Зоя Космодемьянская. Правда против лжи - Виктор Кожемяко

Скажу о другом. Сперва я насторожился, когда со сцены Дома искусств прозвучало: «Этот вечер посвящается Зое Анатольевне Космодемьянской». Без упоминания, что она – Герой Советского Союза, что она – комсомолка. Но потом… Все-таки не смогли потом не говорить об этом! Ведущая вечера известная в недавнем прошлом теледиктор Анна Шатилова и председатель Всероссийской комиссии партизан и подпольщиков генерал-полковник Борис Шумилин, соратница Зои по боевой части особого назначений 9903 Клавдия Сукачева и депутат Госдумы генерал армии Валентин Варенников, огласивший приветствие председателя Думы Геннадия Селезнева, – каждый по-своему старался раскрыть истоки героизма Зои Космодемьянской. А как тут было не сказать о комсомоле, которому скоро исполнится 80 лет.

И даже Валерий Павлинович Шанцев, вице-мэр Москвы, то есть лицо официально ангажированное, хоть прямо и не назвал комсомол, Коммунистическую партию, Советскую власть, которые воспитали таких людей, как Зоя, но все же в своей эмоциональной речи по существу об этом многое сказал. О том, что все дороги были тогда открыты молодым. Что в них утверждалась великая любовь к Отечеству и необыкновенная духовная сила. Что они, молодые, ковали могущество Родины и построили заводы, которые до сих пор до конца не могут остановить (из зала кто-то крикнул: «Многие уже остановили!»).

– Она была настоящим человеком того времени, – сказал о Зое вице-мэр. – Она по-другому поступить не могла.

Правда, не довел свою мысль до логической точки, когда заговорил о тяжелом положении, в котором сегодня оказалась страна. Почему вдруг в мирное время потери, которые мы понесли, превысили потери в Великую Отечественную войну? Кто виноват? И почему сегодняшняя молодежь в массе своей так разительно не похожа на ту, которую достойно представляла Зоя Космодемьянская?

Утром 13 сентября на Новодевичьем кладбище возлагали венок к Зоиной могиле. Напротив – могилы ее брата Шуры, тоже Героя Советского Союза, павшего смертью храбрых в 45-м под Кёнигсбергом, и матери Любови Тимофеевны. К подножию их памятников тоже ложатся цветы.

Представитель правительства Москвы Татьяна Алексеевна Васильева, заместитель председателя комитета общественных и межрегиональных связей, открывает митинг. Она говорит, что день сегодня вроде бы обычный. День рождения бывает у каждого человека каждый год. Бывает пятидесятилетие, семидесятилетие, вот сейчас 75-летие. Но мы, говорит она, чтим память такого человека…

А я опять (в который раз!) думаю: нет, совсем не обычный это день. Мог ли он быть, когда Зое исполнилось 70? В сентябре 1993-го… А в сентябре 1991-го? Ведь именно тогда в редакцию «Правды», которая только что начала выходить после августовского закрытия, пришли однополчане Зои с просьбой и требованием: защитить ее честь! От кого? От так называемых «демократов». От тех, кто, оказавшись у власти, вознамерился уничтожить всю нашу советскую историю и всех советских героев. Зоя стала одной из первых жертв.

А что, если бы «Правда» в то время смолчала? Если бы не поднялась против этого «Советская Россия»? Если бы не было сопротивления КПРФ и сторонников ее в других, самых разных формах? На демонстрациях, где людей избивали дубинками, на митингах и в пикетах, которые разгоняли… Может быть, так и не настал бы этот дань – 13 сентября 1998 года, когда правительство Москвы (!) сочло необходимым возложить венок на могилу Зои. Хотя пока еще не правительство России…

Кем была Зоя Космодемьянская для власти в 1991-м и 1993-м? «Красно-коричневой». Меняются времена? Однако не сама собой изменяется жизнь: нужно сопротивление злу, чтобы утверждать добро и справедливость.

С Новодевичьего едем в Петрищево. Там Зою казнили 29 ноября 1941 года.

Катят меж пышных подмосковных лесов, тронутых ранним осенним золотом, два «Икаруса».

В первом – ребята, школьники. Во втором – ветераны. Может, напрасно рассадили их по разным автобусам, как бы изолировав друг от друга? Они ведь теперь крайне редко общаются. Могли бы поговорить в дороге…

Я сижу рядом с Клавдией Васильевной Сукачевой. Она – председатель совета ветеранов Зоиной части. В эту особую часть 9903, разведывательно-диверсионную, пришла девятнадцатилетней комсомолкой, когда враг в полном смысле стоял у порога Москвы.

Проезжаем поселок Жаворонки.

– Здесь тогда была наша база, – вдруг говорит Клавдия Васильевна. – В помещении детского сада. Тут и проходили первое обучение. А уж потом нас перевели в Кунцево…

В этом ветеранском автобусе – в основном партизаны Подмосковья. Из Зоиной части вместе с Клавдией Васильевной едут еще шесть «девчонок», и она рассказывает мне то об одной, то о другой.

– Вон, видите, сидит Лия Кутакова. В январе 1942 года ей и Кате Елиной пришлось принять неравный бой в тылу врага. Это у деревни Сосновцы тогда Смоленской, а теперь Калужской области. Были ранены. Кате потом ампутировали обе ноги. А Лия в 45-градусный мороз всю ночь ползла по лесу, продев руки в лыжные крепления, и буквально чудом спаслась…

Смотрю на Лию, на Лию Петровну, Ничем не выделяется среди других! Кто скажет, что вот эта скромно одетая, очень «простая» пожилая женщина совершила настоящий подвиг?

Впрочем, для многих сегодня такого понятия уже не существует. Да и удивительно ли это, если даже сами слова – «подвиг», «героизм», «патриотизм» – столько лет подвергаются издевательству и глумлению! Раскройте хотя бы «Московский комсомолец» или «Комсомольскую правду». И причем здесь «комсомолец», причем «комсомольская»? Тоже ведь издевательство.

Лия Петровна, как раньше сказали бы, повторила подвиг Алексея Маресьева. Но вот как говорится об этом подвиге в книге «Советский Союз в зеркале политического анекдота»: «Ползет, ползет – шишку съест». Это и есть Алексей Маресьев в веселеньком изображении Доры Штурман. Про Зою Космодемьянскую, как я уже писал, – еще веселее: «На веревке болтается, на “З” называется».

Кошмар какой-то! Садизм, извращенчество. Книга издана иерусалимским Еврейским университетом, но ведь на русском языке, продается и у нас в стране. В Москве – тоже. Вот на что обратить бы внимание московскому правительству, если всерьез оно решило заботиться о патриотическом воспитании! Подобных произведений на книжных развалах, увы, изобилие…

В том же автобусе я познакомился с Анатолием Владимировичем Цветковым. Он представился:

– Председатель комиссии совета ветеранов Южного округа по патриотической работе с молодежью.

И тут же оговорился:

– Точно не знаю – может, сейчас официально комиссия уже называется просто «по работе с молодежью». Недавно видел документ – слово «патриотической» опущено.

– А почему?

– Да известно: кое-кто не терпит этого слова. Ориентируют нас только на работу с допризывной молодежью в смысле подготовки ее к армейской службе. Чтобы осваивали азы военного дела. А о патриотизме, чувстве Родины говорить – это, дескать, лишнее. Но мы все равно говорим!

От Анатолия Владимировича услышал я поразительные цифры. Оказывается, на территории Южного округа было в советское время 86 патриотических музеев при школах. А осталось… всего девять! Правда, за самое последнее время многие музеи вновь удалось восстановить. Но пока далеко не все. Некоторые бесценные материалы так и валяются где-то в запасниках (например, 7-й кавалерийской дивизии), а немало уже и пропало, наверное…

Это опять к вопросу о патриотическом воспитании.

Петрищево. Музей Зои. Выходим из автобусов, однако в музей войти сейчас нельзя. Начат наконец капитальный ремонт, которого несколько лет добивались КПРФ и патриотическая общественность. Спасибо, что московские власти взяли это наболевшее дело на себя. Только вот с деньгами, говорят, трудности – как везде…

Директор музея Надежда Серафимовна Ефименкова хочет верить в лучшее.

– Мы надеемся, – говорит она, – что к 29 ноября нынешнего года, к дню гибели Зои, встретим вас уже в отремонтированном здании.

Дай-то Бог! Сегодня радует каждый сдвиг к лучшему, даже малый. Вот Надежда Серафимовна сообщает: раньше музей посещало до 170 и даже 200 тысяч человек в год, нынче – 5 тысяч. Но она и это считает определенным достижением, потому что было время, когда посещаемость упала совсем. И причина, кроме трудностей с проездом, понятна: массированная и яростная антипатриотическая, антикоммунистическая пропаганда, буквально перевернувшая мозги в головах у людей и развратившая души…

От музея идем к дому Прасковьи Кулик. Здесь Зою пытали. Здесь она провела последнюю ночь своей жизни. Сейчас в этот дом войти тоже нельзя – он в аварийном состоянии. Сохранится ли для будущих поколений?

Наша ведущая, Татьяна Алексеевна Васильева, явно торопится. Может, автобусы арендованы на определенный срок и надо спешить? Рыночные отношения вовсю внедряются в нашу духовную жизнь! Между тем Клавдия Васильевна Сукачева, с которой мы идем рядом, еле поспевает, тяжело опираясь на свою палочку.