Невыносимый брат (СИ) - Анина Татьяна

— Губы у него сочные и…, — Рина подбирает слова, а я смеюсь… — пухлые.

— Мясистые.

— Нет, он же нам нравится, значит, губы у него округлые…

— Жирные, — заливаюсь я, внимательно её разглядывая на экране.

— Ты всё портишь, — хмурится Рина и отмахивается от меня. — У нашего дракона губы…

— С брюшком.

— Корпулентные, — брызжет она смехом.

— Что за слово такое? — не унимаюсь я.

— Погоди, ты же сказала, что он моментом стал к тебе приставать.

— Ну, да, — признаюсь я. — Но за столом он был просто… Невероятный. Такой милый, внимательный и шутки у него действительно интересные. Знаешь, такие интеллектуальные что ли. Ниже пояса не бьёт.

— И что он так меняется?

— Если он дракон, то он и должен так меняться.

— Лина, — она смотрит куда-то в сторону.

Ангелина, вот моё имя. Лина остаток от Ангела, она часто меня так называет.

— Понимаешь, придумывать себе принца и читать фантастику, это круто. Ты сейчас напридумываешь, он тебя трахнет, потом перед друзьями опозорит и шантажировать будет тебя и мать. По описанием, он совсем мне не нравится. Это мажор до мозга костей, они играют на девочек, ни во что их не ставят…

Она знала, что говорит. У неё большой опыт.

— Не бойся, не отдамся, — усмехаюсь я, и ловлю взглядом Кирилла на спортивной площадке. Он смотрит на меня. Далековато, но я вижу, что он улыбается.

— Не отдавайся, пусть все выкусят. Должна же быть в этом мире красивая девчонка, которая всех мажоров на хрен пошлёт и выйдет замуж по любви.

— Пленница дракона замуж за не хотела, — усмехаюсь я. — Прикинь, что вычитала сегодня. В общем, Кирилл — абьюзер и деспот. Сталкинг — нежелательное пристальное внимание одного человека к другому. На абьюзе выстроены почти все любовные романы. Рина, это реально заводит! Игра. Я вся такая недоступная, а он меня хочет, да так настырно, что смешно.

— Лина, я вообще думала, что ты адекватная, — она смотрит из-под чёрных бровей на меня. Ведьма. Вот честное слово она сама как из фантастического романа. — Не сможет девушка жить с драконом, поверь мне. Я этих абьюзеров каждый день в подъезде встречаю. У меня сосед сверху жену бьёт, синяя ходит. А тоже говорят, любовь была невпупенная. Типа он даже вены резал от невзаимной любви. Добился и стал жрать свою женщину. А соседа снизу посадили, теперь его жена инвалид и у неё все тело ножом изрезано, чтобы, Лина, она другому не доставалась, чтобы никто не позарился.

— Ты уголовников с мажором сравниваешь, — я начинаю злиться. — Он дурной, потому что родители развелись и очень плохо жили всю жизнь. Но в нём же проскакивает адекватность! И смотри, абьюзер меняется только в том случае, если теряет свою жертву.

— Лина, ты — красава! Походу хочешь стать жертвой.

— Ну, я не так выразилась, — морщусь я и вижу, что на площадке Кирилла нет, поэтому обеспокоилась.

— Ты всё правильно сказала. Смотри, — она показывает мне черно-белый рисунок: лес, летящий над ним дракон и девушка стоящая спиной к зрителю, у неё белые волосы. — Это ты. Не маши ему рукой, а то съест.

— Ладно, пойду я.

— Бывай, — ухмыляется Рина.

Я на неё немного обижаюсь. Глупости она говорит. Кирилл нормальный, с ним только пообщаться нужно, узнать, что у него внутри. Какой он человек на самом деле.

На втором этаже горит только один фонарик на весь длинный коридор у комнат. Холл полностью тёмный.

Проходя мимо двери спальни родителей, улыбаюсь.

Они смеются. Они часто это делают. И я не помню, чтобы моя мама была так счастлива. Я верю, что Иван надёжный мужчина и не заставит её плакать. Пусть бы у них до конца дней была такая любовь. Сколько маме на долю выпало горя, хоть в старости будет счастлива. Уже сорок лет, вся жизнь позади, но я верю, что любви все возрасты покорны.

Я бы тоже в семнадцать полюбила. Точнее я и любила Данила. Но слушала ведьму по имени Рина Коса. Типа, Данил ей не нравится, он — подонок. В итоге восемнадцать, а ещё девственница. Подруги смеются, в университете вообще такое за дикость примут…

Ладно, Рина была права. Нужно хотя бы себе признаться в этом. Данил себя выдал на мой день рождения.

Но я познакомлюсь с Кириллом. Если понравится, если он мне хоть что-то приятное скажет. Почему нет? И далеко ходить не надо. Родителям действительно можно не говорить.

Я захожу в свою комнату. Думаю только о том, как начать с парнем разговор. Что он привёз с собой, какие у него интересы? Чем увлекается, что планирует делать в будущем?

Снимаю одежду, беру сменное бельишко и иду в ванную комнату. Напрочь забыв, что Кирилл живёт в соседней комнате и в эту ванну у него тоже есть вход. Меня даже не сразу дёргает идея о том, что свет включен и вода шумит. Я в чём мать родила, делаю два шага вперёд и только потом врастаю в пол.

3. Любовь и ненависть

Сама ванная небольшая. Стоит у окна, которое у придурка сводного брата не закрыто, хотя напротив окна соседей. Но вроде у них темно можно не делаю акцента на это, да и некогда. У ванны растёт Монстера с огромными дырявыми листьями, стоит этажерка.

Стены бело-синие, пол с подогревом, сантехника вся белоснежная. Большая раковина, унитаз и шикарная душевая с прозрачными стеклянными дверцами, там лейки для массажа. Запотевшая створка отодвигается и ко мне выходит Кирилл. Тоже совершенно голый. В отличие от меня ни капли не шокирован. Я резко срываю с вешалки полотенце и прикрываюсь. Мне надо назад, в комнату.

Его волосы кажутся чёрными и черными чудятся брови. И глаза исподлобья как на рисунках Рины схематично отображают взгляд тенью. Скулы острые, губы… сочные и пухлые. Плечи такие широкие, ключица выделяется. Руки сильные. И член медленно поднимается. Орган вверх, я вниз, сгибая от ужаса колени. Лицо бросает в красу, я хочу сделать шаг назад, но не успеваю.

Голый парень!

У меня в ванной незнакомый голый парень, а я ещё не собрала смелость проститься с девственностью.

И если в пятнадцать я вообще ничего не боялась, когда мать меня посадила у бабки в квартиру лазала тайно на крышу, чтобы хоть свежим воздухом подышать, не боялась последствий таких вылазок, сейчас, чем старше я становлюсь, тем осторожней. Мне вот такие ситуации никак не нужны.

Светится белизной сантехника в свете ярких фонариков. И медленно пар из душевой затягивает помещение. Зеркало затуманивается. Душно и очень жарко, при этом плитка на стене, холодит мою спину. Парень кидает руку рядом с моим лицом, опирается и наклоняется ко мне. У него подмышки не бритые. Правильно, зачем брить у него ещё и на груди волосы. И на руках… И лобок у него не бритый и ноги волосатые. Он как мужик. За день щетина на лице появилась.

Запах его геля для душа горький, совершенно чуждый мне.

И хотя Кирилл не наваливается на меня, головка его твердого члена тычет мне в живот.

Месяц назад Данил разрешил потрогать мне его член, я позволила прикоснуться к своей писе, вот и весь мой сексуальный опыт.

Ситуация кажется дикой, неординарной настолько впечатляющей, что я чувствую, как наливаются половые губки и бежит по телу дрожь. И хотя плитка за спиной ледяная, меня кидает в холодный пот.

Он дышит, как зверь. Раздуваются ноздри, он втягивает мой запах. Медленно подаётся ближе за поцелуем, но склонив голову останавливается в непосредственной близости от моих губ.

— Ты что дрожишь? — очень тихо шипит он. — Страшный?

Я решаю промолчать. Пересохло во рту, но губы не облизываю, а то спровоцирую, хотя куда уже хуже.

Он касается моих губ. Влажный, чистый, такой весь… Но я кладу ладони на его плечи не давая близко подойти.

Если бы он… Если бы он попытался лаской! Я же почти была готова.

Кирилл руки мои с силой откинул, и воткнул мне в рот свой язык. Я распахнула глаза и стала сопротивляться, брыкаться, полотенце и одежду свою выронила. Он зараза такой выкрикнуть не дал, своим широким ртом мой затыкая.