Тайны дома Романовых - Вольдемар Балязин

C. В. Кербедзоном. Назывался мост «Благовещенским», так как соединял Благовещенскую площадь с 7-й линией Васильевского острова.

В 1835—1836 годах была построена первая железная дорога – между Санкт-Петербургом и Царским Селом – длиною в 27 километров.

Большое положительное влияние оказал на развитие промышленности открытый в 1828 году Мануфактурный совет. Следует иметь в виду, что централизованных промышленных заведений – заводов, фабрик, рудников и т. п. – было гораздо меньше, чем мелких рассеянных мануфактур, которые и производили основные товары – особенно в хлопчатобумажной, стекольной, кожевенной и продовольственной промышленности.

Мануфактурный совет, хотя и был всего лишь одним из отделов при Департаменте мануфактур и внутренней торговли в Министерстве финансов России и имел только совещательный голос при министре, тем не менее был весьма значительным учреждением. Он контролировал развитие промышленности, сообщал через собственный журнал сведения об изобретениях в России и за рубежом, помогал организовывать новые промышленные общества, устраивать выставки, выдавал привилегии, разрешал конфликты между предпринимателями и рабочими. В состав Совета обязательно входили два профессора – химии и технологии, что обеспечивало высокий научный уровень его деятельности.

Находясь в Санкт-Петербурге, Совет имел несколько отделений в Москве, губернские комитеты почти во всех губерниях Империи и множество собственных корреспондентов в уездах.

В 1828 году в Санкт-Петербурге был открыт Практический технологический институт (впоследствии известный как Технологический) для подготовки инженеров. В 1832 году открылась Императорская Николаевская военная академия – высшее учебное заведение, готовившее офицеров Генерального штаба.

Что же касается внешней политики, то следует заметить, что министром иностранных дел во все тридцатилетнее царствование Николая I был один и тот же человек – граф Карл Нессельроде. Он управлял Министерством иностранных дел с 1816 года и всегда отличался тем, что был абсолютно послушен и воле Александра I, и воле Николая I.

Наступившее после смерти Александра I двухнедельное междуцарствие персы восприняли как ослабление России и начали совершать набеги на приграничные области Закавказья.

В Тегеран для выяснения обстоятельств и переговоров отправилась делегация во главе со светлейшим князем Александром Сергеевичем Меншиковым. Едва делегация появилась в Иране, все ее члены во главе с послом были арестованы, а вслед за тем войска персов вторглись в Закавказье. Их авангард подошел к Тбилиси, разгромил пригороды, но вынужден был отойти. Однако, вопреки традиции, наместник на Кавказе, старый опытный генерал А. П. Ермолов, или «capдар Ермулла», как звали его горцы Кавказа и Закавказья, на сей раз действовал не столь энергично, как прежде, но все же к 13 сентября 1826 года армия Аббас-Мирзы была разбита под Елизаветполем и отброшена за Аракс. Это сражение выиграл И. Ф. Паскевич – отец-командир Николая I, в дивизии которого будущий император начал уже не «потешную», а настоящую, серьезную военную службу.

За это любимец Николая был награжден шпагой, украшенной алмазами, с надписью «За поражение персиян под Елизаветполем». Это была первая победа, одержанная в новое царствование и потому особенно приятная Николаю.

12 марта 1827 года Паскевич официально занял место Ермолова, обвиненного петербургскими стратегами в медлительности и нерешительности.

А еще перед этим, сразу после победы русских под Елизаветполем, 25 сентября 1826 года, другая враждебная России держава – Оттоманская Порта – подписала в Аккермане проект конвенции, предъявленный Россией. Эта конвенция подтверждала положения Бухарестского трактата 1812 года и признавала переход к России Сухума и других приморских городов, а также предложенную российским уполномоченным графом М. С. Воронцовым границу по Дунаю. Русские суда получали право беспрепятственного прохода через Босфор и Дарданеллы; православные подданные султана в Сербии и в Дунайских княжествах поддерживали Россию, что сильно укрепило ее позиции на Балканах.

Это позволило Паскевичу действовать еще более энергично, и весной 1827 года русские войска двинулись в Армению и Нахичевань. 3 октября был освобожден Ереван, а еще через десять дней пал Тавриз. Иранское правительство запросило мира, и Николай согласился, но переговоры оказались очень долгими и сложными. Именно в этих переговорах в полной мере проявился блестящий дипломатический талант А. С. Грибоедова, прикомандированного еще весной 1822 года в штат Главноуправляющего Грузией «по дипломатической части».

Зимой, в начале 1828 года Паскевич начал подготовку к походу на столицу Персии – Тегеран. Напуганный этим, шах 10 февраля подписал в Туркманчае мир.

По этому миру к Российской империи присоединялись области: Ереванская, Нахичеванская и Ленкоранская. В связи с этим Паскевич получил графский титул и стал именоваться «графом Паскевичем-Эриванским», а кроме того, получил в награду и миллион рублей.

8 декабря 1827 года султан Турции объявил России войну.

14 апреля 1828 года в Петербурге был обнародован манифест о войне с Турцией, приказ войскам и указ о новом рекрутском наборе.

Для военных действий против Турции была двинута 2-я армия фельдмаршала Витгенштейна, сосредоточенная на юге России. В задачу армии входило занятие Дунайских княжеств и взятие крепостей на южном берегу Дуная. Под началом у Витгенштейна было три пехотных и один кавалерийский корпус общей численностью в 114 тысяч человек при 384 орудиях.

За две недели до обнародования манифеста 1 апреля из Петербурга начал по частям выступать гвардейский корпус, во главе которого стал Михаил Павлович.

25 апреля из Петербурга к армии выехал Николай, оставив секретное распоряжение в случае его смерти считать наследником престола Михаила.

На сей раз нетерпение увидеть войну подстегивало царя необычайно, Николай ехал днем и ночью и 7 мая настиг свою армию у Браилова, который был уже блокирован 2-й армией. С его приездом начались энергичные работы по подготовке к штурму крепости.

30 мая Исакча капитулировала, и русские войска двинулись в наступление по Добрудже к легендарному Траянову валу.

Турецкие крепости сдавались одна за другой. Только в июне пали Мачин, Браилов, Гирсов, Тульча и Кюстенджи; но решение Николая отпускать сдавшихся турок на свободу нанесло его армии ощутимый вред – не все отпущенные на свободу уходили домой, очень многие двинулись к крепости Силистрия и существенно усилили ее гарнизон.

На другом театре военных действий – Черноморском побережье Кавказа – тоже

был одержан успех – 12 июня князь Меншиков взял Анапу, после чего успехи русской армии кончились.

Подводя итоги началу кампании, Николай писал Константину: «Все, что касается этой кампании, представляется мне неясным, и я решительно не могу высказать что-либо определенное относительно моего будущего…»

Через год армия наконец добилась крупного успеха: 25 июня была взята крепость Силистрия. После ее сдачи Витгенштейн был заменен Дибичем, и Дунайская армия быстро пошла через Балканы к Адрианополю, лежавшему в трех переходах от Константинополя. Крепость Адрианополь сдалась без боя, и 2 сентября в ней был подписан мирный договор, по которому к России переходили все Кавказское побережье и устье Дуная. Подтверждалась независимость Молдавии и Валахии, предоставлялась автономия Греции и Сербии, обеспечивалась свобода мореплавания и с Турции взималась контрибуция в сто миллионов золотых рублей.

Дибич и Паскевич стали фельдмаршалами. Поздравляя Паскевича, Николай написал ему:

«Кончив одно славное дело, предстоит вам другое, в моих глазах столь же славное, а в рассуждении прямых польз гораздо важнейшее – усмирение навсегда горских народов или истребление непокорных».

Тем самым Кавказские войны, начавшиеся еще в 20-х годах XVIII столетия, вступили в свой наиболее жестокий заключительный этап, продолжавшийся еще 35 лет – до 1864 года.

В следующем, 1830 году, в середине лета, внимание Николая было привлечено к событиям, произошедшим во Франции: 17 июля в Париже началось вооруженное восстание, а через два дня восставшие взяли Тюильрийский дворец и все правительственные здания. Королевские войска частью перешли на сторону народа, частью – бежали из Парижа. 2 августа французский король Карл X отрекся от престола и бежал в Англию. Через два дня на престоле оказался новый король – Луи-Филипп Орлеанский, признанный большинством французов, но не признанный Николаем, считавшим Луи-Филиппа «коварным и вероломным», а кроме того, занявшим трон в обход законного претендента – герцога Генриха Бордосского. Более всего возмутило Николая, что белый флаг Бурбонов тут же был сменен на трехцветный республиканский, и он немедленно приказал не допускать корабли с этими флагами в русские гавани, а если они будут пытаться войти на рейд, открывать по ним огонь. Вслед за тем император собрался порвать с Францией дипломатические отношения и отозвать из Парижа российского посла, а французского – выслать из Петербурга, но, поостыв и побеседовав с французским послом бароном Полем Бургоэном, отменил приказ о стрельбе по кораблям под трехцветным флагом и воздержался от разрыва дипломатических отношений.