Последний польский король. Коронация Николая I в Варшаве в 1829 г. и память о русско-польских войнах XVII – начала XIX в. - Екатерина Михайловна Болтунова

одетыми, а в самой зале великое множество знатных особ ожидали с благоговением появления Монарха. Наконец Государь, отслушав Греко-Российскую обедню в Дворцовой церкви, оставил Тронную залу и явился, облеченный в орден Белого Орла, в залу коронования, предшествуемый знатнейшими Сановниками, несшими регалии, Епископами и Архиепископами, за коими следовали Государыня Императрица в короне и порфире, Их Величества Наследник, Цесаревич, и Михаил Павлович, с Сановниками и знатными Царедворцами. Когда Их Императорские Величества сели на Свои места, то Их Императорские Высочества заняли возвышение, нарочно для Них приготовленное. Ассистенты Его Величества стали по левую Его сторону, равно как и Министр Двора, Дежурный Генерал-Адъютант и Командир Лейб-Гвардии Конно-Егерского полка с обнаженной саблей; Ассистенты Ее Величества по правую Ее сторону; за креслами Его Величества один из первых чинов Двора и восемь Камергеров, назначенных к несению шлейфа Его порфиры; за креслами Ее Величества стали также один из первых чинов Двора и шесть Камергеров, назначенных к несению шлейфа Ее порфиры; пред Троном с правой стороны Председатель Сената, несший Корону; с левой Палатин, несший Скипетр; на ступенях Трона, между большою и первою платформою, разделяющею возвышения, с правой стороны Палатин, несший Державу, а с левой Кастеланы, несшие мантию; на первой платформе два Капитана Лейб-Гвардии Конно-Егерского полка, один с правой, другой с левой стороны, с обнаженными саблями; на ступенях между правою и второю платформами, с правой стороны Генерал, держащий панир; на второй платформе с правой стороны Министр Статс-Секретарь, несший печать; с левой Кавалер Белого Орла, несший цепь сего Ордена; в средине Обер-Церемониймейстер; на последней два офицера Лейб-Гвардии Конно-Егерского полка, один с правой, другой с левой стороны с обнаженными же саблями; внизу у ступеней Трона два Церемониймейстера, далее два Герольда с жезлами; Министры и Совет, на приготовленном для них возвышении; на стороне Его Величества, на ступенях военная свита Его; на стороне Ее Величества, также на ступенях, Придворные Чины. Когда таким образом все заняли свои места, Государь Император подал знак Примасу к Нему приблизиться, который, подойдя к Его Величеству, прочитал молитву о ниспослании всех благ Императору Всероссийскому и Царю Польскому, и, произнеся: «Во имя Отца и Сына и Св. Духа», подал Его Величеству Царскую Порфиру. После сего, по повелению Государя, Председатель Сената, несший Корону, сняв оную со стола, поднес Примасу, который и предложил оную Монарху, произнеся вышеупомянутые слова, а Государь Император, возложив оную Себе на главу, принял из рук Примаса цепь Белого Орла и возложил на грудь Императрицы; две Штатс-Дамы немедленно прикрепили оный к Ее мантии. Потом, в следствие нового повеления Государя, Примас, произнеся слова: «Во имя Отца и Сына и Св. Духа», подал Его Величеству Скипетр и Державу. И по окончании сего обряда, Пастырь церкви, воздев очи к Небу, с умилительным, Божественным восторгом трижды воззвал «Vivat Rex in aeternum!» (Да здравствует Царь вечно!). И сии слова произвели новое ощущение восторга в сердцах не только Особ, присутствовавших при Короновании, но и вообще целого народа, извещенного о сем радостном, с нетерпением ожидаемом мгновении 101‐м пушечным выстрелом и громким колокольным звоном. Засим, когда звуки пушек и колоколов умолкли, Его Величество Государь Император, отдав Скипетр и Державу несшим оные Особам, преклонил колено и громким голосом прочел следующую молитву по книге, Ему поданной Министром Духовных Дел:

«Боже Всемогущий, Отче Отцов Моих! Царю Царей! Сотворший мир сей Божественным Своим Словом, и в бесконечной премудрости Своей Создавший человека для управления светом на пути истины! Ты призвал Меня в Царя и Судию храброго народа Польского! Признаю с благоговением действие Небесной Твоей ко Мне милости, и принося Тебе дань благодарения, смиряюсь духом пред Божественным величием Твоим. Благоволи, Господи, Боже мой! просветить стопы Мои на сей высокой стезе и направить все дела Мои к свершению Пресвятой воли Твоей; осени Меня мудростью, восседающею на Престоле Твоем. Ниспосли ее с Небес, да познаю Всевышнюю волю Твою и истину заповедей Твоих. Да будет сердце Мое в руце Твоей, и да сподоблюсь царствовать для блага Моих народов, во славу Святого имени Твоего, по учредительной грамоте, дарованной Моим Августейшим Предшественником и уже утвержденной Моею присягою. Да не устрашусь предстать пред Тебя в день вечного суда Твоего, славой и милосердием Божественного Сына Твоего, Господа Иисуса Христа и Благодатью Духа Твоего Святого, Господа Животворящего, во веки веков. Аминь».

После сей молитвы, читанной Царем с чувством чадолюбивого отца, дающего торжественный обет Богу любить Своих детей, судьба коих вложена Провидением в Его десницу, Его Величество встал, а все присутствующие преклонили колена, и картина сия была истинно величественна. Монарх, приосененный Святыней, венчанный Российской Короной, облеченный в Орден Царства Польского, стоит, а пред Ним все повержены долу с чувством возвышеннейшего благоговения! Примас прочел снова молитву о ниспослании Его Императорско-Царскому Величеству всех благ земных; по окончании оной все снова встали, а Первосвященник, отдав Царю низкий поклон, отправился со всем Духовенством в церковь Св. Иоанна, для ожидания там прибытия Государя Императора, Который вскоре отправился туда в таком же порядке, как и в залу Коронования. При выходе Его Величества из залы, произведен был 71 пушечный выстрел. Примас со всем Духовенством встретил Государя у входа в церковь со святой водой и молитвой, и предшествовал Ему до самого места, которое занимал Его Величество во время молебствия, в продолжение коего произведен был 101 выстрел. По окончании оного, Государь возвратился во Дворец с той же процессией, а Духовенство проводило Его Величество до дверей церковных. По прибытии во Дворец, Его Величество изволил удалиться во внутренние покои.

В сей самый день во Дворце был обеденный стол, на другой же дан большой бал, на котором однако Его Величество не мог присутствовать, по случаю легкой простуды. На третий день Особы обоего пола приносили поздравления Их Императорским Величествам.

В продолжение сих дней город был великолепно освещен и во многих местах видны были прозрачные картины с различными девизами, свойственными настоящему обстоятельству. Сверх того в сии дни был безденежный впуск в народный и Французский театры, а на поле, что подле Уяздов, были поставлены столы для угощения народа истинно по-Царски, с увеселениями, разного рода, коих подробнейшее описание, конечно, доставит удовольствие вашим читателям. В 1-м часу, Их Императорские Величества выехали на вышеозначенное поле. Великое множество зрителей, по билетам, находились в нарочно для сего приготовленном амфитеатре. Народ кипел на поле: его было до 80,000 человек и на лице каждого блистал луч истинного восторга. Посреди площади возвышалась ротонда, с отличным вкусом выстроенная, о шестнадцати столбах Коринфского ордена;