Весь Роберт Шекли в двух томах. Том 1. Рассказы и повести - Роберт Шекли

Если роботы чему и поклоняются, так это эстетике. Ни дня без неё прожить не могут.

Робот делает лишь то, что он должен делать. В меру своего понимания, разумеется. Большинство эмоций ему просто недоступны. Гнев, например. Или любовь. Робот может знать, что "гнев" — это сильное чувство, направленное на конкретного индивидуума. Но что такое "чувство"? И что значит "направленное"? Роботам не понять, почему это они вдруг должны чувствовать что-то друг к другу.

Что их по-настоящему беспокоит, так это вопросы поведения. Куда мы идём? По природе своей роботы не могут не задумываться над подобным вопросом. И вот они решили, что должны быть "цивилизованными индивидуумами". И вести себя намерены соответственно. Роботы способны испытывать вину. Это свойство разумного существа, которое подозревает, что не имеет права на существование.

Один из непременных атрибутов развитой цивилизации — эстетика. Роботы посещают музеи и с чувством, похожим на религиозное, изучают полотна художников-людей. Первый же встречный робот расскажет вам всё о каждом мазке, красках, спектре и ещё Бог знает о чём в любой картине, название которой вы сумеете припомнить. Он знает также о том впечатлении, которое эта картина — ну, скажем, "Купальщицы" Мане — должна на него произвести. Другое дело, что он этого не чувствует.

Но он всё же пытается.

Роботы считают, что их родословная восходит к тем древним машинам, которых ещё нельзя было назвать собственно роботами. К машинам-прототипам. Прототипы служат основой социальной дифференциации общества.

Роботы делятся на группы в зависимости от происхождения. Самая многочисленная группа — роботы-транспортники. Среди них есть Автомобили, Грузовики, Поезда, Автобусы — всех не перечислишь. Далеко не все роботы-транспортники способны передвигаться. Классификация относится именно к родословной, а не к функциям самого робота.

Например, президент местного отделения профсоюза — Рефрижератор, хотя с холодильником у него нет ничего общего. Вице-президент происходит из Пылесосов.

Кроме того, роботы переняли у человека понятие социального неравенства. Каждому из них, например, полагается иметь определённый цвет кожи. Есть и другие внешние различия. Так, робот цвета яйца малиновки будет считать себя хуже робота цвета индиго, хотя и то, и другое — оттенки синего. Но предложите им изменить цвет кожи (это, в сущности, достаточно легко сделать), и что же вам ответят? Что это не так-то просто и к тому же ничего не даст — всё равно все узнают, какого ты цвета на самом деле. Как узнают? Нет ответа. В своём стремлении отличаться друг от друга роботы доходят до абсурда.

Родословные — лишь одно из искусственных различий между роботами. На самом деле таких различий гораздо больше, но я пока ещё не совсем разобрался в этом вопросе.

Разумные роботы могут менять свою программу. Они запрограммированы без учёта эмоций, поэтому их нельзя оскорбить. Что бы вы ни делали, робот отнесётся к этому совершенно равнодушно.

Роботы знают, что лишены чувств, и переживают свою ущербность.

Не угасают споры о том, как именно следует программировать роботов. Правительства принимают законы, тут же возникают разногласия, эти законы отвергают и принимают другие — чтобы снова сменить их, когда в моду войдёт следующая теория.

Существуют общие почти для всех разумных роботов запреты. Эти запреты являются частью их внутреннего мира. Вот вам простой пример. Как известно, робот не ощущает ни боли, ни страха, ни холода, ни жары. Даже в самых суровых условиях он будет хорошо себя чувствовать Однако роботов это не устраивает. Разумному существу необходимы иллюзии, сны, фантазии. Роботы узнали об этом из книг, оставленных людьми. Чтобы походить на людей, роботам пришлось изобрести для себя множество запретов.

Если, например, вы убежите от них в пустыню, то роботы-преследователи в какой-то момент обязательно повернут назад. Дальше, скажут они, начинается "слишком опасная местность". На самом деле никакой опасности нет, и роботы знают это не хуже вас. Но, столкнувшись с внутренним запретом, они отправятся за "специальным снаряжением для путешествий в опасных районах". Хотя робот-фанатик — а такие тоже есть — скорее всего продолжит преследование. Что ж, значит, вам не повезло.

Тонкий слух роботов позволяет им различать гармонию там, где человек не услышит ничего, кроме резкого диссонанса. Они всё ещё слушают старую музыку — таких, например, композиторов, как Бах или Хиндемит. Роботам нравится классическая простота и наивность этих звуков. Но предпочитают они свои собственные композиции. Слышали вы когда-нибудь, как робот тихонько напевает любимую мелодию? В этот момент он больше всего похож на синтезатор. Свистом он легко может подражать звучанию флейты или даже кларнета, а пальцами в точности имитирует барабанную дробь.

Итак, у роботов тоже есть свои психологические слабости. Вспомнить только их навязчивые фантазии и ограничения. Роботы — это мыслящие машины, пытающиеся управлять сами собой. Один Бог знает, как их цивилизации удалось достичь нынешнего уровня развития. Но дальше им не продвинуться. Роботы обрели склонность к самокопательству, а копать-то им и нечего, ведь у машины нет личности.

С людьми это тоже случается, однако я считаю, что существует качественное различие между роботом и лишённым индивидуальности человеком.

Итак, самокопательство для роботов пагубно, но они уже не могут остановиться. Они ведь разумные машины, поэтому всё время задают себе простой вопрос: "Чего я стою?" И люди тоже спрашивают себя об этом, тем не менее у большинства людей есть некий внутренний стержень, не позволяющий им впасть в беспросветное отчаяние. По-моему, в глубине души почти все мы считаем, что у Господа были какие-то высшие идеи, когда Он создавал человека. Но маловероятно, чтобы Бог (или Человек) создавал роботов ради великой цели.

Ладно, что-то я совсем запутался. Интуиция подсказывает мне, что цивилизация роботов долго не протянет. Мы можем вернуться, если снова поверим в себя. Однако для этого нам придётся отказаться от некоторых пагубных предрассудков. Первый из них — уверенность в непобедимости человека. В последнее время это мнение сменилось противоположным. Теперь считается, что люди, наоборот, слишком уязвимы. Якобы мы прирождённые жертвы, лишённые внутреннего равновесия. Как водится, правда где-то посередине.

— Правда, я очень хорошенькая? Все роботы так говорят. Они досконально исследовали этот вопрос. Долго искали в старых