Любовник поневоле - Марина Григ

Разговор получился — Ирина поняла, что все сделала правильно, более того, давно надо было поговорить с этой женщиной. Ася все время подталкивала ее к этой встрече, а она каждый раз выдумывала несуществующие причины, чтобы отложить визит. А так все получилось как бы случайно, но Наташа, будучи умной женщиной, все отлично поняла и подхватила эту «случайность». И как же хорошо, что она обратилась именно к ней, а не к этой экзальтированной, старой деве — приятельнице матери, которую Павел терпеть не мог. Еще не известно, помогла бы ей Валентина Никитична или нет, но в том, что она в тот же день растрезвонила бы всему городу о визите Ирины, сомневаться не приходилось.

Наташа Зимина знала о проблеме Ростовцевых — Ася давно ей рассказала, будучи уверенной, что все это останется между ними. Наташа и по натуре была человеком сдержанным и тактичным, к тому же специфика ее нынешней работы диктовала особую деликатность во всем, что казалось бизнеса. Фирма, которую она возглавляла вместе с партнером, занималась проблемой бездетных семей, которые хотели тем или иным способом завести ребенка. Фирма была достаточно закрытой, можно сказать, элитной, услуги стоили здесь дорого: за массовостью не гнались, предпочитая порой подолгу, но наверняка решать проблему одной пары, нежели ставить желающих на поток, рискуя потерять репутацию надежных и конфиденциальных партнеров.

Собственно говоря, Наташа не сказала Ирине ничего нового, предложив всего два, но выверенных способа: суррогатной матери или малыша из роддома. Преимущество первого способа заключалось в том, что ребенок был бы от Павла, а второго — в получении готового ребенка, но чужого. Фирма гарантировала здоровье и наследственность — врачи, которые работали с Наташей, проверяли детей весьма тщательно, чуть ли не до седьмого колена, и лишь здоровые малыши достойных родителей (если можно так назвать людей, оставляющих собственного ребенка в больнице) удостаивались чести быть предложенными клиентам для усыновления.

Они обговорили все, вплоть до суммы за услуги. Договорились, что, как только Ира с Павлом решат, какой путь выбирают, она позвонит в офис, и Наташа начнет действовать. Ирине надо было только выбрать момент, чтобы начать разговор с Павлом. Пока она собиралась с духом, муж уехал в командировку.

Потом раздался тот злополучный звонок. И все потеряло смысл. И все рухнуло.

Павел позвонил Сергею еще с Кипра — назвал номер рейса, попросил приехать самому, а не посылать машину с водителем. Дело в том, что рейс из Мюнхена прибывал значительно позже, и Галка непременно прознала бы, что водитель поехал за шефом днем, а не под вечер. Он решил отправить Алену на такси, а потом поехать с Сергеем на свою дачу и побыть там какое-то время, когда можно будет сделать вид, что он приехал из аэропорта. Господи, на какие только ухищрения приходится идти — прямо детектив какой-то! Но, если честно, ему хотелось побыстрее избавиться от Алены и остаться с Серегой, а еще лучше — одному, чтобы попытаться прийти в себя, забыть последние полторы недели. Как дурной сон. Впрочем, дурной ли?

Он должен был признаться, по крайней мере самому себе, что все было не так уж плохо. В конце концов, место и отель были изумительны, погода отличная, так что он неплохо отдохнул. Да и Аленка, надо отдать ей должное, оказалась на высоте. И если бы не постоянная мысль о том, что он обманывает Иришку, было бы все просто супер. В конце концов, какой мужик не изменял жене? Но с совестью все равно было что-то не то.

Он чувствовал, что Алена ждала от него каких-то слов на прощание. Но что было сказать ей? Того, что она так жаждала услышать, — он не мог. Просто обнял и прошептал: «Прости…» Она, конечно, разрыдалась. Сидела на кровати и плакала. Он почти физически чувствовал, как ей хочется остаться, хотя бы еще на пару дней. Но взял вещи и вышел. В самолете они совсем не разговаривали. Алена ушла в себя — будто окаменела. Он постарался вздремнуть или сделать вид, что спит. Они опять были чужими людьми, и не было никаких иллюзий.

Поэтому, когда самолет приземлился в Шереметьево, Павел облегчено вздохнул. Осталось получить багаж и отправить ее домой. Сейчас главное — чтобы она не устроила сцены. А там — уже все… Там уже — Ирина.

Машину Сергея он заметил сразу — тот внимательно смотрел на них, точнее, на Алену. Рассматривал с нескрываемым интересом. Павел сразу остановил такси, положил в багажник две ее сумки — она купила кое-какие вещи и подарки — и открыл дверь. Она медлила садиться — все чего-то ждала. Он понимал, что должен сказать что-то теплое, ведь ей предстоял очень тяжелый период, но никак не мог решиться. Говорить дежурные слова не хотелось, а в серьезном он боялся перейти меру и подарить ей несбыточную надежду. Ему и в голову не приходило, что даже несбыточная надежда может порой дать человеку силы жить и верить дальше. В конце концов, он не выдержал:

— Мне было хорошо с тобой, милая. Ты только постарайся быть молодцом, ладно? И помни: если нужны будут деньги — звони.

Он поцеловал ее в лоб. Алена заставила себя улыбнуться, притянула к себе, крепко поцеловала в губы. Потом, не говоря ни слова, села в машину и захлопнула дверцу. Павел заплатил водителю и, не глядя на нее, быстро пошел в другую сторону — туда, где стояла Серегина «вольво».

Против его ожидания друг не стал говорить ничего, сразу тронулся с места и поехал в направлении кольцевой. Молчание становилось тягостным.

— Ну как там дела в офисе?

— Нормально. Как у тебя-то все прошло?

— Ничего. — Павел замялся, потом добавил: — Иришка ни о чем не спрашивала? Я-то звонил ей, но все-таки…

— Ни о чем. Слушай, а твоя-то эта ничего, очень даже! Ей бы еще прикид сменить — модель в натуре. Тебе небось совсем в кайф было выполнение человеческого долга?

— Перестань. Аленке жить-то осталось несколько месяцев, а тебе все шуточки. Ты хоть купил чего-нибудь — есть хочется, да и пивка неплохо бы холодненького?

— В холодильнике все есть, я вчера съездил. Ирка была там на выходные, так что и она оставила кое-что. Паш, а ты все веришь, что вот эта вот телка — умирающий лебедь?

— Я сказал: отвали. Мне неприятны эти разговоры, Серый. Не думаю, что вся эта история станет предметом обсуждения между мной и кем-то еще. Тема закрыта, она уехала и вряд ли когда-либо еще появится в моей жизни. Так что забудь.

Сергей ничего не ответил, только усмехнулся, покачал головой. Переменил тему — поговорили о работе. Крупный контракт, доведенный Бортниковым в Германии до финального аккорда, должен был стать достоянием гласности в компании только сейчас, якобы как достижение шефа. Это надо было как-то обставить — речь шла о большом заказе, об очень хороших — даже для них — деньгах. Ростовцев подумал, что неплохо бы взять отпуск и махнуть с Ирой куда-нибудь на острова или в Штаты — на Майами-Бич, куда они давно планировали поехать. И поскорее забыть об Алене — в конце концов, он сделал все, что от него требовалось, и даже больше.