За пределами просветления - Шри Раджниш

Старик еще больше состарился. При первой встрече ему было лет шестьдесят, а теперь уже все девяносто. И поскольку тридцать лет этот человек искал определенные глаза, определенный нос, определенную бороду, определенную одежду, определенное дерево...

Когда он увидел дерево и старика, он воскликнул: «Боже мой! Так ты описал самого себя? Почему же ты сразу мне не сказал? Зачем ты заставил меня странствовать по миру в поисках тебя, тогда как ты сидел здесь?»

Старик сказал: «Прежде всего, успокой свой гнев, и я все тебе расскажу. Тридцать лет назад ты был слишком молод. И время было не то: был закат, сгущалась тьма. И ты так спешил отправиться на поиски, что если бы я сказал тебе, что я — учитель, ты бы рассмеялся и сказал: «Это странно, что ты сидишь на окраине моей деревни!» И ты не можешь обвинять меня, ведь я все подробно описал, но твои глаза были устремлены вдаль. Ты выслушал меня, но не удосужился рассмотреть меня и увидеть, что я описывал свои глаза, нос, бороду, одежду и дерево, под которым сидел. Тогда ты еще не созрел. Эти тридцать лет не пропали даром, они привели тебя к зрелости. Теперь ты можешь распознать меня. Смотри... восходит солнце — время подходящее. И это не начало твоих странствий, ты уже отказался от самой идеи найти учителя. Ты встретил меня снова после тридцати лет напряженных усилий. То, что достается даром, трудно распознать. Тебе пришлось заплатить тридцатью годами испытаний за достижение зрелости, достаточной для того, чтобы распознать меня. Я мог бы сказать тебе и в тот день нашей первой встречи, — но это было бы бесполезно, ты бы не поверил мне.

И ты считаешь, что эти тридцать лет были для тебя трудными? А ты подумал обо мне — каково мне было тридцать лет сидеть под этим деревом? Ведь я описал тебе именно это дерево. И я ни на один день не уходил отсюда, так как я знал, что ты можешь прийти в любое время, и если бы ты не нашел меня здесь, то я оказался бы лжецом. Я сидел здесь тридцать лет — день за днем, зимой и летом, в дождь и в жару. И ты видишь: я стар. Меня беспокоила мысль, что если я умру до твоего прихода, это будет трагедией. Поэтому я старался как-то цепляться за жизнь — ибо, что касается меня, то я уже реализовал себя. Жизнь дала мне все, что могла, ничего не осталось. Я сидел здесь только ради тебя».

Это странная история, но весьма многозначительная.

Требуется время, чтобы осознать, кто ты есть.

По сути же, такой нужды нет: ты можешь осознать прямо сейчас, в этот самый миг. Но чтобы осознать это, тебе нужна определенная зрелость, определенное центрирование, определенная бдительность, определенное безмолвие...

Семь лет — это не долго. И не стоит беспокоиться о том, что ты не видел в себе восхода тысячи солнц; это необязательно.

Каждый переживает свое сокровенное существо по-своему. Кто-то воспринимает его как свет, но таков его тип. Есть люди, которые осознали его как полную тьму.

Ты слышишь, как повсюду взрывается фейерверк. Это празднуют фестиваль огней две индийские религии — индуисты и джайны. Но поводы у них разные; это просто совпадение, что в истории обеих религий что-то случилось в один и тот же день.

Индуисты празднуют потому, что Рама, одно из индуистских воплощений Бога, победил Равану. После четырнадцати лет скитаний по лесам и горам он вернулся в свою столицу — Айодхью. И вся столица праздновала его возвращение: повсюду зажигались огни, устраивались фейерверки, люди веселились. Таков повод у индуистов.

А у джайнов повод другой.

В этот день Махавира стал просветленным, а Махавира — самая важная фигура в истории джайнизма. Джайны празднуют потому, что Махавира достиг освобождения. И он достиг освобождения уникальным образом...

Гаутама Будда стал просветленным в ночь полнолуния. И за исключением Махавиры, каждый, кто становился просветленным, становился просветленным в ночь полнолуния или в одну из ближайших к полнолунию ночей. Махавира уникален в том, что он стал просветленным в ночь амавас, в безлунную ночь, в полной темноте. Он такой один, никто больше не становился просветленным в ночь амавас.

Индивидуальные типы...

Гаутама Будда родился в ночь полнолуния. Он стал просветленным в ночь полнолуния. Он умер в ночь полнолуния. Это не может быть просто совпадением. В его типе заложена некая синхронность с полнолунием.

Бывают такие святые, мистики... когда они становятся просветленными, они начинают чувствовать запах некого благовония, которое не от мира сего. Поэтому среди суфийских мистиков благовония приобрели большое значение, и суфийские мистики разных школ используют разные благовония. Поскольку их учитель воспринимал некий аромат, они используют нечто подобное. Это не может быть тот же аромат, но нечто подобное — нечто, находящееся на нижней ступеньке лестницы, на верхней ступеньке которой находится то, что чувствовал их учитель. Они используют это благовоние в память о своем учителе.

Некоторые слышат неземную музыку, анахат над.

Поскольку люди бывают разных типов, у каждого предельное переживание происходит по-своему, на нем будет своя подпись.

Так что не беспокойся, если ты не видишь в себе восхода тысячи солнц.

Кабир видел их. Гаутама Будда не видел их. Махавира не видел их. Но есть несколько других мистиков, которые видели их.

Точно так же, как ты уникален в своей обычной жизни... Ты знаешь людей, у которых есть музыкальный дар, а есть и другие люди, которым слон на ухо наступил.

Жена Муллы Насреддина купила два билета на концерт классической музыки. Мулла пытался отвертеться, но это ему не удалось, ему пришлось пойти на концерт. Это был концерт индийской классической музыки. И когда музыкант начал аалап, настройку своего инструмента, глаза Муллы Насреддина наполнились слезами. Его жена сказала: «Я никогда не думала, что ты так любишь классическую музыку».

Мулла сказал: «Дело не в классической музыке. Я плачу потому, что этот человек скоро умрет!»

Жена спросила: «Откуда ты взял, что он скоро умрет?»

Он сказал: «Однажды ночью одна из моих коз стала издавать такие же звуки. Я не мог понять, что с ней случилось. Я пытался успокоить ее, но не смог, а к утру она умерла. Я могу поручиться, что к утру этот человек умрет. Это не музыка. Это начало болезни».

Он никогда не слышал классической музыки. Бедняге довелось слышать нечто подобное... и естественный вывод.

Есть люди, которые восприимчивы к определенным вещам, например к живописи, и есть другие люди, которые совсем не воспринимают живопись.

В жизни Микельанджело был один случай...

Может быть, вы несколько лет назад читали в газетах, что какой-то маньяк разбил одну из самых прекрасных скульптур в Ватикане.

Это скульптура Иисуса Христа, лежащего на коленях у своей матери, после того, как его сняли с креста. Эта скульптура считалась самой лучшей во всем мире, она была почти как живая. Микельанджело вложил в нее все свое искусство, это был его шедевр. А этот маньяк просто разбил ее молотком, потому что он хотел прославиться на весь мир. Он и прославился на весь мир.

Случай из жизни Микельанджело, который я хочу рассказать, тоже связан с этой скульптурой.

Микельанджело пошел на рынок, в лавку, торговавшую мрамором. Как раз перед входом в лавку лежал большой камень — огромная глыба мрамора, которая лежала там многие годы. Он спросил у хозяина лавки: «Сколько ты хочешь за эту глыбу?»

Хозяин сказал: «Ничего. Эта глыба лежит здесь уже почти десять лет. И ты — первый человек, который спросил о ее цене. Если ты заберешь ее отсюда — она твоя. С меня достаточно того, что это место освободится и я смогу выставить здесь для обозрения другие камни. Эта глыба занимает слишком много места. Ни один из приходивших сюда скульпторов не увидел, для чего могла бы пригодиться эта глыба».

И из этой глыбы Микельанджело изваял ту скульптуру, которая была разбита несколько лет назад.

Когда скульптура была готова, он пригласил хозяина лавки посмотреть на нее. Тот не мог поверить своим глазам. Он сказал: «Где ты достал такой прекрасный мрамор?»

Микельанджело сказал: «Это та самая глыба, которую ты отдал мне бесплатно».

Хозяин лавки сказал: «Боже мой, ты же создал самую прекрасную скульптуру из всех, которые мне довелось видеть. Как ты умудрился сделать из той неприглядной глыбы такую красоту?»

Микельанджело сказал: «Я ничего не делал. Просто Иисус воззвал ко мне из этой глыбы: "Микельанджело, я заключен в этой глыбе. Освободи меня"».

Это и есть гений.

В той глыбе был заключен Иисус, была заключена Мария. Но чтобы увидеть их в той неприглядной глыбе, необходимо было некое прозрение.

И если бы Микельанджело стал просветленным, его переживание имело бы некое отношение к его гению. Если Иегуди Менухин станет просветленным, его просветление будет иметь некое отношение к его музыкальному гению.