Джуд незаметный - Томас Гарди

Она лежала на спине, вытянувшись во весь рост, на травянистом склоне холма и смотрела в голубую высь, все еще не выпуская из своей горячей руки руку Джуда. Он прилег подле нее, опершись на локоть.

— Столько бежали — и все зря, — продолжала она; грудь ее часто вздымалась и опускалась, щеки горели, пухлые красные губы полураскрылись, на коже проступила испарина. — Ну, что же ты молчишь, миленький?

— Я тоже запыхался. Бежали-то все время в гору.

Они были совсем одни — такое полное одиночество ощущаешь, только когда вокруг широкое открытое пространство. Никто не мог бы подойти к ним незамеченным ближе чем на милю. Они находились на одном из самых высоких холмов в графстве, и оттуда, где они лежали, можно было разглядеть вдалеке окрестности Кристминстера. На сейчас Джуд об этом не думал.

— Ой, какая хорошенькая козявка вон там, на дереве! — сказала Арабелла. — Похоже, гусеница, зеленая с желтым, никогда не видела такой красивой!

— Где? — спросил Джуд, приподнимаясь.

— Так тебе не увидеть, придвинься ко мне, — сказала она.

Он перегнулся через нее, и их головы сблизились.

— Все равно не вижу, — сказал он.

— Да вон на суку, где он выходит из ствола. Там еще листочек дрожит, ну? — она ласково притянула его к себе.

— Не вижу, — повторил он, упираясь затылком в ее щеку. — Может, встать, тогда увижу.

Он поднялся и встал так, чтобы проследить за ее взглядом.

— Какой ты глупый! — бросила она сердито и отвернулась.

— Да я и не хочу ее видеть, милая, на что она мне? — молвил он, глядя на нее сверху. — Встань, Эбби.

— Зачем?

— Я хочу тебя поцеловать. Я все время только об этом и думал!

Она склонила набок голову, с минуту искоса с вызовом разглядывала его, потом презрительно скривила губы, вскочила и, сказав отрывисто: "Ну, мне пора идти!" — быстро пошла домой.

Джуд бросился вслед и догнал ее.

— Один только раз! — попросил он.

— Не желаю! — отрезала она.

Он удивился:

— Что случилось?

Она недовольно поджала губы, и Джуд плелся за ней, как ягненок, пока она не замедлила шаг и не пошла с ним рядом, спокойно заговорив о посторонних вещах, но каждый раз, когда он пытался взять ее за руку или обнять, она останавливала его. Так они спустились к ограде отцовской фермы, и Арабелла пошла домой, кивнув ему на прощанье с надменным и оскорбленным видом.

"Наверное, я все-таки вел себя с ней слишком вольно", — подумал он со вздохом и отправился в Мэригрин.

В воскресенье утром в доме Арабеллы, как всегда, полным ходом шла стряпня — особые приготовления к воскресному обеду. Ее отец брился перед маленьким зеркальцем, подвешенным к оконной раме, а сама Арабелла и ее мачеха тут же чистили бобы. Соседка, возвращаясь с утренней службы из ближайшей церкви, заметив брившегося у окна Донна, кивнула ему и зашла в дом.

— А я видела, как ты бежала кое с кем, хи-хи! Ну как, дело идет на лад? — с места в карьер игриво обратилась она к Арабелле.

Не подымая глаз, Арабелла сделала непроницаемое лицо.

— Я слышала, он собирается в Кристминстер, как только подвернется случай.

— Вы это слышали недавно… совсем недавно? — выдавила из себя Арабелла, чуть не задохнувшись от ревности и злобы.

— Нет! Это давным-давно известно, что он туда собирается. Все ждет удобного момента. Ну, а пока гулять ему все равно с кем-нибудь надо. Молодые люди нынче ненадежные. Здесь попасутся, там — и нет их. Не то что в наше время.

Когда сплетница убралась восвояси, Арабелла вдруг заявила мачехе:

— Я хочу, чтобы вы с отцом пошли вечером, после чая, проведать Эдлинов. Или нет… сегодня служат вечерню в Фенсворте, можете пойти туда.

— Почему? Что такое будет сегодня вечером?"

— Ничего. Просто я хочу остаться дома одна. Он слишком робок, и мне не зазвать его сюда, если вы будете дома. Раз уж я имею к нему интерес, придется постараться, не то он ускользнет у меня из-под носа.

— Если погода будет хорошая, мы можем и пройтись, коли тебе так хочется.

Под вечер Арабелла вышла погулять с Джудом, который вот уже несколько недель не брал в руки книги: ни греческой, ни латинской, ни какой другой. Они направились вверх по склону и добрались до заросшей травою дороги, а по ней вдоль кряжа до земляного вала в виде кольца, возведенного еще бриттами; Джуд размышлял о древней эпохе, в которую была проложена дорога, и о погонщиках, которые проходили по ней в те времена, когда римляне, быть может, еще не знали этой страны. С равнины до них донесся перезвон колоколов. Вскоре он перешел на монотонный бой, а потом совсем затих.

— Теперь пойдем назад, — сказала Арабелла, которая внимательно слушала колокольный звон.

Джуд не возражал. Пока он был с ней, ему было все равно, куда идти. Но вот они подошли к ее дому, и он сказал нерешительно:

— К тебе я не пойду. Почему ты сегодня так спешишь уйти? Ведь еще совсем светло.

— Погоди.

Она подергала за ручку двери и убедилась, что дверь заперта.

— А!.. Ушли в церковь, — сказала она.

И, пошарив за железной скобой, нашла ключ и отперла дверь.

— А теперь ты зайдешь на минутку? — спросила она небрежно. — Мы будем совсем одни.

— Конечно, — с готовностью откликнулся Джуд, обрадованный столь неожиданной переменой обстоятельств.

Они вошли. Не хочет ли он чаю? Нет, слишком поздно, лучше он посидит и поболтает с ней. Она сняла жакетку и шляпу, и они уселись — разумеется, рядышком.

— Только, пожалуйста, не трогай меня, игриво сказала она. — Я теперь совсем хрупкая стала. Или лучше я переложу его в место понадежней.

И она стала расстегивать ворот платья.

— Что там у тебя? — удивился Джуд.

— Яйцо. От кохинхинки. Я хочу вывести очень редкую породу. И всюду ношу его с собой. Недели через три, а то и раньше, вылупится цыпленок.

— Где же ты его прячешь?

— А вот здесь.

Она запустила руку за пазуху и вытащила яйцо, обернутое шерстью, а поверх для безопасности свиным пузырем. Показав ему яйцо, она спрятала его обратно.

— Так что помни: меня трогать нельзя. Я не хочу, чтобы оно разбилось, — тогда придется начинать все сначала.

— Что за странное занятие?

— Это давнишний обычай. По-моему, ничего странного, если женщина хочет произвести на свет живое существо.

— Но для меня сейчас это большое неудобство! — со смехом сказал он.

— И поделом! Вот все, что ты можешь получить от меня.

Она повернулась вместе со стулом и, перегнувшись через спинку, тихонько подставила ему щеку.

— Как жестоко ты со мной обходишься!

— А ты бы поймал меня минутой раньше, когда я вынимала яйцо! Вот! — вызывающе сказала она. — У меня его сейчас нет!

Она снова быстро вытащила яйцо, но, прежде чем он успел ее схватить, так же быстро спрятала его обратно, заразительно смеясь своей уловке. Завязалась короткая борьба. Джуд сунул руку ей за пазуху и торжествующе завладел яйцом. Она вспыхнула, он опомнился и тоже покраснел.

Тяжело дыша, они глядели друг на друга, наконец он встал и сказал:

— Один только поцелуй, теперь я могу сделать это, не нанося ущерба твоей собственности. А потом уйду!

Но она уже вскочила и, крикнув ему:

— Сначала найди меня! — убежала.

Джуд последовал за ней. В комнате уже стало темно, окно было маленькое, и он долго не мог разглядеть, куда она девалась, пока смех не выдал ее. Оказалось, она взбежала по лестнице, и тогда Джуд бросился за ней по пятам.

IX

Прошло еще два месяца, и все это время парочка постоянно встречалась, Арабелла, казалось, была чем-то недовольна; она все время строила предположения, ждала, недоумевала.

Однажды она встретила бродячего лекаря Вильберта. Как все местные жители, она хорошо знала этого знахаря и завела с ним разговор о своих делах. До встречи с Вильбертом Арабелла была мрачна, но после разговора с ним повеселела. В тот же вечер она пришла на свидание с Джудом; вид у него был грустный.

— Я уезжаю, — объявил он ей. — Думаю, мне следует уехать. Так, кажется, будет лучше для нас обоих. Ах, если бы между нами ничего не было! Знаю, во всем виноват я. Но никогда не поздно поправить дело.

Арабелла заплакала.

— Откуда ты знаешь, что не поздно? — сказала она. — Тебе хорошо так говорить! Я еще тебе ничего не сказала! — И она поглядела ему в лицо глазами, полными слез.

— Как! — спросил он, бледнея. — Неужели?..

— Да! А что я буду делать, если ты меня бросишь?

— Арабелла, милая, как ты можешь так говорить! Будь спокойна, я тебя не брошу!

— Ну, тогда…

— Сейчас я почти ничего не зарабатываю, ты сама знаешь… Только, пожалуй, мне следовало раньше подумать об этом… Но уж раз такое случилось, мы должны пожениться. Неужели ты думаешь, я могу поступить иначе?

— Я думала… я думала, миленький, из-за этого ты, может, еще скорее уедешь и оставишь меня с этим одну!