Гранд-адмирал. Том первый (СИ) - Модус Илья Сергеевич

Барон посмотрел на меня долгим настороженным взглядом. Он молчал. Он размышлял.

Он тяжело вздохнул.

— Моя дочь сообщила, что Имперский Правящий Совет рассматривает вашу кандидатуру на должность нового Императора, — произнес он. Я никак не прореагировал. Во-первых мне это уже известно, во-вторых этого не будет. — Даже не зная ваших мыслей они готовы поставить во главе человекоцентристского государства… не совсем человека. Если они узнают то, что вы сказали мне сегодня, если поймут, что вы не собираетесь воевать до победного конца, чтобы вернуть Империю к тому, с чего все началось… Ардус Кейн станет новым Императором. И шанс на прекращение войны и нормальную жизнь будет утрачен.

— Всегда есть те, кто не могут жить кроме как мыслями о войне, — философски заметил я. — Даже мой прилет к вам продиктован военной необходимостью.

— Это было понятно и без слов, — барон нахмурился, отведя взгляд в сторону. — Я уже не молод, гранд-адмирал. Мой век когда-нибудь подойдет к концу. И я хотел бы видеть спокойное небо над головой, а не туши орбитальных станций и флот на орбите, в ожидании, когда же у Новой Республики лопнет терпение и они придут. Я хочу видеть свою дочь счастливой и не хочу, чтобы она, как и я прожила всю жизнь в войне. Вы прилетели за поддержкой, гранд-адмирал. Я готов дать ее вам — в разумных приделах. Но взамен вы должны пообещать, что добьетесь мира с Новой Республикой.

— Это не в моих силах, — заметил я. — Среди нас и среди них всегда были, есть и будут те, кто хотят реванша в этой войне. Без обоюдного желания, договора не будет. Все, что я могу — лишь приложить усилия к тому, чтобы это произошло.

— Поэтому вы намерены намять им бока, чтобы принудить к миру, — напомнил мои же слова барон. Я лишь утвердительно и едва заметно кивнул. — Это может растянуться на многие месяцы.

— Правильнее сказать — годы, — уточнил я. — Имперское Пространство ограничило меня в ресурсах и быстрого результата ждать не приходится. Вы должны понимать, что в любой момент милитаристическая часть Имперских Осколков может понять, что именно стоит за моими действиями. И тогда последствия для меня и моих союзников будут в лучшем случае — непредсказуемы.

— За меня не волнуйтесь, гранд-адмирал, — усмехнулся барон. — Мой сектор так просто не раскусить ни одному врагу. Даже Новой Республике.

«И уж тем более — Империи», — закончил я за него мысль. Этот человек однозначно знает себе цену. И понимает, на какой риск идет. Не может не понимать, что в минуты крайней нужды Империя и Новая Республика могут объединиться, чтобы уничтожить его. Они уже провернули этот фокус с Зинджем и его государством. Второй раз получится еще проще — опыт есть у каждой из сторон.

— Время обеда, гранд-адмирал, — неожиданно произнес человек, посмотрев в сторону своей резиденции. — Я буду рад, если вы присоединитесь ко мне. А после трапезы поговорим о делах. Уверен, мы можем друг другу помочь.

Очень интересная постановка фразы. Но, никто и не надеялся на то, что союзники не потребуют за свою помощь ответных услуг. Лучший союз тот, что связан кровью.

На обратном пути мы молчали. Каждый думал о своем. Мысли барона мне не ведомы. А сам я отчего-то вспомнил детскую сказку «Волшебник Изумрудного города». Складывается впечатление, что я сегодня сделал первый шаг в сторону прекрасного города, в котором решатся все мои проблемы.

Только б ведьма по пути не сожрала.

А вот на месте все не так хорошо, как хотелось бы.

Похоже эта зона для пассажиров первого класса отводилась для особо дорогих предприятию клиентов. О безопасности которых заботились сотрудники безопасности корабля.

Иначе она не могла бы объяснить причину, по которой в коридоре скучали аж двое колоритных — накаченных и с суровыми лицами сотрудника службы безопасности, причем с оружием в руках.

Но больше всего ее напрягало наличие двух якобы скучающих мужчин в дорогих костюмах, ведущих непринужденную беседу в коридоре. Они стояли, прислонившись к стенке коридора, и казались расслабленными. Но Мара без проблем определила у обоих оружие для скрытого ношения, пристегнутое ко внутренней поверхности пиджаков. И очень явные повадки телохранителей.

Вопрос лишь в том — чьи это люди? Охрана Хоффнера? Возможно. Если он регулярно проигрывает огромные суммы в казино, то есть предположение, что руководство корабля разрешило ему иметь охрану на исключительных условиях. Но они стоят слишком далековато от номера одиннадцать-тридцать восемь. А значит, что-то явно не так. Если это постоянная охрана, то служба безопасности не должна на них таким цепким взглядом смотреть.

А быть может они охраняют кого-то другого? Например ту девицу, с которой Хоффнер уединился. Или они вообще никак не связаны с текущей ситуацией и их цель — в одном из ближайших к их дислокации номеров. Телохранители бы так и сделали… Но официально нанятые телохранители бы не стали пользоваться скрытым оружием. Если есть договоренность с руководством этого заведения — им было бы достаточно носить оружие в простых оперативных кобурах под мышкой…

А эта парочка явно пытается сделать вид, что они простые и мирные постояльцы. Если б Мара не навидалась подобного в прошлом, то и не обратила на парочку сколько-нибудь стоящего внимания.

На задворках памяти шевельнулась тревожная мысль.

Эти парни не телохранители.

Они агенты. Пусть и обученные профессионально, но в их действиях видна небрежность. Такую себе позволяют шпионы со стажем — молодые и опытные сотрудники не стали бы так вставать, чтобы пиджак можно было увидеть под определенным углом.

Профессиональная небрежность или…

Ей хотелось залепить себе рукой по лицу.

Она вспомнила, где уже видела подобное пренебрежение к тайности.

Агенты КорБеза — спецслужба и правоохранительный орган Кореллии. Как и любые кореллианцы, корбезовцы любили быстрые корабли, риск, плевали на осторожность и имели феноменальную удачу. Которая, как поговаривали, происходила из их стремления относиться ко всем своим проблемам в жизни с большой долей стоического наплевательства.

Итак, Хоффнер нужен еще кому-то. Вероятно — КорБезу. Зачем?

Вопрос риторический. Заберем — узнаем.

— У нас проблемы, — шепнула она обоим оперативникам после того, как прошлась по коридору, сделав вид, что заблудилась. Благодушные сотрудники службы безопасности объяснили ей, что искомая ей каюта с номером, придуманным на ходу, находится на другой палубе. На что и рассчитывала девушка — на ее стилизованный боевой костюм не обратили особого внимания. Ведь не торчало же из каждого кармана по виброножу, термальному детонатору или бластеру. Ну, хочет богатая девчонка разгуливать в облегающем комбинезоне — и пусть. Наверняка сотрудники службы безопасности и не такое повидали на своем веку. — Хоффнер нужен кому-то еще.

Разговаривали они в небольшом тамбуре перед лифтом. Камер здесь не было, а те, что были направлены в их сторону, не затрагивали ничего важного. Другое дело — когда откроются створки лифта — тогда они попадут в поле зрения камеры в кабинке.

— Приказы? — поинтересовался один из штурмовиков.

— Двигайся в обход, — распорядилась она, глядя на одного из подручных. — Отрежешь пути отступления в одну сторону. Ты, — взгляд в сторону второго бойца, — зайдешь с этой стороны. Я вернусь по коридору бегом, словно убегая от тебя. Сделай лицо позлее, — штурмовик оскалился. — Не настолько. Ладно, не до театральных зарисовок. Общее задание: первым делом вырубим двоих в костюмах — от них больше опасности, чем от службы безопасности. Как только получим оружие, обезвредив цели — двигаемся к каюте Хоффнера. Нельзя допустить, чтобы он добрался до спасательных капсул! Начинаем сейчас, пока «Немезида» не появилась — иначе начнется паника…

Договорить она не успела. Низкий гул и рокот, подобный далекому реву… двигателей.

— Они уже здесь, — вздохнула Мара. — Все, по местам.

Торопливо, но без лишней суеты первый штурмовик, которому предполагалось отрезать пути отступления, выдвинулся к своей цели. Мара, взлохматив прическу, бросилась в обратном направлении по коридору, изо всех сил изображая из себя жертву неудавшегося нападения. Прикинув, что первому штурмовику нужно некоторое время, она притормозила на повороте, выждала десяток секунд. Несколько раз пронзительно вскрикнула.