Защитник Драконьего гнезда. Том второй - Айя Субботина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я падаю в зловонную раскаленную бездну, где нет и не может быть ничего живого. И все же там что-то ворочается и протяжно стонет. Что-то, что с нетерпением ожидает моего скорого падения. А я могу только скукожиться до состояния эмбриона и закрыть глаза.
Лишь бы только все поскорее закончилось.
Глава шестидесятая: Изабелла
Глава шестидесятая: Изабелла
Я очень долго и будто нехотя выкарабкиваюсь из тяжелого сна. Знаю, что сплю, знаю, что могу проснуться, но не в силах этого сделать. Точно изо всех сил работаю руками и ногами, пытаясь выплыть на поверхность безбрежного океана, но что-то цепко держит, тянет обратно – в темноту, холод, неизвестность.
Когда осознаю, что кто-то трясет за плечо, наваждение спадает само собой.
Открываю глаза и не сразу могу сфокусироваться на лице человека, что склонился надо мной. Сначала мне кажется, что это Анвиль, потом его черты заменяются безликими чертами существа с черными провалами вместо глаз, затем там появляется… Лаэрт? И лишь потом сухое бородатое лицо вождя ллисканцев.
Увидев, что я очнулась, ллисканец тут же отступает.
— Твой крик пробудил весь лагерь, королева Артании, - говорит он.
Приподнимаюсь на локтях. Затылок тяжелый, точно пудовая гиря.
Ох, да он не один – сразу за его спиной пара моих охранителей, а у входа в шатер толпится еще несколько ллисканцев.
— Простите, Ваше Величество, - говорит один из охранителей, - но вы не просыпались.
— Все хорошо, - пытаюсь уверенно улыбнуться, но получается прискверно натянуто. – Мне иногда снятся кошмары.
Вождь пристально смотрит мне в лицо и хмурится. Очень нехорошо хмурится. Потом оборачивается и что-то говорит своим людям. Черех пару минут передо мной стоит стакан с каким-то пахучим травяным отваром, а сами ллисканцы исчезают.
— Нужен разговор, - говорит вождь.
Ну вот, а я уж было подумала, что мне показалось – и он ни в чем меня не подозревает. Мало ли кому что снится?
Вообще, очень не уверена, что оставаться наедине ночью с чужим мужчиной – это правильно. Несмотря на верность горных варваров, я понятия не имею, что они могут рассказать Анвилю. И если мужу я верна целиком и полностью, то из таких вот донесений у него могут возникнуть совершенно неверные подозрения.
— Пройдемся, - предлагаю альтернативу, - хочу проветриться.
Ллисканец кивает.
Набрасываю на плечи тяжелый меховой плащ – и иду на выход.
На улице прохладно – и дышится почти свободно. Кажется, я начинаю привыкать к местным ароматам, теперь все эти гнилостные миазмы, что время от времени накрывают лагерь, вовсе не заставляют меня брезгливо морщиться. Хотя, будем честны, сейчас воздух действительно чистый.
Дышу с наслаждением.
— Я слушаю, - говорю ллисканцу, намекая, что молчаливая прогулка меня не очень устраивает.
— Ты не одна, - слышу странное в ответ.
И не поймешь – то ли вопрос, то ли утверждение.
— Не одна?
Он молчит, точно хочет сказать что-то очень неприятное.
— Твои руки… - снова смотрит на меня. – Что с ними? Вчера они были чистые.
Да какого ему не так?
Руки как руки!
Распахиваю плащ и выставляю на обозрение ладони.
И тут же теряю дар речи.
Кожа на руках раскраснелась и явно сильно раздражена, хотя и не болит, но, главное, тут и там видны черные отметины, точно оставленные сигаретными бычками. И вокруг каждой отметины – тонкая сетка из поврежденных кровеносных сосудов.
И не видела всего этого, когда проснулась. Просто не смотрела.
А он обратил внимание.
Надо думать, что-то подобное в изобилии найду и на спине.
Резко прячу руки обратно под плащ, осматриваюсь на чистом автомате, боясь, что отметины увидит кто-то еще. Хотя понятия не имею, чего именно боюсь. Что обвинят меня в одержимости и утопят в болоте? Но так, вероятно, уже бы обвинили. Наверное. Да и что такого в этих ранках? Подумаешь, обожглась… где-то как-то почему-то.
— Очень давно в этом мире было большое зло, - говорит ллисканец, не дожидаясь моего ответа. - Много крови, много смертей. Никто из ныне живущих точно не знает, что это за зло и откуда пришло. Но древние сказания говорят… - он замолкает и на какое-то время отводит взгляд в темноту, точно в состоянии там что-то увидеть. – Сказания говорят, что зло обязательно снова вернется. И снова будет кровь, снова земля покроется ядовитыми язвами и взвоет от боли. Но прежде, появится тот, кто станет говорить со злом. Тот, на чьем теле появятся черные отметины.
Ой-ой.
— Это был просто кошмар, королева Артании?
Отрицательно мотаю головой.
Понятия не имею, что он сделает, узнав правду. Но он доверился мне и поверил, встал на мою сторону в борьбе с мятежниками Артании. Как теперь могу врать ему в глаза?
— Нет, не просто кошмар. В горах его зовут Гуур Дхар – Пожиратель снов.
— Что ему нужно?
— Боюсь, все то, о чем сказал ты сам – он хочет убивать.
— Он уже кого-то убил?
— Насколько мне известно, да, было одно нападение. Уничтожен замок и несколько деревень вокруг.
— Только одно нападение?
— О других мне не известно.
— Я никогда по-настоящему не верил в эти сказания, - вождь ллисканцев неожиданно улыбается. – А теперь получается, что все мы – их часть.
— Я бы очень хотела сказать, что ты ошибся, но это будет неправдой.
— Злу нужно время, чтобы вернуть прежние силы. Поэтому оно постарается не показываться в нашем мире. До поры. А потом его будет не остановить.
— Но
