Невеста моего отца (СИ) - Ильина Настя

— Я понял. Буду ждать дома, — сухим тоном произносит Влад и поднимает на меня взгляд.

Он медленно опускает руку, в которой до этого сжимал телефон и идёт ко мне. Со скоростью хищника, крадущегося за своей добычей, он поднимается по ступеням крыльца и останавливается в полуметре от меня. Мне становится страшно от взгляда, который он бросает на меня. Даже дыхание ненадолго перехватывается. Я прижимаюсь к двери и пытаюсь нашарить ручку, чтобы спрятаться в доме.

— Ловкий план, Ненастье! Очень ловкий!

— О чём ты говоришь?

Я ничего не понимаю… Влад снова решил меня обвинить в чём-то? Думает, что я матёрый ниндзя, который может легко и просто просчитать даже взрыв в лаборатории?

— Ты действуешь со своим отцом или с кем-то другим?

— Ты когда-нибудь перестанешь обвинять меня во всех грехах смертных? — не выдерживаю я.

Влад начинает казаться мне инфантильным папенькиным сынком, которому не удалось выбраться из подросткового возраста. Он, несомненно, хорош собой, и отчего-то меня тянет к нему, но его скверный характер раздражает. Он бесит меня, выводит из себя, и я злюсь. Злюсь на него за то, что ищет виновника всех бед во мне.

— Не считаешь странным то, что взорвана лаборатория, в которой я должен был проводить совещание? Мне повезло, потому что я проспал сегодня, вырубился вчера и не поставил будильник… Но я должен был там находиться. И кто-то об этом знал!

— А ты не допускаешь, что взрыв произошёл по техническим причинам? У тебя даже мысли такой не возникло, правда? А то, что мне попросту невыгодно убивать сына Романа Николаевича накануне нашей свадьбы, потому что тогда её попросту отменят из-за траура? Влад, думай, прежде чем говоришь что-то, потому что мы с тобой знакомы всего второй день, а ты уже успел сотню раз свесить вину за всё плохое, что происходит в твоей жизни!

И тут я на секунду задумываюсь о том, что на самом деле траур мог бы только сыграть мне на руку, помог бы протянуть время, но я отгоняю эту мысль. Не таким путём я хочу добиться свободы, не таким.

— Потому что ты, Ненастье, самая настоящая напасть!

Влад смотрит на меня несколько секунд, словно пытается переосмыслить наш разговор. Конечно, мне хотелось, чтобы он активно убеждал своего отца, что я ему не пара, но обвинять меня в покушении на убийство — это слишком. Я не такой человек! Я никогда и мухи не обидела! А вот отец… Конечно, он мог попытаться избавиться от Влада для того, чтобы потом я стала наследницей Романа Николаевича. Вот только я бы ничего не дала отцу, ни копейки… Я бы постаралась уничтожить его. Перед глазами начинают мелькать различные ужасные события, которые могут произойти со мной и мамой, если я стану наследницей Коршунова… Отец может попытаться убить и нас с ней… Сердце трепещется в груди, и я чувствую, что просто обязана открыться перед кем-то… Мог бы мне помочь Влад? А Роман Николаевич? Я их обоих не знала, понятия не имела, что ожидать от богатеев, которые привыкли играть чужими жизнями.

— Если твоя причастность будет доказана, я тебя уничтожу! Разорву на тысячу мелких кусочков! — цедит Влад.

Я театрально закатываю глаза и стараюсь казаться стойкой, но я уже устала от всех этих обвинений. Кому-то постоянно что-то нужно от меня, а я просто хочу жить.

— Если моя причастность к такому зверству будет доказана, я сама себя уничтожу! Уж поверь мне!

Я разворачиваюсь и спешу скрыться в доме. Захожу на кухню и наливаю трясущимися руками стакан прохладной воды. Такими темпами совсем скоро я стану как одна из тех безвольных кукол, вечно сидящих на антидепрессантах. А я подсяду на них, если давление со всех сторон будет продолжаться.

— Прости, наверное, я немного переборщил! — входит Влад и застывает в дверном проёме, а я поворачиваюсь и с удивлением смотрю на него.

Он извинился? Меня это немного удивляет, потому что мне казалось, что такие нахалы не знают добрых слов и не умеют просить прощения. Я тяжело вздыхаю, делаю несколько жадных глотков воды и киваю.

— Я не держу на тебя зла! — покачиваю головой я.

— Слушай, Ненастье, почему ты появилась именно сейчас?

— Твой отец решил жениться и выбрал себе невесту. Может быть, поэтому?

— Как вы познакомились? — Влад присаживается на стул и внимательно смотрит на меня.

Наши взгляды пересекаются, и мне становится немного трудно дышать. Мы с Владом точно виделись раньше… Воспоминания накрывают меня, учащая удары пульса. Он меня не помнит, но я была знакома с ним раньше. Ну конечно! Сложно забыть свою первую любовь!

— Ненастье, ты тут вообще? — хлопает в ладоши Влад, пытаясь привлечь к себе внимание.

— Да. Я здесь. Я просто задумалась… Как мы познакомились с твоим отцом? Тебе, правда, интересно узнать это?

— Более чем… Где ты подцепила его?

Он ждёт рассказ о том, как я рухнула в ноги его отцу на каком-нибудь светском мероприятии? Но не дождётся, и если хочет знать правду, я скажу, что уж греха таить? В конце концов, ни отец, ни Роман Николаевич не просили сохранить это в тайне.

— Твой отец купил меня, как товар, лежащий на полках магазина… Так и познакомились.

Глаза Влада широко раскрываются, а я хочу скрыться в своей комнате и сбежать от неудобных вопросов. Хочется поехать к маме и провести с ней время, чтобы успокоиться, но даже она будет читать мне морали и говорить, как ужасно я поступила, и что не такую дочь она растила.

— Ты врёшь! — заявляет Влад, и мне хочется рассмеяться в голос, но я не делаю этого.

Как же забавно, когда ты говоришь правду, но тебе не верят…

Я чуть вздёргиваю подбородок и смотрю на Влада, прямо в глаза… Глаза, в которые я влюбилась однажды. Я вспоминаю свой подростковый возраст, когда мама смогла выбить у отца для меня путёвку в детский лагерь… Мне было пятнадцать, а Владу… Ему восемнадцать или девятнадцать, и он работал вожатым. Сердце отчего-то сжимается в груди, и негромкий истерический смешок слетает с губ. Я тогда была гадким утёнком с проблемной кожей и непослушными вьющимися волосами, торчащими в разные стороны, — самый настоящий одуванчик. Именно Влад сорвал первый поцелуй с моих губ, но он не помнит этого теперь. И не нужно напоминать.

— Ты утверждаешь, что отец купил тебя? Как товар? Ты стояла на рынке с ценником, или что?

— Лежала на полке магазина, — отвечаю я и наливаю ещё немного воды, потому что в горле резко становится сухо.

Руки трясутся, выдавая моё волнение. Я даже не знаю, чего больше испугалась: того, что вспомнила небольшой фрагмент из нашего совместного прошлого, или сказанной ему правды, в которую парень не поверил?

— А если серьёзно? Допустим, мой отец купил тебя… Где и как? Рынки невольников уже давно не в моде. Тебе так не кажется?

— Не кажется, — отрицательно мотаю головой. — Ты просил правду, я тебе сказала её. Теперь ты знаешь, что случилось на самом деле.

— И ты любишь его? Моего отца? Любишь?

Я замолкаю. Наши с Владом взгляды пересекаются, и я не знаю, что можно ответить, и как сбежать от неудобного вопроса. Как дать ему понять, что я хочу освободиться от своих обязательств?

— Тебя подослал сюда твой отец, правда? Чтобы ты потопила моего, чтобы загребла всё его состояние! Или не отец? Может, любовник?

— У меня нет любовников! — со злостью цежу я и осушаю стакан с водой. — У меня есть только Роман Николаевич и обязательства перед ним.

— Отец не стал бы насильно вынуждать становиться его женой, Ненастье! Мой отец не такой!

— Твой — нет, а мой — да!

Во взгляде Влада мелькает что-то, похожее на сочувствие. В это мгновение мне кажется, что я встретила родственную душу, друга из прошлого, человека, которому я могу раскрыться и попросить о помощи, но его взгляд чернеет, показывая, как сильно я противна ему. Влад мне не верит. Нет смысла просить о помощи, потому что он не станет помогать. Он только посмеётся надо мной, будет думать, что это отец попросил разыграть легенду бедной девушки, попавшей в неприятности.

— Но всё это неважно. Роман Николаевич лучший выбор на роль мужа, потому что с ним я ни в чём не буду нуждаться. Смогу тратить его деньги так, как захочу… А когда ты съедешь из дома, уговорю его сделать здесь ремонт, освежить интерьер, чтобы он заиграл новыми красками.