Возрождение - Дмитрий Анатольевич Воронин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мда, что-то мой поход нравится мне всё меньше и меньше.
— Скажи-ка, Фрося, нам долго ещё ехать?
— Такими темпами — вечность.
Оппа… кажется, приехали. В смысле — приплыли. «Я уехала. Прощай навсегда. Твоя крыша». Что там дальше по программе? Я буду с интересом слушать Фросины рассказы о нелёгкой и беспросветной лошадиной жизни и пускать скупую мужскую слезу в самых трогательных местах. Кстати, вот что интересно, реплика лошади прозвучала по-русски. Когда это она выучить успела? Какая талантливая скотина…
— Михаил, ты заснул?
Я тряхнул головой, пытаясь вернуть ясность мыслям. Затем сообразил, что голос исходит не от унылой Фросиной морды, а откуда-то у меня из-за спины. И голос, кстати, смутно знакомый.
— Галя?
Выглядела волшебница, надо признать, «на все сто». Дева-воительница восьмидесятого уровня. Изящная кольчужка тончайшего плетения — как мне кажется, такую можно пальцем проткнуть, если как следует надавить, высокие, почти до колена, сапоги из тёмно-зелёной кожи, зелёный же плащ, чуть ли не шёлковый, красиво струится к самой земле. На поясе — меч… ага, знакомая штука. Трофей с того седого покойника. Блондинистые волосы эффектно рассыпались по плечам. В общем, прямо картинка из какой-нибудь фэнтэзийной компьютерной игры. Только один нюанс — там женские персонажи часто щеголяют голыми ногами, да и бюст раскладывают в бронелифчике так, чтобы противник утратил всякую способность к сопротивлению. Видимо подразумевается, что лучшая боевая экипировка — это убийственная красота. Увы, полюбоваться Галиными ножками я мог только в своём воображении — между кольчугой и сапогами просматривались лишь довольно мешковатые штаны из плотной чёрной ткани. И кольчуга под горло и до запястий, никаких тебе обнажённостей.
— Ага, это я, — кивнула юная волшебница. — А упомянутая тобой Фрося, надо понимать, это милое блохастое создание?
— Фрося — мой друг и транспорт, — вступился я за моё «удачное» приобретение.
— И собеседник, — подколола девушка.
Только тут я заметил, что волшебница не одна. Чуть поодаль стояли двое — один мужчина весьма в годах, невысокий и слегка раздобревший. Второй — длинный парень с совершенно идиотскими усиками-ниточками и собранными в хвост волосами. Волосы, кстати, светлые, а усы — тёмные. Что из этого он красит?
Я вообще-то к таким типам отношусь без особой симпатии. Нет, я не гомофоб — в наше время и в нашей стране неизвестно, что лучше, быть сторонником «нетрадиционных отношений» или их ярым противником. И в том и в другом случае заклюют. Личное мнение лучше держать при себе. Но и воспринимать всерьёз эдакого индивидуума я не могу. Хотя кто его знает, может, это у него просто образ такой. Вон, Галя из себя валькирию изображает, а этот… ученик чародея? Наверняка нерадивый.
— Других нет, — буркнул я, имея в виду «собеседника». — Вернее, не было.
— Теперь есть, — усмехнулась Галя. — Знакомься, Миша. Это господин Руфус Гордон, экзорцист. С ним его ученик, Николаус дер Торрин. Прошу любить и жаловать.
— Очень приятно, — я спрыгнул на землю и протянул руку. — Михаил Орлов.
— Можно просто Миша? — Гордон стиснул мою ладонь.
Мда… может, он и выглядит располневшим и неповоротливым, но рука у него, как тиски. Уважаю. И меч у него такой себе серьёзный. Я, прямо скажем, не знаток, но это же сразу видно, когда человек пользуется чем-то, к чему непривычен. Скажем, возьмите женщин и их маленькие сумочки-клатчи. У одной эта сумка — как продолжение руки, другая же явно не знает, что с ней делать. И это заметно. У господина Гордона меч на поясе висел так, словно являлся столь же привычным атрибутом, сколь для городского жителя — мобильный телефон. Если оружие убрать — образу господина Гордона явно будет недоставать чего-то важного.
— Нужно, — улыбнулся я.
— Ну и хорошо, — он выпустил мою ладонь. — Я Руфус. Или Руф, если удобно.
— Ник, — его спутник тоже сунул мне ладонь. Влажную и вялую, после такой хочется вытереть руку о штаны, хотя это и невежливо.
Вообще, как говорил дядя Фёдор, рукопожатие — это целая наука. Не высшая математика, можно и без учебника обойтись, но основы выучить всё-таки надо. Как руку подавать, сколько раз встряхивать, как выбирать дистанцию. Кое-кому не мешало бы взять парочку уроков.
— Рад знакомству, — сообщил я Нику и, повернувшись к его наставнику, поинтересовался: — простите, а термин «экзорцист» означает, что вы бесов изгоняете?
— В некотором смысле, — серьёзно кивнул Руфус. — Я уже знаю, что понимается под этим словом в вашем мире, Миша. Только у вас под термином «изгнание бесов» подразумевается чаще избавление от некой нематериальной сущности, в то время как мои бесы очень реальны. Иногда — слишком.
Говорил он по-русски, но… не то чтобы не совсем чисто, скорее, довольно академично. И слова о «вашем мире» я мимо ушей не пропустил. Гость, значит.
— А вы отсюда?
— Нет, мы с Суонна, — ответил он так, словно я, как любой в меру образованный человек, просто обязан знать, что такое Суонн и где он находится. Скорее всего, не самое приятное местечко, если бесы там материальны и их приходится изгонять мечом.
— Давайте оставим расспросы на потом, — в голосе волшебницы прозвенели нотки нетерпения. — Миша, тебе удалось найти девушку?
Поначалу я решил, что она издевается. Если бы мне удалось задуманное, то Лена, очевидно, была бы здесь. Затем я вдруг понял, что вопрос вполне искренний. Этот мир полон опасностей. Ведь вполне всё могло сложиться так, что госпожа Друзова-младшая не пережила бы и первого дня. Уже за один только костёр в эльфийском лесу. На самом деле, я и сейчас не знаю, жива ли она. Как говорит мне мой небольшой опыт, полученный в магаданской тайге, магическому указателю совершенно по барабану, на что наводиться — на живого человека или на давно остывший труп.
— Нет. Но я иду по следу. А как вы нашли меня? Мне тут посоветовал
