Литература и котики. Для тех, кто не разучился читать - Ольга Владимировна Латунова

Хотя хозяина я сим и позамаю;

А клетку разломаю,

Лети ты вон мой свет,

Так кошка говорит: и вон ево зовет.

Сей дружеской совет,

Ни мало не опасен;

Певец на то согласен.

Что ж было на конец?

Певец

Оставя свой разсудок,

Из клетки к ней в желудок.

«Кот и Мыши»

Был Кот и взятки брал:

С Мышей он кожи драл,

Мышей гораздо мучил

И столько им наскучил,

Чиня всегда содом,

Что жительство Мышей, а именно тот дом,

Казался жителям сим каторгою лютой;

Свирепой тот

Мучитель Кот

Десятка по два их щелкал одной минутой.

Ненасытимый Кот и день и ночь алкал

И целу армию мышей перещелкал.

Вся помощь им от ног; однако худы танцы,

В которых можно захромать,

А может быть, еще и ноги изломать;

Зарылись, наконец, они в подполье в шанцы,

Чтоб Кот не мог их более замать,

И ни одна оттоле не выходит;

Ни мышачья хвоста Кот больше не находит

И тщетно разевает рот:

Постится Кот;

Прошли Котовы хватки;

Простите, взятки!

Подьячий! Знаешь ты,

Как мучатся Коты,

Которы ничего содрать не могут боле,

И сколько тяжело в такой страдати доле.

Сыскал мой Кот себе подьяческий крючок:

Умыслил дать Мышам он новенький щелчок,

И задними он гвоздь ногами охватил,

А голову спустил,

Как будто он за то, что грешен,

Повешен,

Являя, что Мышам уже свободный путь:

И льстится мой Мышей подьячий обмануть.

Не слышно более разбойникова шуму;

Так Мыши сделали в подкопе думу,

Не отступил ли прочь герой,

И из коллегии все выступили в строй;

И чтя Кота не за безделку,

Выглядывают только в щелку.

Увидели, что Кот их жив

И лжив;

Ушли назад, крича: «По-прежнему Кот бешен,

По-прежнему с нас Кот стремится кожи драть

И взятки брать,

Хотя уж и повешен».

* * *

Денис Иванович Фонвизин, литератор екатерининской эпохи, написавший знаменитую комедию «Недоросль», находился под сильнейшим воздействием французской просветительской мысли. И он сам был известным вольнодумцем.

Литературное наследие Фонвизина состоит главным образом из статей и драматических произведений. А в начале литературной деятельности он занимался переводом с немецкого и адаптацией басен норвежско-датского писателя Людвига Гольберга. Всего Фонвизин перевел 225 басен: в 1761 году вышел в свет сборник в составе 183 басен, а в 1765 году вышло второе издание с добавлением еще 42 басен.

Книга, вышедшая в 1761 году, называлась «Басни нравоучительные с изъяснениями господина барона Гольберга».

«Басни нравоучительные» принадлежат к слабейшим произведениям Гольберга, хотя некоторым нельзя отказать в эпиграмматической остроте. Они писаны прозой, потому что стихи казались автору формой неестественной для басни. Хотя Гольберг высказал мысль, что из всех родов нравственных сочинений басня — самый «сильный и невинный», но нравоучения, которые он выводит из своих басен, часто отзываются крайней изысканностью и совершенным разъединением с самой басней.

НИКОЛАЙ САВВИЧ ТИХОНРАВОВ

русский филолог и историк литературы

Среди басен Д. И. Фонвизина есть и такие, в которых фигурируют коты и кошки:

«Смерть и Кот»

Смерть пришла к коту и объявила ему, что должен он уже оставить свет сей. Кот просил ее дать несколько времени на покаяние. Смерть на то согласилась и его оставила. Кот простился со всеми своими друзьями и потом пошел прямо в ближний монастырь, где он, как ревностный кающийся, заперся в одну келью, в которой было множество съестных припасов, и проводил там время в покаянии. После того как с большого поста не уступал он в толстоте игумну того монастыря, пришла к нему смерть в другой раз. Кот просил еще несколько времени для окончания покаяния.

— Я вижу, — говорила тогда смерть, — что каялся ты и так весьма ревностно, незачем уже более жить тебе на сем свете.

Потом тотчас лишила она кота жизни.

Баснь показывает ложное покаяние лицемеров.

«Кошка и Котенок»

Кошка увещевала некогда котенка, чтоб он оставил мотовство.

— Вспомни — говорила она ему, — что и завтра будет еще день.

— Сии мысли будут у меня с летами, — отвечал котенок, — если я буду и лета моего батюшки, то, может быть, буду такой же скупяга, как и он.

Баснь доказывает, что скупость обыкновенно владеет стариками.

«Кот сделался пустынником»

Кот, приметив, что не может более находить себе добычи, и что мыши, вызнав все его искусство, обыкновенно имели великую осторожность, предприял быть пустынником, чтоб тем способнее обманывать под видом лицемерия. Он пришел к красильщику и велел себя вычернить, будто желает уже оставить свет и надеть черное пустынническое платье. Мыши, сие услыша, весьма обрадовались, думая, что избавились совсем страху и опасности и уверены будучи, что пустынники не едят мяса. Таким образом, не только не убегали они своего неприятеля, но еще и старались завести с ним знакомство. Кот продолжал такой поступок несколько времени, чтоб тем более пользоваться их чистосердечием. Наконец, когда собралось уже великое множество мышей, то отложил он притворство, так что от когтей его избавилась только одна мышь, которая сказала ему, как жестокому своему неприятелю:

— Злодейство твое было и в мире живучи весьма велико, но с тех пор, как стал ты пустынником, то совсем пришел уже в свирепость.

Баснь сия учит, сколь много должно опасаться лицемерия.

«Хамелеон и Кошка»

Кошка встретилась некогда в лесу с хамелеоном, который был в великой печали и казался недовольным. Она спрашивала его о причине, на что хамелеон так ей ответствовал:

— Мне, по крайней мере, на себя пенять причины нет: я делаю то по возможности, что способствовать может к содержанию моему, но натура была мне неблагосклонна и лишила меня своей милости, так что я со всею моею прилежностью и трудами не могу быть способным ни к какой должности. Я о всех тех науках, которым учили меня родители, старание имел, но неспособность противилась моим желаниям. Последняя моя должность была учительская, к которой