Хранительница (Там, за синими морями…) - Елена Кондаурова

Его маленькая ведьма спала — это он мог сказать точно. Ее лицо было неподвижным, а дыхание ровным, только веки слегка подрагивали. Но ее руки… Ее руки танцевали, сплетая тонкие изящные пальцы в замысловатые узоры, будто творя невидимое глазу кружево. А потом танец кончился. Руки Рил на мгновение замерли, а потом с силой дернули то невидимое, над чем она старательно трудилась до этого.

Из позвоночника Таша как будто выдернули иголку, которой застряла там давешняя вибрация.

Дзинь! — Он обернулся. Стекло на часах разбилось и осыпалось на пол мелкой крошкой.

Крак! — Треснул стоящий на столе кувшин с молоком и развалился на две части. Молоко лужей разлилось по столу, закапало на пол.

Бух-х! — Тяжело осел старый шкаф красного дерева, медленно съезжая с треснувших и рассыпавшихся под ним ножек.

Хр-р! Тс-с! — Нереальные звуки наполнили комнату, вызывая у Таша невольный приступ клаустрофобии. Прямо, как в горах перед обвалом! Но в данном случае все было не так страшно — всего лишь пошла сетью трещин недавно побеленная штукатурка.

На этом все закончилось. Руки Рил успокоились, а сама Рил перевернулась на другой бок и так невинно засопела, что Таш передумал ее будить. Он погасил свечи и улегся рядом, посмеиваясь про себя. Интересно, что она скажет утром, увидев весь этот бардак?

Ведьма… Хм!..

Утром она ничего не сказала. Едва протерев глаза, замерла с открытым ртом и соскочила с кровати. Схватила совок и веник и начала резво сметать осколки, имея при этом самый виноватый вид. Воровато огляделась и наткнулась на насмешливый взгляд Таша.

— Заметаем следы преступления? — Чуть приподняв брови, поинтересовался он.

У нее опустились руки.

— Значит, мне это не приснилось. — Упавшим голосом сказала Рил.

Таш, засмеявшись, притянул ее к себе и отобрал веник и совок.

— Да брось ты ерундой заниматься! Всех концов все равно не спрячешь! — Он ткнул пальцем в потрескавшийся потолок. Рил подняла глаза и покраснела, как летний закат. — Ты лучше объясни мне, дураку неотесанному, что это тут такое ночью было?

Против своего обыкновения, Рил не стала возражать против «дурака». Она, серьезно нахмурив брови, посмотрела на любимого и сказала:

— Нас засекли сегодня ночью. Надо уходить.

— Что?!! — Настала очередь Таша соскочить с кровати. — Это точно?

Она кивнула:

— Точнее не бывает. После того, что я тут учудила — Рил окинула взглядом комнату — они нас не видят, и вообще, те, кто за нами следил, сейчас плохо себя чувствуют — тут она довольно злорадно хихикнула — а отцу Вигорию — ее глаза кровожадно блеснули, — сейчас вообще не до нас. Но, чтобы узнать, где мы находимся, остальным магам будет достаточно нескольких часов. Надо Самконгу сказать, им с Пилой и Даной лучше быть отсюда подальше! Блин, одни неприятности у них из-за меня!

— Так уж и неприятности! — Не согласился Таш, быстро натягивая на себя одежду. — И при чем тут блины? Ну, что ты стоишь, как столб, одевайся! Идти, так идти! — И ушел.

Вернулся он где-то через полчаса вместе с Пилой и Самконгом.

Пила, уже в слезах, тут же обняла Рил.

— Рил, милая, ты уж вспоминай меня! Таш, ты тоже нас не забывай!

Самконг решительно оторвал ее от подруги.

— Пила, перестань! Можно подумать, они на край света уезжают! Мы их еще десять раз навестим в Вандее! Рил, Таш, одевайтесь!

Таш развернул принесенные с собой монашеские рясы, о которых позаботился Франя, и начал одеваться. Так как таких широкоплечих монахов в природе никогда не существовало, то он сначала привязал себе «живот», затянул его ремнем, и сразу стал похож на Самконга. Как ни грустно было Рил и Пиле, но при виде толстого Таша они расхохотались.

— Таш, ты похож на медведя!

— Поговори у меня! — Усмехнувшись, пригрозил Таш не в меру веселой подружке. — Скоро сама будешь, как колобок!

Чтобы скрыть шрам, Таш сначала замазал его какой-то дрянью, которой пользуются профессиональные нищие, и от которой его щека стала похожа на кусок гнилого мяса, а потом замотал вместе с глазом черной тряпкой. Если кто поинтересуется и попросит показать, то полчаса тошноты ему гарантировано. Он накинул на себя черную рясу и ссутулился. Узнать его стало невозможно. Ташу осталось надеть только грубые башмаки на толстой подошве, какие обычно носят паломники, и его маскарад был полностью готов. Он повернулся к своей подруге.

— Ну, красавица моя, теперь ты!

Рил со вздохом подошла и начала одеваться. Ее Франя решил превратить в хромого послушника. Ей пришлось перевязать грудь, и спрятать волосы под рыжий лохматый парик. В один из ее башмаков была подложена толстая стелька, а в каблук залит свинец, так что Рил безо всякой нарочитости тут же начала хромать. Таш безжалостно испачкал ей лицо и натянул на нее рясу. Старый плащ завершил дело.

— Красота! — Улыбаясь, сказал он.

Рил жалобно посмотрела на него ясными зелеными глазами.

— Я сильно страшная, да?

— Да. — Честно ответил Таш. — Но, знаешь, это даже к лучшему. По крайней мере, по дороге на тебя мужики не будут заглядываться!

— Как знать, как знать! — Вставила свое веское слово Пила. — Вдруг вам встретятся те, которым больше по душе мальчики?!

— Не подскажете, как пройти к храму, дети мои? — Скрипучий старческий голос раздался так неожиданно, что Рил едва не подпрыгнула на месте.

Все обернулись и увидели, что в распахнутую дверь с огромным трудом вползает согнутый пополам седой старикан в поношенной монашеской рясе и с клюкой. Первым отреагировал Таш.

— Франя, и как ты собираешься передвигаться в таком виде? Ты похож на ходячий труп! Глядя на тебя, все поймут, почему в Ольрии такие песчаные земли!

— При чем тут песчаные земли? — Уже нормальным голосом спросил Франя.

— А при том, что это ты их посыпаешь своим песком! Ты не мог придумать что-нибудь попроще?

Франя немного выпрямился и прошел к стулу. Теперь он выглядел старым, но хотя бы не грозящим отправиться к своей богине прямо сейчас.

— Вот так всегда, стараешься для них, стараешься, а вместо благодарности одни насмешки!

Самконг выругался и отвернулся, Таш присвистнул. Франя же невозмутимо продолжил:

— Ты думаешь, друг мой Таш, что бедный Франя выжил из ума, не так ли? А тебе не приходит в голову, что у Франи гораздо больше мозгов, чем у тебя?

— Обоснуй! — Потребовал Таш.

— Обосновываю. Ты подумал о том, что Рил будет тяжеловато проделать путь, который мы наметили, пешком? С ее-то нежными ножками?

— Франя, я смогу! — Смеясь, попыталась возразить Рил.

— Помолчи, детка! Я сейчас докажу, что твой любимый — полный кретин. И если у тебя есть голова на плечах, то ты немедленно уйдешь от него к человеку умному и достойному, то есть ко мне! Не хочешь? — Рил замотала рыжей головой. — Ну, значит, у тебя еще меньше мозгов, чем у него!