Темные реки сердца - Дин Кунц

Спенсер оставался с пилотами, пока Элли пошла поговорить с водителем машины.

Мотор «Джет-рейнджера» затих, лопасти винта перестали вращаться, и в этой долине, окаймленной деревьями и скалами, стало тихо, как в пустой церкви... Элли слышала только хруст снега под своими ногами, ступавшими по мерзлой земле.

Когда она подошла ближе к «Бронко», то увидела фотокамеру, укрепленную на треноге. В машине она заметила разные фотопринадлежности.

Фотограф был с бородой и очень рассерженный. Из его ноздрей струился пар, казалось, еще немного, и он взорвется.

– Вы испортили мой снимок. Этот нетронутый снег, покрывавший яркие островерхие скалы. Такой контраст, такое напряжение. И теперь все пропало.

Элли оглянулась на нагромождение скал за вертолетом. Они по-прежнему были ярко-огненными – светящийся красный свет в лучах солнца – и по-прежнему островерхими. Но что касалось снега, он уже не был девственно чистым и нетронутым.

– Простите.

– Из ваших извинений шубу не сошьешь, – резко ответил он. Она посмотрела на снег возле «Бронко» и увидела там только отпечатки следов фотографа. Видимо, он был один. – Какого черта, что вы здесь делаете? – продолжал он нападать на Элли. – Здесь существуют ограничения на шум. И уж, конечно, нельзя тарахтеть вертолетом, – наскакивал фотограф. – Здесь находится заповедник.

– Тогда вам придется нам кое в чем помочь и тем самым сохранить себе жизнь, – сказала Элли, вытаскивая пистолет из кармана кожаной куртки.

В «Джет-рейнджере», передав Элли свой «узи», Спенсер срезал обивку с кресел. Длинными кожаными полосками он связал руки всем трем мужчинам и привязал их к ручкам пассажирских кресел, в которые усадил их.

– Я не стану вставлять вам кляп в рот, – сказал он им. – Здесь все равно никто не услышит, как вы кричите.

– Мы здесь просто замерзнем, – возразил ему пилот.

– Через полчаса вам удастся освободить руки. Еще полчаса или минут сорок понадобится, чтобы дойти до шоссе. Мы пролетали над ним. За это время вы не замерзнете.

Элли добавила:

– Можете быть уверены, приехав в город, мы позвоним в полицию и сообщим им, где вы находитесь.

Наступили сумерки. Начали появляться звезды на темном пурпуре неба.

Спенсер вел машину, а Рокки дышал в ухо Элли, сидя позади нее. Они без труда нашли выезд на шоссе по следам машины фотографа, приехавшего в это красивое и живописное место утром.

– Почему вы им сказали, что мы позвоним в полицию? – спросил ее Спенсер.

– Вы что, хотите, чтобы они замерзли?

– Мне кажется, что этого не случится.

– Все равно не хочется рисковать.

– Да, но в наше время надо быть осторожней. Возможно, каждый звонок принимается в полиции по линии, связанной именно с данным автоматом. Это совсем не то, что вы набираете 911 – телефон спасения. В маленьком городке типа Гранд-Джанкшена невелика преступность, и деньги из бюджета города они могут потратить на всякие новые системы связи с соответствующими сигналами и свистками. Вы им звоните, и они точно знают, откуда вы звоните. Адрес появляется на экране перед оператором в полиции. И тогда они будут знать, в каком направлении мы отправились и по какой дороге.

– Я поняла, но мы им усложним работу, – сказала Элли и объяснила Спенсеру, что она придумала.

– Мне это нравится, – согласился он.

Тюрьма «Рокки Маунтин» для сумасшедших преступников была построена во времена «великой депрессии» под наблюдением и по рабочим проектам администрации. Она выглядела прочной и неприступной, как скала. В широком приземистом здании маленькие окна в глубине толстых стен были забраны решетками даже в административном крыле. Стены облицованы серым гранитом. Гранит более темного цвета был использован для окантовки окон, дверей и карнизов. Крыша из черного шифера.

Рой Миро почувствовал, что само здание производит мрачное и неприятное впечатление благодаря цвету и пропорциям. Без преувеличения можно было сказать, что здание, стоявшее на холме, давило на окружающий ландшафт, словно живое существо. В сумерках окна тюрьмы отражали от крутых склонов скал и испускали неприятный желтый свет. Он будто исходил из темниц какого-то демона, жившего в глубине гор.

Рой и его команда подъехали к тюрьме в лимузине, постояли перед ней и потом двинулись по коридорам к офису доктора Пальма. Рою стало жаль бедные заблудшие души, которых заперли в этой куче камней. Ему также было жаль и надзирателей, которые по долгу службы должны были проводить много времени в таких ужасных условиях. Если бы все зависело только от него, он бы тщательно заклеил окна и вентиляцию всех помещений, где были поднадзорные и их надзиратели, и спас бы их от страданий с помощью приятного, но губительного газа.

Офис и приемная доктора Сабрины Пальма были чудесно обставлены и так контрастировали с обликом здания, словно находились совершенно в ином прекрасном месте – в каком-нибудь пентхаусе Нью-Йорка или в роскошном особняке в Палм-Бич. Казалось также, что доктор и жила не только в другом месте, но и в другое время, нежели вся тюрьма, для которой будто не кончались тридцатые годы. Диваны и кресла в ее офисе были «от Дж. Роберта Скотта», обитые шелком золотистого и платинового цвета. Столы и зеркала также были «от Дж. Роберта Скотта». Изготовленные из редких пород дерева, они сохраняли его текстуру. На них не было никакого лака, просто хорошая полировка. Лежал толстый бежевый, с таким же рисунком, ковер «от Эдварда Филцса». В центре офиса стоял массивный стол «Монтеверде энд Янг». Он был сделан в виде полукруга и стоил, наверное, сорок тысяч долларов.

Рой никогда не оказывался в более роскошном офисе. Это был оазис вкуса и богатства. Ему не приходилось сталкиваться с подобным даже в офисах высших чиновников в Вашингтоне. Он сразу понял, с кем имеет дело. И еще он понял, что у него в руках надежное оружие, которым он воспользуется без всяких колебаний, если только доктор Пальма посмеет противодействовать ему.

Сабрина Пальма возглавляла медперсонал тюрьмы. Поскольку заведение объединяло тюрьму и больницу, ее должность соответствовала должности надсмотрщика в обычном корректирующем учреждении. Доктор оказалась такой же необычной, как и ее офис.

Черные, как вороново крыло, волосы. Зеленые глаза. Кожа белая, бледная и гладкая, как остуженное молоко. Около сорока лет, высокая, тонкая, с приличной фигурой. На ней были черный трикотажный костюм и белая шелковая блузка.

После того как Рой представился ей, он также познакомил ее с агентом Олмейером...

– Рад познакомиться с вами, доктор.

...и агентом Таркентоном.

– Доктор.

Она предложила им сесть.

– Благодарю вас, доктор, – сказал Олмейер и встал справа от двери, соединявшей офис и приемную.

– Благодарю вас, доктор, – ответил ей Таркентон и встал слева у той же самой двери.

Рой подошел к одному из трех великолепных кресел перед столом доктора Пальма. Сама доктор села на роскошный кожаный трон у не менее роскошного стола.

В рассеянном янтарном свете ее бледная кожа словно озарялась внутренним пламенем.

– Я здесь нахожусь по весьма важному делу, – заявил ей Рой самым вежливым тоном, на какой только был способен. – Нам кажется, нет, мы просто уверены, что сын одного из содержащихся здесь заключенных следит за президентом Соединенных Штатов Америки и собирается его убить.

Когда она узнала имена предполагаемого убийцы и его отца, Сабрина Пальма подняла вверх брови. Проверив документы, которые Рой достал из белого конверта, и услышав, что требуется от нее, она извинилась и вышла в приемную, чтобы сделать несколько важных и неотложных звонков.

Рой ждал ее возвращения.

За тремя узкими окнами была ночь и сияли огни Денвера.

Рой посмотрел на часы. Сейчас с другой стороны гор в наступившей темноте Дюваль и его команда из двенадцати человек уже должны были тихо и незаметно устроиться в засаде. Следовало быть готовыми на тот случай, если путешественники прибудут раньше, чем их ждали.

Черная накидка ночи совсем скрыла лицо сумерек к тому времени, когда Элли и Спенсер достигли Гранд-Джанкшена.

В городе с населением тридцать пять тысяч человек вполне можно было заблудиться. Но Элли осветила фонариком карту, которую она взяла из вертолета, и смогла найти самую короткую дорогу.

Проехав почти через весь город, они остановились, чтобы сменить машину. Стоянка машин была расположена рядом с кинотеатром. На большой площадке было полно машин, но людей они не заметили.

Когда Спенсер открыл дверцу «Бронко» и впустил холодный воздух, Элли попросила его, чтобы он выбрал «Эксплорер» или джип.

– Что-нибудь в этом роде, они более удобны.

– Воришки не могут выбирать, – сказал Спенсер.