеле? – спросила она, отставив свой бокал. – Ибо я подозреваю, что ты живешь здесь. В противном случае у тебя нездоровая склонность постоянно болтаться в «Гранд-отеле».

Давид поморщился:

– Я живу здесь уже две недели.

– Долго. Есть для этого какие-то особые причины? Зачем жить в отеле, имея виллу в Сальтшёбадене?

Он вздохнул:

– Я в состоянии развода с мамой девочек.

Достав из своего напитка оливку, отправил ее в рот и произнес, обведя рукой вокруг:

– Бывает и хуже. Как-никак я живу в «Гранд-отеле». Всего в нескольких шагах отсюда на тротуарах спят бездомные, у которых не хватает денег заплатить за самую примитивную ночлежку. Остается посмотреть правде в глаза. Юханна справляется с материнской ролью куда лучше, чем я с отцовской, как бы я ни старался, так что более чем логично, что она осталась с ними в нашем доме. Но, черт подери, как я по ним скучаю…

Фэй отпила глоток джина с тоником. Ей понравилось, как он отзывается о будущей бывшей жене. Уважительно, не пытаясь изобразить другую сторону как злобного монстра.

Давид рассмеялся – мысль о дочерях что-то пробудила в нем.

– В субботу Стина и Фелиция придут сюда. Съездим в «Грёна Лунд», а потом нас ждет квест по Гарри Поттеру. Боюсь, что я, как ни печально, жду этого момента с бо́льшим нетерпением, чем они.

Он взмахнул в воздухе воображаемой волшебной палочкой, и Фэй не смогла сдержать улыбку.

– Мы уже выяснили, что ты финансист. Чем конкретно ты занимаешься? – спросила она.

Фэй вынуждена была признать, что Давид пробудил в ней интерес. В нем чувствовалась некая обезоруживающая открытость, которая притягивала ее.

– Я… собственно говоря, я тот, кого называют «бизнес-ангелом». Нахожу интересные новые компании и инвестирую в них, стараясь сделать это на максимально более ранней стадии.

– И во что же до сих пор были твои самые удачные инвестиции?

Давид назвал компанию в области биотехнологий, хорошо известную Фэй. Ее основатели сделали стремительную карьеру на бирже и теперь стоили сотни миллионов, а компания продолжала расти.

– Отлично. Поздравляю. Насколько рано ты в них вложился?

– Ой, настолько рано, что парни еще не закончили школу. Они учились в Чальмерс[10], и все это началось как студенческий проект. Однако по поводу их инновации появилась заметка в газете, я ее случайно прочел, заинтересовался, связался с ними и… ну, остальное уже история. В первую очередь инвестируешь в людей, создавших то или иное предприятие. У некоторых людей есть такая черта, которая приведет их к успеху, которая не позволяет им сдаться. Остается только найти их. Многие, кто приходит ко мне со своими бизнес-планами, – всего лишь привилегированные сынки богатеев, которым никогда ни за что не приходилось бороться. Они думают, что стать предпринимателем – раз плюнуть.

– Знаю-знаю, я училась с такими в Торговом институте.

Давид указал на ее джин с тоником.

– Сегодня ты не взяла тот коктейль?

– Нет. На самом деле я человек привычки и обычно предпочитаю классику.

– Существуют веские причины, по которым они стали классикой, – произнес Давид, поднимая бокал с мартини.

– Это верно.

Поверх своего бокала Фэй исподтишка разглядывала Давида. Ей импонировала его предприимчивость. Чтобы проворачивать такие дела, требуются умение, интуиция, знания и солидный капитал.

– Все же это, должно быть, рискованно?

– Пить сухой мартини?

– Ха-ха… Нет, вкладывать свои деньги в новые компании. На моих глазах многие предприятия сошли на нет, как бы хороша ни была их бизнес-идея или продукция. Предпринимательство таит в себе множество опасностей, плюс рынок очень капризен.

– Да уж, ты в этом разбираешься не хуже меня… Но должен тебе сказать – меня очень впечатлило то, что ты проделала с «Ревендж». Классический пример того, как за небольшой промежуток времени можно довести компанию до миллиардного уровня. Достойно всяческого восхищения.

– Спасибо.

– Возвращаясь к твоему вопросу: ты права, это бизнес высокого риска, но я люблю его от начала до конца. Если не рисковать, то и жить не стоит.

– Согласна.

Фэй задумчиво провела пальцем по краю бокала. Бар вокруг них стал заполняться посетителями, гул голосов становился все громче. Бармен Брассе вопросительно кивнул в сторону их почти опустевших бокалов. Фэй взглянула на Давида, но тот покачал головой.

– Я бы с удовольствием остался и пропустил бы с тобой еще по бокалу. Или по два. Или по три. Но как раз сегодня у меня деловой ужин, который надо как-то вынести. И – да, в «Театральном погребке»…

Фэй ответила на его улыбку, с удивлением отметив, что испытывает разочарование. В его обществе она чувствовала себя комфортно.

Давид помахал Брассе:

– Напиток дамы запишите мне на счет. – Взяв в руки куртку, обернулся к Фэй. – Не спорь. Лучше угости меня в ответ при удобном случае.