Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I - Гэв Торп

— Звучит справедливо, — заметил Снорри.

— А что конкретно ты имел в виду? — спросил Готрек.

— Там происходит что — то значительное, — сказал Макс.

Никто не задал вопроса „где это, там?“. Всем было понятно, что имеется в виду лагерь за стенами.

— Какой — то древний и весьма действенный обряд. Они притягивают все ветры магии с севера, направляя их в мощную магическую бурю.

— С какой целью? — спросил Феликс. — Чтобы преодолеть магический барьер города?

— Возможно, — произнёс Макс. — А, возможно, и с иной целью.

— И что это может быть за цель?

— Дай мне подумать.

— Тогда думай на ходу, — заявил Готрек. — Двинули!

Пока они проносились по улицам, продуваемым ледяным ветром, Макс в очередной раз изумился, насколько хитроумно был восстановлен Прааг. Город был лабиринтом, назначением которого было привести в замешательство любого, кто не знаком с его планировкой. Помощи от этого чуть, раз уж у осаждающих имеются проводники из сектантов внутри городских стен. Стража у ворот внутренней стены довольно легко пропустила их внутрь, и отряд бегом направился к массивному скальному выступу, на вершине которого расположилась цитадель.

Макс был сильно обеспокоен, как никогда ранее в своей жизни. Абсолютная чудовищность ситуации, в которой они оказались, словно свинцовым грузом давила на его плечи. Он, Ульрика и остальные заперты здесь. А кроме почти подавляющего численного превосходства неприятеля за стенами, есть ещё и предатели внутри города. Хуже того, во вражеской армии имеются колдуны, более могущественные, чем кто — либо из ранее встреченных Максом, и прямо сейчас они проводят некий зловещий магический ритуал, назначение которого ему до сих пор неясно.

«Думай, — твердил он себе. — Чем они, в действительности, заняты? Стягивают к себе тёмную магическую энергию со всего континента. Зачем? Какую цель преследуют? Они могут сотворить заклинания невероятной силы. Или что? Или на короткое время могут увеличить концентрацию тёмной магической энергии в этой местности до уровня Пустошей Хаоса, а возможно и выше. Внезапно у Макса засосало под ложечкой. Все имеющиеся у него сведения сошлись на одном действии, которое могло быть совершено при помощи всей этой энергии.

— Я полагаю, они собираются призвать полчища демонов, — произнёс Макс.

У Феликса вырвался слабый стон. Снорри выдал нечто похожее на радостный возглас. Готрек мрачно усмехнулся.

— Что навело тебя на эту мысль? — спросил Феликс.

«Как им это объяснить, — недоумевал Макс. — Они же не чародеи. Не обладают ни знаниями, ни навыками, позволяющими оценить всю чудовищность ситуации». В отличие от него. Он специализировался в этой области. В мире смертных демонам требуется огромное количество магической энергии для поддержания материальной формы на любой временной интервал. Для демонов магия, что воздух для людей или вода для рыб. Это среда, необходимая для их существования. К счастью для человечества, большая часть мира относительно бедна магией, и демонов удаётся призвать лишь на очень короткий отрезок времени. Обычно на минуты, в лучшем случае, на часы. И лишь на территориях вроде Пустошей Хаоса встречается достаточно магического вещества, чтобы демоны могли постоянно сохранять свою форму. Если колдуны в осаждающей армии смогут стянуть к Праагу достаточное количество энергии, то у них получится воссоздать такие условия. И как только сие будет достигнуто, кто знает, на что будут способны демоны со всей той высвобожденной энергией? Вряд ли над этим задумывались даже наиболее могущественные волшебники древности.

Макс почувствовал, как его до костей проняло холодом, куда худшим, чем от морозного ночного воздуха.

Перед ними высилась заснеженная цитадель. Она была огромной, крупнее любого из дворцов правителей Империи, однако, по мнению Феликса, было в ней нечто странное. Она выглядела как — то неправильно. Слишком массивные двери, непропорциональные флигеля, словно в процессе их проектирования архитектор жевал гнилокорень, а работники затем просто взяли и построили то, что он понапридумывал.

Всё это обладало волнующей красотой. Чудовищные гаргульи цеплялись когтями за свесы крыш. Огромные каменные балконы с замысловатой резьбой выступали под оконными проёмами. Здоровенных чудовищ вырезали в позах, намекающих, что те появились из живого камня, дабы сразиться с изваяниями противостоящих им героев. Подле главного входа возвышалась огромная статуя Магнуса Благочестивого с поднятым молотом, который касался клинка царя Александра, стоящего по другую сторону. Эти два героя Великой войны с Хаосом стояли у входа на вечном посту. Феликс задумался, есть ли доля истины в легенде, которая гласит, что если возникнет необходимость, они снова оживут и будут защищать город. Почему — то ему не верилось. Если и говорить о крайней необходимости, то сейчас она возникла, а оба каменных воина не выказывали ни малейшей склонности ожить и присоединиться к сражению с ордами Тьмы. Феликс их не винил. Вероятно, им и так досталось на своём веку.

Являясь напоминанием о том, что прежде люди уже одерживали победу над Хаосом, статуи должны были поднимать боевой дух, но подобного не происходило. Внезапно Феликс осознал, почему архитектура этого места казалась такой безумной, а украшения столь тревожащими. Дворец был возведён теми, кто видел подобных чудовищ и сражался с ними. Это такой же памятник той борьбе, как и величественные статуи безымянных воинов, которые стояли напротив, по другую сторону дворцовой площади. Возможно, опасения Феликса по поводу вменяемости строителей необоснованны. Восхищения достоин каждый, кто сумел сохранить достаточную связь с реальностью, чтобы заниматься строительством после Великой войны с Хаосом. Феликсу страстно хотелось, чтобы кто — нибудь из людей Праага сумел бы создать нечто, способное удивлять потомков пару столетий спустя. Он страстно надеялся, что будут существовать и потомки, и мир, в котором им предстоит жить.

Часовые у ворот скрестили алебарды, не позволяя искателям приключений войти. Феликс заметил, что и позади них стражей хватает. Недоверчивых мужчин с жёстким взглядом и обеспокоенным выражением глаз. Что в подобных обстоятельствах было неудивительно. Событий сегодняшней ночи хватило бы и самому доверчивому, чтобы стать подозрительным, а гвардия Праага никогда не славилась своей терпимостью.

— Доложите о своём деле! — произнёс браво выглядящий сержант. — И побыстрее!

— Мне не нравится твой тон, — противным голосом ответил Готрек, поднимая свой топор.

«Не сейчас, — подумал Феликс. — У нас хватает врагов и без того, чтобы затевать потасовку с личной охраной князя».

— У нас информация для князя. В городе находятся предатели. Они пытались отравить зернохранилище у Водяных врат.

— Зернохранилище охраняют несколько десятков солдат, — заявил сержант. — Они никогда не смогут прорваться…

— Там было несколько десятков человек, — фыркнул Готрек. — И теперь их на несколько десятков меньше.

— Для их устранения использовали чёрную магию, — произнёс Макс.

Сержант поглядел на волшебника и, похоже, узнал его.

— Ты маг из „Белого кабана“. Слишком занятой, чтобы явиться к его светлости. Передумал?

Теперь вспылить пришёл черёд Макса.

— Радуйся, что так вышло, — заявил он, — и возблагодари этих смелых воинов, иначе в какой — нибудь из последующих дней все вы отведали бы отравленного хлеба.

Интонация Макса, и, несомненно, его репутация волшебника, похоже, произвели впечатление на сержанта.

— Ступай к капитану, — произнёс он. — Ему всё это и объяснишь. Проходи. Помилуй Ульрик, в такую ночь, как эта, нам пригодятся все имеющиеся волшебники.

Феликс впервые заметил явный страх в голосе солдата. Он, как и прочие гвардейцы, был напряжён до предела. Феликса посетила мысль, что если колдуны Хаоса высвободили призраков преднамеренно, чтобы подорвать моральный дух горожан, то превосходно справились с задачей.

«Князь выглядит усталым, — подумал Макс, — и вряд ли усталость смягчит его крутой нрав. К тому же, нам всем пришлось несладко. Эта ночь вымотала все нервы». В душе Макс благодарил сержанта. Капитан оказался разумным и деятельным человеком: выслушав всё, что они ему рассказали, он отправил их в покои князя, где правитель и его совет проводили чрезвычайное совещание.

— Я так рад, что вы решили присоединиться к нам, господин Шрейбер, — начал князь.

В его голосе слышался неприкрытый сарказм.

«Князь Энрик не из тех, кто внушает симпатию», — подумал Макс. Было в его резкой манере общения нечто такое, что производило на людей худшее впечатление. Макс помолился Верене, чтобы Готрек унял свой характер и держал язык за зубами. Он понимал, что шансов маловато, но если он сможет опередить…