К чему приводят девицу... Ночные прогулки по кладбищу - Анна Рассохина

— До встречи, террина! Завтра в первой половине дня будет Совет у Владыки. Там все узнают о моем решении. Вас и ваших родных также призовут.

Я, сжав зубы, кивнула и вышла следом за эльфом-слугой. И снова мы отправились по бесконечным коридорам, а затем вышли к подвесной дорожке. Осенние сумерки сгустились быстро, и долину осветили тысячи магических фонариков, а здесь наверху светлился из многочисленных окон дворца. Затем снова коридоры, но уже обители Владыки и, наконец, знакомое гостевое крыло.

— Дальше я сама дойду, — сказала я.

Эльф поклонился и ушел, а я задумалась. Как же мне обо всем сообщить родным, особенно матушке с батюшкой? Медленно двигалась по направлению к своей комнате, стараясь не шуметь. Открыла дверь, вошла, но захлопнуть ее мне не дали. За мной в комнату ввалились кузины.

— Ну что? Как прошло свидание?

— Давай рассказывай?

Я задумчиво кусала губы, не зная, как им обо всем рассказать.

— Что? — тут же округлила глаза рыжая.

— Ничего… пока ничего, — невнятно ответила я.

— Фу-у-у, — выдохнула Лисса.

— Значит, Эльлинир еще не выбрал себе невесту? — успокоилась Йена.

Я на ирну задумалась, а затем сообщила:

— Выбрал.

— Как?

— Кого?

Тут же посыпались вопросы, а я опустила взгляд.

— Не томи! — взмолилась блондинка.

— Давай говори уже! — возмущенно потребовала рыжая.

— Меня. Несносный эльф выбрал своей невестой меня. Довольны?

Кузины ошарашенно воззрились на меня.

— Да чего уж там… — начала рыжая, но Йена, вдруг как-то странно посмотрев на меня, выдала:

— Довольны, говоришь? А если нет?

— Э-э-э… Йена, ты чего? — осторожно поинтересовалась Лиссандра, недоуменно глядя на блондинку.

— Что со мной не так? Ты и в самом деле не понимаешь?

— Мм… нет.

— А уже ничего и не надо понимать! — зло проговорила Йена и тут же разрыдалась, бросившись на мою кровать.

Мы с рыжей потрясенно переглянулись.

— Ты что-нибудь понимаешь? — ошарашенно произнесла она.

Я кивнула, а Лисса подошла к кровати и попыталась обнять Йену. Младшая кузина по-прежнему рыдала, уткнувшись лицом в подушку. Лиссандра вопросительно посмотрела на меня и молча указала на блондинку. Я кивнула и изрекла:

— Она все-таки в него влюбилась!

— Вот хмар! — ругнулась рыжая. — А я все надеялась, что это не так!

— Что не так? — тут же вскинулась Йена. Ее губы дергались, так бывает, когда хочешь что-нибудь сказать, но из-за рыданий не можешь этого сделать.

— Я надеялась, что ты не любишь Эльлинира, — шепотом пояснила Лиссандра. — Думала, что ты не настолько глупа!

— Глупа, говоришь? — перестав рыдать, прошипела блондинка.

— Ну да. Мы уже давно замечали твою странную реакцию на этого эльфа.

— Странную реакцию? — переспросила со злостью Йена, и я поняла, что за этим последует скандал. И да, блондинка разразилась злой тирадой: — Странная реакция? Глупая? А вы когда-нибудь любили по-настоящему? Что молчите? Не любили, так ведь? Вы хоть знаете, что такое любовь? А я вам скажу, что я узнала про это чувство! Это самое чудесное, что есть в нашей жизни! А вы меня даже не понимаете!

— Так объясни! — прервала я все еще спокойным голосом, надеясь, что это поможет успокоить Йену, но добилась противоположной реакции. Блондинка еще больше распалилась, и теперь она уже кричала:

— Объяснить? Кому объяснить? Тебе, которая утверждала, что любит Ильяна, а на деле забыла его за месяц! Или ей? — Она указала на рыжую. — Эта вообще никого, кроме себя, не любит! Да и как я могу объяснить то чувство, которое возникло во мне в тот самый миг, когда я увидела Эльлинира? Как рассказать о том, что теперь в моей жизни есть только один мужчина, при появлении которого кровь в моих жилах начинает закипать, сердце готово выпрыгнуть из груди, а ноги сами собой подкашиваются? Глаза мои видят лишь его одного, как будто все вокруг меркнет, становится черно-белым, остается лишь он — такой яркий и живой!

Мы с Лиссандрой во время этого признания смогли лишь ошалело хлопать глазами и потрясенно молчать.

— Вот, — с горечью констатировала Йена, — даже теперь вы не можете осознать всего того, что я вам сказала.

— Мм, — промычала рыжая, видимо, просто чтобы не молчать.

— Ты мне вот что скажи, Нилия! — с яростью в голосе обратилась ко мне блондинка. — Скажи мне, что такого есть в тебе, чего нет у меня? Что ты такого сделала сегодня, что он, мой возлюбленный, выбрал тебя, а не меня? Хотя я все наше с ним свидание старалась быть нежной и благовоспитанной девицей!

Я сглотнула, не зная, что на это сказать, и посмотрела на Лиссу, ища у нее поддержки. Рыжая попыталась разрешить конфликт:

— Слушай, Йена, кто же знает, что у этого вредного эльфа на уме.

— Не называй его так! — тут же набросилась на нее блондинка.

— А-а-а…

— Я жду ответа, Нилия!

Я молчала, мучительно сдерживая рвущийся наружу гнев.

— Молчишь? — подвела итог наша иллюзионистка. — Ну и молчи дальше… — Затем она снова разрыдалась и выбежала из комнаты.

— Да-а, — протянула Лисса.

— Что делать будем? — с отчаянием спросила я.

— Кстати, и вправду, почему эльф тебя выбрал? Что ты такого за ужином натворила, что ему так понравилось?

— Да ничего я не делала! По-твоему, я хотела за него замуж?! Да он мне противен!

— Хоть ты не злись!

— Не злиться, говоришь? А что делать? Радоваться? Я все делала, слышишь, все, чтобы этот вредный эльф меня не выбрал! Я ела, как пьяный крестьянин, ругалась с этим эльфом… Да все оказалось напрасным!

— Э-э-э, Нилия, успокойся, а Йену я пойду догоню, как бы глупостей не натворила!

— Да иди ты, куда хочешь!

Лиссандра тяжко вздохнула и вышла из комнаты, оставив меня в одиночестве сгорать от злости.

— Любит она его, видите ли? А я здесь при чем? Люби на здоровье! — ругалась я, расхаживая по комнате взад-вперед. — Можно подумать, я мечтала об этом эльфе? Мой муж Эльлинир! Гадость какая! Да я… да она… А еще эта хмарная клятва!

Я почувствовала дурноту, вышла в коридор и спустилась на террасу. Прохладный воздух начала осени остудил мой пыл. Я шумно выдохнула. Огляделась. Отчаянно захотелось сделать что-нибудь этакое, очень дерзкое. Я заметила небольшую лесенку, ведущую к подвесному мостику. Спустилась к нему. Ступила на зыбкий мосток, затем решилась и дошла до середины. Остановилась. Глубоко вдохнула. Где-то вдали был слышен крик ночных птиц, внизу в кронах деревьев мелькали огоньки одиноких фонарей, а в небе сверкали, переливались и подмигивали равнодушные очи-звезды. Полные луны то скрывались за пеленой облаков, то показывались во всей своей красе.