Из ГУЛАГа - в бой - Николай Черушев

Командные кадры требовались не только для восполнения потерь в действующей армии, но и для проведения ряда организационных мероприятий, направленных на дальнейшее развертывание Вооруженных Сил СССР и усиление их боевой мощи. В частности, авиационная промышленность, раньше других восстановившая после эвакуации свои заводы, начала поставлять Военно-Воздушным Силам во все возрастающих количествах боевые самолеты, не уступающие немецким по своим летным качествам и вооружению. К тому же война показала, что принятая доселе система деления авиации на войсковую, армейскую и фронтовую себя не оправдала. Потому было признано целесообразным свести весь парк самолетов на фронтах в воздушные армии, которые начали формироваться в мае 1942 года. Всего же было сформировано 17 воздушных армий[353].

Со второй половины 1942 года происходит не только усиление действующей на фронтах авиации, но и создание резервных авиационных корпусов. С сентября и до конца 1942 года было сформировано девять таких корпусов, а в дальнейшем – еще двадцать три. Эти корпуса состояли, как правило, из 2–3 дивизий. Таким образом, был создан мощный авиационный резерв Ставки, которым можно было маневрировать и быстро сосредоточивать превосходящие авиационные силы на решающих направлениях[354].

Приведенные выше факты лишний раз свидетельствуют о том, что при сложившемся положении с кадрами ВВС РККА найти место опальному корпусному комиссару Березкину не составляло особого труда, будь то командная или политическая работа. Тем более что на большие должности в центральном аппарате, а также в войсках он не претендовал.

Не возлагая особо больших надежд на руководство Наркомата обороны. Березкин, отправив письмо на имя Е. А. Щаденко, посылает аналогичное заявление в адрес Г. М. Маленкова – секретаря ЦК ВКП(б), курирующего кадры высшей номенклатуры. Суть заявления в последних его строчках: «Как хозяйственник и партработник, делаю все, что могу, чтобы помочь фронту громить ненавистных оккупантов. Но своей работой неудовлетворен. Мог бы в армии принести больше пользы. Хочу в Красную Армию на любую работу, куда пошлет ЦК или НКО.

Лично прошу о направлении в действующую армию…»

Как и в первом случае (с Е. А. Щаденко), это письмо также дошло до адресата. Маленков дал поручение Управлению кадров ЦК ВКП(б) разобраться с делом Березкина. Оттуда письмо переправили в ГлавПУР. Итак, все вернулось на круги своя – позицию ГлавПУРа мы уже знаем. В ответе заведующему отделом военных кадров Управления кадров ЦК партии, подписанном упомянутым выше дивизионным комиссаром Н. В. Пупышевым, в качестве основного аргумента звучит следующее: «ГлавПУРККА считает, что в настоящее время использовать его (Березкина. — Н.Ч.) на политработе в Армии, в соответствии с его военным званием, не представляется возможным»[355].

Формальным поводом для такого отказа в ведомстве Мехлиса – Щербакова послужило то, что Березкин свыше пяти лет не находился на партийно-политической работе. А почему такое случилось и кто в этом виноват – там, как видно из документов личного дела и переписки ГлавПУРККА с опальным корпусным комиссаром, никого не волновало.

Все отрицательные ответы официальных инстанций на свои письма Березкин получил. Но он не сдается, продолжая напоминать о себе и своей просьбе И. В. Сталину, секретарям ЦК ВКП(б) А. А. Андрееву и Г. М. Маленкову, наркому внутренних дел СССР Л. П. Берии и другим руководителям партии и правительства, с которыми до войны ему приходилось не раз встречаться на торжественных мероприятиях, посвященных триумфу советской авиации. Но все было тщетно, особенно когда у руля ГлавПУРККА стоял известный в армии и стране борец с врагами народа Л. З. Мехлис.

Когда Мехлиса сняли с должности начальника ГлавПУРККА и на его место заступил секретарь МГКА.С. Щербаков, у Березкина вновь затеплилась надежда на изменение своей участи к лучшему. Он одно за другим направляет Щербакову несколько писем-жалоб с той же просьбой – отправить его на фронт, резонно задавая тому вопрос, на который хочет получить такой же определенный ответ: «Почему сейчас, в условиях Отечественной войны, я должен оставаться вне рядов армии и работать в артели, когда армии так нужны опытные кадры?.. В армии, на фронте я могу быть использован гораздо целесообразнее…»

И далее: «Мне стыдно сейчас быть вне рядов армии, наряду со стариками и инвалидами. Мне, корпусному комиссару, с орденом Ленина на груди стыдно во время Отечественной войны советского народа отсиживаться в артели. Меня работницы артели спрашивают, почему я во время войны не в армии, раз я так много лет работал в армии раньше. Что я им могу ответить? Сказать, что меня не берут? Почему?

Может быть мое высокое воинское звание является препятствием? Трудно подыскать соответствующую работу? Если меня сейчас используют председателем артели, то, очевидно, что в армии я безоговорочно подойду на любую работу, лишь бы она была мне по силам, независимо от моего высокого звания…»[356]

Измученный до предела ожиданием решения своей участи, Березкин в сентябре 1943 года в очередном своем обращении к А. С. Щербакову вполне сознательно пишет: «…Если я не могу служить в армии на командно-политической работе, прошу Вас разрешить принять меня рядовым бойцом. Мне 42 года, возраст призывной…»[357]

В частности, Марк Федорович и не так уже и настаивал именно на политической работе. Он несколько раз напоминал, что у него есть и опыт командной деятельности в войсках, что он в свое время на «отлично» сдал курс вождения танков БТ, Т-26 и Т-27.

Конечно, рядовым солдатом его никто бы на фронт не отправил – на дворе уже был не сорок первый год и время народного ополчения кануло в Лету. Однако на должность высшего и старшего комначсостава его не торопились назначать. И только в конце 1943 года, когда прошло более двух лет после начала войны, Березкин все-таки «допек» высокое начальство, хотя на фронт, в действующую армию, его так и не допустили. А пришлось довольствоваться малым – службой в Гражданском Воздушном Флоте, основные силы которого в годы войны входили в состав авиации дальнего действия (АДД) Красной Армии. Одним словом, некоторое моральное удовлетворение Березкин этим назначением все же получил.

Пришлось довольствоваться малым как в должности, так и в воинском звании. В отношении должности – приказом Главного Управления ГВФ от 23 декабря 1943 года Березкин назначается исполняющим обязанности начальника Азербайджанского управления ГВФ. В 1944 году он уже полновластный начальник этого управления, которым руководит до августа 1945 года. Что же касается воинского звания, то следует сказать по этому поводу несколько подробнее. И вот почему. При переаттестации политсостава РККА в конце 1942 года и присвоении ему системы воинских званий, аналогичных командному составу, большинство политработников, в том числе и действующей армии, в этом плане серьезно пострадали, получив как минимум знаки различия на одну ступень ниже, нежели следовало ожидать, исходя из количества ромбов или шпал на их петлицах.

Например, не все корпусные комиссары получили причитающееся им звание генерал-лейтенанта – многие стали только генерал-майорами. Такое же звание получали и дивизионные комиссары, находившиеся на соответствующей должности политсостава. За исключением нескольких случаев, все бригадные комиссары, относившиеся к «генеральскому» звену политсостава, стали всего лишь полковниками (пример Л. И. Брежнева).

У Березкина были все основания на получение чисто генеральского звания – три ромба на его петлицах позволяли это сделать вне всякого сомнения и без всяких проволочек, к тому же и предыдущие командные и политические должности, занимаемые им в РККА, говорили за то, что уж на генерал-майора он смело мог претендовать. Однако не тут-то было…

Какие уж там велись переговоры и какая переписка по этому вопросу велась, нам пока неизвестно, но остается несомненным фактом то, что должность и.о. начальника Азербайджанского управления ГВФ в конце 1943 года принимал не кто иной, как подполковник М. Ф. Березкин. Да, да, подполковник Березкин!.. Видимо, у Марка Федоровича не было иного выбора, как согласиться на такой вариант решения вопроса о его возвращении в ряды Красной Армии. Но подполковник!.. Две звезды старшего офицера на погонах вместо прежних трех «генеральских» ромбов!.. Так Березкин опустился на четыре ступени вниз…

В Гражданском Воздушном Флоте Березкин прослужил около десяти лет. После Азербайджана он работал в центральном аппарате – сначала заместителем начальника Управления капитального строительства ГВФ, а затем в такой же должности в Управлении материально-технического снабжения. С середины 1947 года и вплоть до своей кончины в мае 1951 года полковник Березкин руководил Красноярским управлением ГВФ. Все эти годы он не отказывался от своего намерения возвратиться в ряды Военно-Воздушных Сил. Свидетельством тому служат неоднократные обращения Березкина с такой просьбой к министру Вооруженных Сил СССР, Главкому ВВС и руководству ГВФ.