Горец-грешник - Ханна Хауэлл

Кивнув, как только окончательно воцарилась тишина, сэр Саймон заговорил тихим, но твердым голосом:

— Что здесь происходит? Вы забыли, что это дом скорби?

— Здесь ведьма, сэр, — сказала старая Ида, указывая на Морейн.

— Да, — поддержала ее полная седеющая женщина. — Ида говорит, что она пришла, чтобы похитить душу мертвой дамы.

Сэр Саймон обвел толпу таким взглядом, что многие, смутившись, опустили глаза. Морейн была рада, что этот взгляд, полный негодования и презрения, обращен не на нее. Лица сэра Торманда она не видела, но напряженная — словно перед броском — фигура и решительно расправленные плечи говорили ей, что помощь, о которой она молилась, пришла.

— Горожане! Вы не должны верить подобной чуши. — Голос сэра Саймона вновь загремел в полную силу. — А тебе, женщина, — он перевел взгляд на Иду, — следует думать, прежде чем молоть всякий вздор. Молчи и запоминай! — рявкнул он, когда Ида робко попыталась возразить. — Бездоказательно обвиняя эту девушку в колдовстве, ты рискуешь собственной шеей. Тебе все понятно, Ида Брюс?

Старуха молчала, бросая на Морейн взгляды, полные ненависти. Сэр Уильям сначала ослабил хватку, а потом, густо покраснев, и вовсе отпустил руку Морейн.

— Это и есть та самая женщина? — спросил сэр Саймон, повернувшись к Морейн.

Сэр Уильям кивнул в ответ, и Саймон подал ей знак подойти поближе. Сэр Уильям довольно грубо подтолкнул Морейн к ступеням дома, но тут же стушевался под гневным взглядом Саймона. Морейн подошла к крыльцу, спокойно глядя на сэра Саймона, хотя сейчас ей больше всего хотелось взглянуть на Торманда Мюррея, человека, который уже несколько раз являлся ей в сновидениях.

— Кто вы такая, сударыня? — спросил сэр Саймон.

— Это колдунья Росс, — подал голос сэр Уильям.

— Это та самая женщина, которую изгнали из города еще десять лет назад? — Сэр Саймон окинул Морейн взглядом, затем сердито посмотрел на толпу: — Она, должно быть, была тогда совсем ребенком, а вы, жестокосердные, бросили ее на произвол судьбы. Неужели ребенок мог так напутать вас?

Многие в толпе стыдливо опустили глаза, не рискуя встретить гневный взгляд сэра Саймона. Саймон покачал головой и вновь посмотрел на Морейн:

— Назовите ваше имя.

— Морейн Росс, — ответила она.

— Я не верю тому, что болтает эта старая женщина. — Он слегка усмехнулся, когда Ида возмущенно ахнула. — Совершенно ясно, что она пытается избавиться от соперницы. Но ради тех, кого убедила ее ложь, расскажите мне, почему вы здесь.

— Я приехала в город купить бочонки для сидра и медового напитка. — Краешком глаза Морейн заметила бондаря, который старательно прятался за спины других горожан. — Вон там бондарь, сэр. Он может подтвердить мои слова.

Бондарь выглянул из-за плеча какого-то верзилы и посмотрел на сэра Саймона.

— Да, сэр, так оно все и было. — Он почесал свой объемистый живот. — Правда, я удивился, что она так скоро дошла сюда, возвращаясь домой. Должно быть, шла очень быстро.

— Эй, Ида, а может, она летела? — крикнул со смешком кто-то из горожан.

В толпе послышался смех, и Морейн почувствовала, что общее напряжение спадает, а страх начинает покидать ее. Как было бы хорошо, если бы после этой стычки люди перестали верить небылицам, которые рассказывает о ней старуха Ида. Но, к сожалению, такое вряд ли возможно. Ну да ладно, по крайней мере сейчас она в безопасности.

— Я же говорю вам, что она ведьма, — выпалила Ида, не желая сдаваться.

— В самом деле? — спросил сэр Торманд. В его низком холодном голосе слышались нотки язвительности. — Она кому-нибудь причинила вред? — По толпе пробежал шепоток отрицания. — Она обманывала вас? Воровала у вас? — На каждый вопрос толпа отвечала отрицательным бормотанием. — Тогда скажите, знаете ли вы тех, кого она вылечила?

На этот раз ответом было несколько кивков.

— Но если она не ведьма, почему же ее изгнали? — спросил какой-то молодой человек.

— Я думаю, что кое-кто сознательно подстрекал людей, распространяя заведомую ложь. А потом слухи разошлись, и ничего уже нельзя было поделать.

Торманд слегка улыбнулся, когда на Иду почти все в толпе начали бросать сердитые взгляды — эта женщина явно не впервые затевала свою смертельную игру. Он подумал о том, кто же пострадал в предыдущий раз.

— Расходитесь по домам. Вы опозорили себя таким неподобающим поведением перед домом скорби и тем, что прислушивались к наветам этой старой коровы.

Морейн пристально смотрела на Торманда Мюррея. Сердце подсказывало ей, что рыцарь не только хочет успокоить почти неуправляемую толпу, но и искренне возмущен поведением горожан. Тут же, прислушавшись к своим тайным мыслям, Морейн поклялась себе, что не позволит себе воспылать страстью к этому человеку. Его высокое положение почти не оставляло ей шансов на взаимность, а его репутация ни одной женщине не позволяла надеяться на верность своего избранника. Поэтому единственное, что она могла, — это сделать все возможное, чтобы Торманда Мюррея не повесили за преступление, которого тот не совершал.

Еще некоторое время Торманд наблюдал за расходящимися горожанами, затем перевел взгляд на Морейн Росс, и когда их взгляды встретились, тут же почувствовал, как у него перехватило дыхание. Она смотрела на него удивленно и слегка настороженно. Ее совершенно черные как смоль волосы ниспадали до талии густыми волнами. Невозможно было разглядеть ее фигуру, скрытую темным плащом, но ему все же удалось уловить очертания высокой пышной груди и приятную округлость бедер. Ее нельзя было назвать миниатюрной, как некоторых женщин его рода, но и высокой она не была. Наверное, если бы эта девушка стояла вплотную к нему, ее макушка касалась бы его подбородка.

Однако больше всего он был очарован ее лицом. Темные брови изящно изгибались над прекрасными глазами, длинные и густые ресницы загадочно оттеняли синеву глаз. Слегка золотистого оттенка кожа лица была идеально чистой, что само по себе являлось большой редкостью. Невольно в голову пришла грешная мысль, а какого оттенка кожа ее тела, но почувствовав, что эти мысли возбуждают его, Торманд решительно прогнал их прочь. Ее нос был маленьким и прямым, а черты лица — словно аккуратно вырезаны искусным скульптором: от высоких скул до поразительно изящного подбородка. Рот был несколько широковат, но губы, соблазнявшие своей припухлостью, были яркими, сочными, зовущими. Совсем не такую женщину он ожидал увидеть, когда Уолтер говорил о колдунье Росс.

— Идите домой, госпожа Росс, — сказал Саймон, — Будет лучше, если вы постараетесь некоторое время не появляться в городе.