Завоевать три мира - Пол Андерсон

«Почему я так сильно скучаю по океану, имея все это?» — подумал Марк.

Он развернул машину к горам Гленна. За перевалом Шепарда было несколько маленьких поселений, состоящих из одной-двух семей. Они добывали металл в горах или лед на полях.

— Все идет нормально, — сказал он. — Обстановка под контролем. Через несколько часов мы будем в безопасности.

— Нет, — возразил Махони. — Никто не будет в безопасности, пока те ублюдки, вон там, не ослабят своего внимания.

Дорога была построена нестандартно. Флуоресцентные линии, прочерченные через скалы, показывали доступный путь. Они находились уже в двух милях от Авроры и были недалеко от кратера Апачи, который должен был скрыть их от постороннего взгляда. Склон кратера виднелся впереди, зубчатые вершины его были освещены Юпитером, а основание находилось в тени.

Приемник, автоматически настроенный на основную волну, неожиданно разразился угрозами:

— Эй вы там, в машине, на восточной границе! Именем закона, остановитесь!

Фрезер повернулся и, всмотревшись назад слегка затуманенным взглядом (еще действовала таблетка), с трудом увидел очертания такой же машины в миле позади.

Он переключился на свой собственный передатчик.

— Какие проблемы?

— Вы прекрасно знаете какие, черт вас возьми. Мы нашли часового, на которого вы напали. И мы послали наряд вооруженных солдат в погоню за вами. Остановитесь!

Кожа Пата Махони блестела от пота в свете Юпитера, проникающем через купола. Он закричал им:

— Ваши вездеходы не быстрее наших, и мы сможем скрыться от вас на этой местности. Так что беги домой, сынок.

— Сможешь ли ты передвигаться быстрее пули или энергетического луча, изменник?

Глава 5

Корабли Ниара вышли из Брантора и отправились через Тимланскую бухту на север. Стоя на корме, Теор глядел на серые волны, отделявшие его от берега. Там было видно движение сухопутных войск — красная масса фермеров с кивающими остриями блестящих шлемов и знаменами, развевающимися на ветру. Над головами идущих кружили форгары, маневрируя между рыжеватыми облаками. За ними на целую милю растянулся обоз из груженых повозок, смутно напоминавших шестиногих чешуйчатых тапиров. Некоторые из них тащили за собой платформы. Они отличались от повозок. Из-за плохих дорог колеса мало использовались на зыбкой поверхности Юпитера. Емкости, наполненные газом, держали платформу над поверхностью. Топот ног доносился, как отдаленный барабанный бой, заглушая плеск волн и скрип весел. Позади покрытые кустарником склоны поднимались к долинам Медалона, терявшимся в тумане.

— Что же, у нас своя дорога, — сказал он задумчиво.

Он отчаянно пытался не думать о жене и наследнике, с которыми попрощался на рассвете. Она не высказывала своих опасений вслух, а ласками попыталась отвлечь Теора от тягостных мыслей. Она носила в чреве их первого ребенка.

— Мы должны разбить их, — сказал он. — Норлак, ты должно быть уже закончил свои расчеты? Насколько мы превосходим их в силе?

— По крайней мере, шестнадцать к шестидесяти четырем, — ответил наследный отец. Но они профессиональные воины, а мы нет.

Элькор окинул взглядом свой флот. Он помахал низко летевшему форгару.

— Передай капитану «Клюва», чтобы замкнул строй. — Черный четырехгранник взмыл в воздух.

— Зачем так суетиться? — спросил Норлак. — До Орговера еще несколько дней хода.

— Немного тренировки не помешает, — ответил Рив.

В трюмах на носу и корме происходила пересменка. Уставшая команда оставила педали и взбиралась на палубу. Все отдыхали, облокотившись на борт. На какое-то время корабль стал игрушкой на волнах. Затем начала работать другая смена. Завертелись ремни и колесные весла по бокам широкого корпуса окунулись в воду. Рулевой поправил румпель, и судно двинулось дальше.

Оно напоминало длинный сосуд, низко посаженный в жидкий аммиак. Эта двигательная система была эффективней, чем весла, для такой большой галеры. Колеса служили в качестве волнорезов — преимущество немалое на планете, где волны движутся на шестьдесят процентов быстрее, чем на Земле.

Ниарцы умели обращаться с парусами, но применяли их редко, так как в такой плотной атмосфере практически не было ветров.

— Слишком долго мы ни с кем не воевали, — сказал Элькор. — Несколько сот патрулей на границах сдерживали натиск варваров. Было бы лучше для нас, чтобы каждый в Медалоне умел сражаться.

— Мрачная логика, — сказал Норлак. Его лицо исказила гримаса. Теор остался невозмутим. Это означало бы перерастание конфликтов в постоянную войну. Сам он, конечно, понимал разницу.

Бешеный натиск наводнения, разрывающий плотину, поле, вдруг превращающееся в кратер вулкана, или сель, сметающий селение с лица земли, — это было не одно и то же, что активные поиски смерти. Он пытался подкрепить свою решимость воспоминаниями об охотничьих экспедициях, когда приходилось встречать опасность с одним копьем или топором в руках. Но ничего кроме бегства в голову не приходило. Пульсирующие мышцы под кожей, свист рассекаемого воздуха над головой, с треском раздвигающиеся и жалящие кусты, сдерживающие его бег по бескрайней равнине. Он надеялся, что не испугается, когда начнется сражение.

Его предчувствия трудно было объяснить с человеческой точки зрения.

Человек наследует половину черт своей расы. Теор же сохранил лишь их третью часть. Он был индивидуалистом. Личностью, осознающей себя. Но и то, и другое было ему присуще в меньшей степени, чем типичному представителю человечества. Его волновал не столько страх, сколько чувство ошибочности того, что произошло и того, что еще должно было произойти. Это мучило его на чисто биологическом уровне.

Команда гребцов затянула песню. Она разносилась в воздухе вместе с запахом их пота:

Правой! Левой! Правой! Левой!Куда идем — неважно, зачем — поди узнай!Хоть ветер догоняем, ты только не мечтайЗа праведные муки на небеса попасть!Правой! Левой!Толкай ее быстрее и силы не жалей!

— А если нас разобьют? — проворчал Норлак.

— Не хочу даже слышать об этом, — ответил Элькор.

Из огненного пекла как вырваться скорей?Нигде нам нет отрады, ах, капитан, налей!

Норлака обеспокоила его команда.

— Есть другие земли. Мы могли бы…

— Как жалкие отщепенцы? Сколько веков понадобилось нашим предкам, чтобы освоить эти земли? Мы можем превратиться в племя дикарей. Даже хуже, так как утратили многие из их искусств. — Элькор вскинул голову. — Лучше умереть!

Теор отошел прочь. Несомненно, его наставник был прав, но ему претила мысль о возможности такого исхода. Спускаясь по трапу на палубу мимо отдыхавшей смены гребцов, он достал из-за пояса некое подобие арфы и прошелся пальцами по струнам. В такт стихам, доносившимся из трюма, по кораблю разлилась мелодия заздравной песни. Получилась ниарская сентиментальная баллада. На носовой палубе не было никого, кроме сигнальщика. Не обращая на него внимания, Теор нагнулся и прислонился к статуе на носу судна. Арфа трепетала под его пальцами.