Спасение из ада - Юрий Иванович

Вот со жрецами получилось несколько сложнее. Невзирая на строжайшие приказы лечь на землю и заложить руки за голову, около половины попытались оттянуться к центру и там организовать совместное магическое сопротивление. С такими не цацкались: лишь только следовал шаг в сторону остальных, как сразу гремели выстрелы и свистели тяжеленные бронебойные стрелы. Ни о каком отпоре со стороны вышколенной охраны в такой ситуации не могло быть и речи. Видя бессмысленную гибель своих соратников и во много раз превосходящие силы таинственного противника, остальные жрецы просто падали, прекрасно осознавая, что они уже неизвестно где. Скорее всего, в очень теплом климатическом поясе.

Из пятидесяти пяти жрецов сопровождения пало по причине собственной глупости и чрезмерного усердия шестнадцать человек. Все остальные вскоре оказались связаны и закреплены в распятом виде к колесам повозок, в отдельности друг от друга как минимум на пятиметровом расстоянии. А уже потом приступили к тщательному обыску каждого и предварительным допросам.

Попутно с караваном попали в торнадо переноса и более двадцати гражданских путников. Одна карета, две крестьянские телеги, парочка всадников, а остальные пешие. Всех их собрал в отдельную кучку Деймонд Брайбо и с неожиданным ораторским энтузиазмом принялся доводить до обывателей Успенской империи истинную правду об остальном мире и подлости жрецов, обкрадывающих младенцев. Этих людей после психологической обработки решено было перекинуть обратно на тракт.

Всего этого Дмитрий уже не видел. Как только стихли выстрелы и перестали свистеть стрелы, он сразу покинул луг, на последних крошках своей собственной энергии поспешив в Свирепую долину. На выходе из зала к лифту его встретила целая делегация ребятишек и девочек, которые со слезами на глазах стали жаловаться. Что, дескать, их вызвали на важное дело, а потом не дождались и бросили. Все кричали наперебой, пытаясь доказать, что они просто не были в состоянии физически успеть за такое короткое время сбора к нужному месту. В отчаянных попытках хоть как-то успокоить растревоженных несправедливостью студиозусов граф Дин махнул рукой и выкрикнул на весь коридор:

– Ладно! Все, замолчали! Когда поднимусь обратно, ждите меня здесь. Заберу вас к вашему ректору, и пусть сам разбирается с вашими опозданиями. У вас есть двадцать минут, чтобы приготовить себе в дорогу по рюкзаку фруктов, учитывая, что придется не только самим поесть, но и старших учеников академии угостить.

Когда створки лифта за ним закрывались, их чуть не продавила внутрь волна радостного вскрика и топота множества ног, понесших полные энтузиазма тельца к заданной цели. Через пару секунд Светозаров уже пожалел о своей команде, с нервным вздрагиванием представив, что через пять минут будет твориться на кухне и в подсобных складских помещениях. Шеф-повар обязательно потом устроит грандиозный скандал с угрозами все бросить и уйти в отставку, управляющий тоже потеряет весь свой лоск и степенность, когда с заиканием станет перечислять очередные убытки внутреннего интерьера замка, а домоправительница схватится за сердце и примется причитать, что на этой нервной работе ей даже умереть не дадут спокойно.

«Ну да! – Неожиданно Дмитрия пробило на нервный смех. – Попробуй тут умереть, если ее успевают реанимировать, взбодрить и унять любые боли еще до того, как она начинает о них думать! Ха-ха! И ей еще не нравится место работы? Хотя понять ее можно, по замку всегда ходят все, кому хочется. Но с другой стороны, как же можно восполнить этим детям их трудности проживания вдали от родных, любимых и близких? Что им может еще заменить бесшабашное брожение по соседним улицам родного города, купание в водах безымянной речушки с товарищами детства или брожение по дикому и таинственному лесу? В долине всего этого нет, даже солнце тут никогда не светит, так что гуляние по замку – лишь мизерная компенсация за утраченные по моей вине детские радости и невинные подростковые развлечения. Ну подумаешь, разобьют что-то… так сами потом еще лучше что-нибудь сотворят в сотрудничестве со скульпторами и художниками».

Он замер на самом бортике бассейна, вспоминая жуткую боль, еще недавно корежащую его сознание, и поэтому на этот раз опускался в суспензию не так резко. И только после третьего глубокого вдоха осторожно встал ногами на дно. Боль, конечно, пришла, и весьма знакомая, но с несколько иными приоритетами. Словно уже тренированное тело выкручивали, вминали кулачищи опытного массажиста. Жутко неприятная процедура, но от сознания дальнейшего состояния благости и удовольствия в такой момент стоически терпишь дискомфорт и подспудно осознаешь приятность таких действий.

А может, и позиция «стоя» способствовала лучшему восприятию вливающейся в него энергии. Но умирать от боли или выпрыгивать наружу с помощью перехода на этот раз не пришлось. Мало того, Торговец решил дождаться окончания всех неприятных судорог, ломки и болезненных импульсов, пронзающих порой тело от пяток до теменной части черепа. Когда боли прошли, а дыхание стало спокойным и размеренным, достал все три кристалла и стал прямо в суспензии их рассматривать. И пожалуй, впервые для себя заметил странное свечение в виде радужной оболочки вокруг каждого драгоценного камня. Из чего понял, что зарядка прошла по максимуму и находиться лишнее время на дне бассейна бессмысленно.

Когда он выбрался по ступенькам наверх, то разноцветное сияние вокруг камней погасло, но их наполнение чувствовалось каким-то иным чувством, которое Дмитрий для себя называл восьмым и классифицировал как умение определить зарядку любого технического или магического устройства. Причем если раньше восьмое чувство проявлялось всего лишь минимальной своей потенцией, то сейчас можно было пользоваться им в полной мере. Наверное, даже определить мощность в процентах любого источника любой энергии или аккумулятора. Вплоть до пуговичной батарейки для наручных электронных часов.

Подобное осознание такого странного умения развлекало Светозарова всю дорогу наверх, но, когда створки лифта открылись, он насторожился по причине полной тишины. В коридоре почти никого не было, лишь десяток-два учеников, маячащих где-то в отдалении. А потом и причина стала ясна такого поведения: собравшиеся в зале дети стояли чуть ли не строем. С переполненными рюкзаками на плечах и готовые к любому подвигу или приключению. Глядя на детские личики, такие сосредоточенные и нахмуренные, но в то же время одухотворенные и жаждущие, граф Дин громко рассмеялся:

– Не могу сказать, что там совсем уж безопасно, но думаю, среди старших товарищей по академии вам ничего не грозит. Понятно, что и слушаться вы их будете безукоризненно.