Однажды в Челябинске. Книга первая - Петр Анатольевич Елизаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Засранца давно пора отправить в горы овец пасти. Я выведу его на чистую воду, — грозился Илья и мигом побежал будить Михаила, что оказалось не так просто, ибо тот провалился словно не в один, а сразу в три сна. Пощечины едва помогали. — Мишаня, вставай! У нас «Победу» украли! — будил друга Илья. Председателя клуба задели за живое, поэтому он как можно скорее желал поставить к стенке сначала Цыгана, а после и самих воришек-дилетантов.
Отличительная черта характера Ильи: он теперь глаз не сомкнет, пока не изловит и не накажет проходимцев, которые даже пыли с приборной панели советского авто не заслужили. И будь среди воров даже сам президент, Илья, предварительно попросив прощения, начистил бы ему харю.
— Ты, что ли, глянул ту игру «Трактора»? — спросонья заявил механик. — А я говорил, не смотри. Не игра, а разочарование, — дядя Миша очень хотел плюхнуться спать дальше, но Илья был чересчур настойчив.
— Нет. Не ту победу, а другую. Нашу! — Илья метался по мастерской, пытаясь найти объяснение. — Кто они такие? На чем они приехали? Что сможет утащить нашу ласточку? Поднимайся же!
— Что ты несешь вообще? Мне бы похмелиться. Да и ночь на дворе. Пожар, что ли? Куда ты намылился?
— А вот тебе факт на опохмелку: в нашу вотчину вторглись воры!
— Чего ты удивляешься? Они у власти с незапамятных времен.
— Да я не о том! — не унимался Илья, вывалив на Михаила все факты и догадки относительно кражи.
— Иди ты?! «Ford» 27-го года сперли?! — округлились глаза у Михаила.
— Ага, я б от такой новости на месте представился. «Победу» свистнули!
— Мы же ее на металлолом пустить хотели и на запчасти, разве нет?
— Нет, ты путаешь. Были… были надежды поставить ее в основную экспозицию, — настаивал Илья.
— Разве это возможно?
— Попытка — не пытка.
— Так теперь ее сдаст на металлолом кто-нибудь другой, а мы прошляпили.
— Надо вернуть.
— Я нынче не в силах.
— Кажись, «Победу» сперли вместе с нашим Левой.
Глаза дяди Миши округлились вдвое больше прежнего:
— Иди ты? Брешешь?! Может, он решил опохмелиться? Ха-ха, а говорил, что не пьет и не шарит, что там к чему.
— Ты здесь вообще, Миша?! Давай уж соберись, а то я мигом переведу тебя из спящего режима в режим завершения работы.
— Только вот быковать не надо.
— Ты только представь: машина с мертвым движком, пустым баком, почти без тормозов и со спущенными колесами. А Лева без прав. Они хранятся в его борсетке, которая вон там валяется.
— Согласен, на нашего щегла не похоже. Хотя все нормальные, когда выпьют, на себя не похожи.
— Хватит рассуждать. Одевайся. Мы еще успеем.
— Чего успеем?
— Догнать воров и забрать «Победу».
— Ты явно перепил, молодой человек. Мы чего, менты или супергерои? Что мы можем сделать? Мы не знаем, кто это был и куда они отправились. Сейчас не тот случай, когда следует геройствовать…
— Да?! По нашему совместному предприятию катком проехались, а ты предлагаешь так все и оставить?! — негодовал Илья. — Тут и младенец разберется: алкаши или школота местная сперла. Явно на металлолом. Здесь же проходной двор. Учитывая, что «Победа» неподъемная, дотянут они только до ближайшей скупки. И мы прекрасно знаем, где она и кто там хозяин.
— Ментам надо звонить.
— Ты же сам сказал, что ночь на дворе. До утра никто ничего не предпримет. А мы с тобой только время теряем на бесполезную болтовню.
— Боюсь, я не совсем в тонусе. Может, проедем мимо круглосуточного?
— А если я тебя в сугроб сейчас опущу, ты очухаешься?!
Осознав, что Илья настроен бороться, Михаил больше не искал причин отлынивать. Нужная кондиция нашлась сама собой. Механик как заправский Доктор Ватсон шел по пятам за Шерлоком Холмсом — к сторожке Цыгана, чтобы вытрясти из того правду и заодно дать по щам за неисполнение служебных обязанностей.
Они нисколько не удивились, когда встретили ушлого вахтера бодрствующим. Цыган в тусклом свете фонаря всем своим весом пытался выправить вмятину на воротах. Он никак не ожидал, что на территории еще кто-то остался. Выглядит он глупо: его горе-подельники, умыкнув ценность, оставили Цыгана разгребать последствия. Его испуг и последующую ложь Илья выкупил на раз-два — адвокат одновременно должен быть и первоклассным психологом.
— Эй, почему вы не уехали?! — Цыган начал с нападения. — Посторонним ночью на территории находиться запрещено.
— А ворам сюда залезать по ночам, значит, разрешено, так?! — толкнул его Илья.
— О чем ты говоришь?
— Через твою охранную сеть и кит проскочит!
— Нашел время потешаться, — обиженно бросил вахтер (косит под дурачка). — Что-то случилось?
— Да, блять, случилось!
— О-о, как неприятно. Но я ничего не видел.
— Ты же сторож. Разве ты не должен, епрст, сторожить?!
— Послушай, Илюша, дорогой. Ваш ангар в аренде, так? Его охрана силами ДОСААФ в вашем договоре не прописана. Я гляжу только за имуществом учреждения — оно на месте. Какие ко мне претензии? Лучше надо свое хозяйство охранять. Давно вам об этом талдычат.
Илья вскипел как чайник. Заспанный Михаил не успел вовремя удержать друга — Илья бросился на Цыгана и взял толстяка за грудки:
— Хорош меня лечить! У тебя тут проходной двор! А ты стрелки на нас вздумал переводить?! Прекращай дурака валять!
— Да что ты себе позволяешь?! — пытался отцепиться Цыган. — Кто тебе разрешил здесь дебоширить? — термины российского законодательства Цыган произносил с кавказским говором, придавая сказанному комичности. — Так от тебя еще и спиртным несет, — раскричался Цыган. — Все, я больше не намерен вас здесь терпеть. Об инциденте мне придется доложить Риму Мухтаровичу. Тогда вы со своим старьем вылетите отсюда уже утром.
— Да хоть Маоцзедуну Виссарионовичу докладывай! Это ты отсюда вылетишь.
— Я свою работу выполняю без нареканий. Мне нечего бояться, — хвастливо заявил Цыган.
— От души, Цыган. Хорошая шутка. Если б ты реально работал, территория вокруг не была бы так пустынна.
— Хватит меня оскорблять. Я вообще-то…
— Я чувствую: твоих рук дело, — твердил, стиснув зубы, Илья. — Ты не отвертишься. Камеры показывай.
Цыган внезапно понял, что оставил их включенными, ведь молодчики не оповестили его. Что ж, пускай посмотрят и бегут ловить, смекнул он, решив сделать все, чтобы снять с себя всяческие подозрения
