Джон Кеннеди. Рыжий принц Америки - Дмитрий Петров

— Да, ребята. Лечу…

И вот…

В 11.38 ВВС-1 приземлился в Далласе. Джеки вручили букет алых роз. Их ждал «Линкольн»-кабриолет. Кеннеди устроились на заднем сиденье, впереди — лицом к ним — губернатор Коннэли с женой Нэлли. Помощник президента Дэйв Пауэрс посоветовал Джеки смотреть влево и махать людям со своей стороны. Джеку же надлежало работать с избирателями справа. Так, считал Пауэрс, будет охвачено больше людей.

Двести тысяч человек выражали бурный восторг. И он разгорался всякий раз, стоило руке Жаклин в белой перчатке подняться над головой. Машины свернули с Мейн-стрит на улицу Хьюстон. Солнце било в глаза. Она надела черные очки, но муж попросил их снять. Люди должны насладиться красой первой леди. В 12.30 свернули на Элм-стрит. Осталось пять минут.

— Почти приехали, — сказала Нэлли, улыбаясь.

Улыбнулась и Джеки.

Машины двигались к тоннелю. «Может, там будет прохладнее», — подумала Джеки. Рокот мотоциклов сопровождения сливался с шумом улицы.

Нэлли улыбнулась Джеку: «Нельзя сказать, что в Далласе вас встретили холодно».

Тот воскликнул: «Конечно нельзя!» И приветственно поднял руку.

Тут и ударили выстрелы.

— Нет! Нет!! О, нет!!! — крикнул Коннэли.

На крик обернулась Джеки. Боковым зрением увидела мужа. Его лицо каменело. На нем навсегда застыл вопрос. Он быстро прижал руку ко лбу и упал лицом вниз. Она попыталась прикрыть его собой: «Нет! Нет!! Нет!!!». Водитель затормозил. В машину запрыгнул охранник Клинт Хилл. Джеки помогла ему. Теперь она держала на коленях голову мужа. Кто-то крикнул: «Скорее! В госпиталь!»

Первая пуля попала в правое легкое и вышла через шею. Рана не была смертельной. Но водитель, сбавив и так малую скорость, дал убийце (или убийцам) шанс. И им воспользовались. Стреляли с восьмидесяти ярдов. Опытный стрелок скажет вам, что попасть с такого расстояния в голову человека — не вопрос. Тем более — неподвижного. Тем более — из снайперской винтовки.

Джеки видела — его голова раздроблена выстрелом. Тишина. У меня на коленях размозженная голова моего мужа! Боже! Разве я надевала перчатки в горошек? Да это же кровь! Кровь Джека.

И рев толпы.

«Линкольн» подлетел к госпиталю. Жаклин сидела, прижимая его голову к груди. Хилл тронул ее за плечо. Она, на миг справившись с рыданиями, подняла глаза.

— Мы должны передать господина президента врачу.

— Я его не отдам, мистер Хилл.

— Мы должны его забрать, миссис Кеннеди.

— Нет, мистер Хилл. Вы же видите. Он мертв, — ответила она, прикрывая, как бы нянча, голову мужа.

Опытный Хилл понял: она не хочет, чтобы люди видели размозженный череп своего кумира. Смекалистый — он снял пиджак, они прикрыли им Джона, и Джеки следила, чтоб он не сполз, когда тело несли и везли на каталке. Он был слишком высок. Ноги торчали. Она бежала рядом, вцепившись изо всех сил, стремясь оставить его себе или уйти вместе с ним. Руку она разжала — с трудом — лишь у операционной. И опустилась на складной стул в коридоре.

Люди что-то ей говорили. Она молчала.

С нее пытались снять перчатки. Она не давала.

Вышел доктор Кемп Кларк. И сказал ей: это конец, мэм. Я сожалею.

Она встала и, ступая ощупью, тычась как слепая, попыталась войти в палату. На пути встала сестра. «Мне нужно туда, — сказала Джеки, — я хочу быть рядом, когда он умрет».

— Пропустите, — сказал доктор Баркли.

Джеки прошла в палату. Прошла мимо операционного стола, на котором лежал Джон. Встала в углу на колени. И стала молиться. Потом поднялась, подошла к столу и посмотрела в лицо мужу. Его глаза были открыты, страшную рану скрывала повязка. Жаклин прижалась губами к его холодному рту. Сняла свое обручальное кольцо и надела ему на мизинец.

Приехал священник. Внесли гроб. Она вышла. И застыла перед дверями палаты.

Там ее и нашла жена вице-президента Джонсона.

«Она была совершенно одна, — вспоминает она, — мне кажется, я никогда не видела такого одинокого человека. Я подошла, обняла ее, что-то говорила, думаю, шептала что-то типа «Господи, помоги нам». Чувства разрывали мою грудь. И не было слов, чтобы их описать».

Врачи записали в формуляр время смерти.

Официально Джек покинул наш мир ровно в час пополудни.

Но душа его оставила тело раньше — когда вторая пуля пробила череп.

Гроб поставили на каталку. Джеки положила на него руку и шла в окружении агентов секретной службы. Несла две розы из букета, что ей вручили в аэропорту.

И вот она снова там. Глядит, как друзья вносят гроб в самолет. Как царапают его. Нервничают. Пререкаются. Перекликаются. На борту она умылась, расчесала волосы, но не надела платье, которое кто-то заботливо разложил на койке. Так и стояла рядом с Джонсоном — в розовом костюме, — пока тот приносил клятву президента, положив руку на библию Кеннеди, которая всегда была в спальне.

Линдон, измученный и осунувшийся, сел в главном салоне. Тело разместили в хвосте. Там же села и Джеки. А рядом — «ирландская мафия». Это напоминало традиционные для ирландцев народные бдения у гроба. Они пили виски и толковали: о спорте, выборах, совещаниях, о последней поездке Джека в Хианнис-Порт — к отцу. А ей вспомнился его рассказ о визите в Ирландию. Как после официальных мероприятий он посетил Нью-Росс — село, где жили его предки. Что в пятидесяти милях от замка Лисмор. Восемь веков назад его построил король Джон, там в 1185 году присягнули на верность Британии архиепископ ирландский и его клир. И вот — он в родных местах, где не был с 1947 года. Толпа, всюду американские флажки, на людях — его значки, в руках — его фото…

Еще эпизод — военное кладбище Арбор Хилл. Возложение венков к монументу расстрелянным англичанами в 1916 году борцам за независимость Ирландии.

«Знаешь, — говорил он Джеки, — меня поразили юные курсанты в почетном карауле[262]. И даже не эти их филигранно отточенные упражнения с винтовками и строевая подготовка, а выражение лиц — сочетание гордости, благодарности и почтения к тем, чьи тела лежат у этой стены. И — внимательное уважение ко мне. А я-то что?

Просто возложил венок…».

«Эти курсанты будут на погребении, — решила Жаклин — И волынки. А на могиле — огонь».

Она велела вынести гроб по главному трапу — по которому всегда спускался Кеннеди. Прямо к прессе, теле- и кинокамерам. Меж тем у аэродрома собралась необъятная скорбящая толпа. В салон влетел Бобби, обнял Джеки и помог сойти на землю. Они встали рядом у бронзового гроба. Все молчали. Оно страшно — молчание многих тысяч.