Герои Первой мировой - Вячеслав Бондаренко

…Летом 1905 года у князя Олега появилась настоящая мечта. Он прочел книгу В.П. Авенариуса «Юношеские годы Пушкина» и загорелся страстным желанием поступить в лицей. Эту идею поддержал воспитатель князя Н.Н. Ермолинский. «Я так люблю книгу “Юношеские годы Пушкина”, что мне представляется, что я также в Лицее, — записывал Олег в дневнике. — В этой книге моя душа». Детское восторженное увлечение Пушкиным со временем окрепло, превратилось в настоящую большую любовь. Тем более что сам Олег уже не впервые втайне пробовал силы в сочинении прозы. Сначала это была стилизация под Гоголя «Запорожец Храбренко», попытка «тургеневского» рассказа «Ковылин». Но постепенно в рабочих тетрадях юного князя появились и наброски на более серьезные, самостоятельные темы. Так, познакомившись в Осташёве с сельским священником отцом Иоанном, Олег стал другом его семьи и ее историю «положил в основу» своей повести «Отец Иван».

Начал Олег писать и стихи. Первым опытом стала поэма-сказка «Царство царя Крота». Втайне князю мечталось о тех временах, когда он станет таким же известным поэтом, как отец. Именно Константин Константинович — вернее, поэт К. Р., — наряду с Пушкиным, и стал главным поэтическим учителем Олега. Всего им было написано около семидесяти стихотворений.

О, дай мне, Боже, вдохновенье,Поэта пламенную кровь.О, дай мне кротость и смиренье,Восторги, песни и любовь.О, дай мне смелый взгляд орлиный,Свободных песен соловья,О, дай полет мне лебединый,Пророка вещие слова.О, дай мне прежних мук забвеньеИ тихий, грустный, зимний сон,О, дай мне силу всепрощеньяИ лиры струн печальный звон.О, дай волнующую радость,Любовь всем сердцем, всей душой…Пошли мне ветреную младость,Пошли мне в старости покой.

Но Олег прекрасно осознавал: для того чтобы осуществить мечту о лицее, нужно сначала получить начальное военное образование. Он с еще большим усердием засел за книги, чтобы не подвести отца и своих однокашников, гордившихся царственным соучеником. Одновременно он следил за событиями Русско-японской войны, пытался анализировать Дальневосточную кампанию. Записи в дневнике по этому поводу трогательно простодушны и в то же время полны искренней горечи: «До чего мы дожили!.. Да, много героев пало под Порт-Артуром. Кто во всем виноват? Русская халатность. Мы, русские, живем на авось. Это авось нас делает виноватыми. Когда же, наконец, пройдет эта ужасная халатность? У нас управляют не русские, а немцы. А немцам до нас нет дела. И понятно, оттого-то русские везде и проигрывают. Они с малолетства не стараются воспитать себя. И выходят ненужные люди для отечества. С малолетства себя воспитывать надо».

27 августа 1907 года стало для Олега памятным днем — он наконец впервые лично прибыл в свой корпус. Приехал он вместе с отцом, и на перроне их встречали все первые лица Витебской губернии. Но Олег повел себя как обычный кадет: отдав рапорт начальнику корпуса, тут же отправился на занятия в свое 1-е отделение 5-го класса, где к тому времени числился. Конечно, кадеты с любопытством косились на князя императорской крови, к которому они обязаны были обращаться «Ваше Высочество». Но Олег категорически настаивал на том, чтобы его звали просто по имени, и к этому скоро все привыкли. Тем более одной из незыблемых традиций полочан был демократизм: все ученики и выпускники корпуса, невзирая на чины и заслуги, были между собой на «ты».

Полноценной корпусной жизнью Олег жил до 7 сентября: ранние побудки, общая молитва, ранний завтрак, состоявший из куска черного хлеба с солью, занятия в классе, маршировки на плацу, гимнастика… В свободное время кадеты показывали ему достопримечательности Полоцка: собор Святой Софии, возвышающийся на берегу Западной Двины, памятник героям Отечественной войны 1812 года, провели по главным улицам — Верхне- и Нижне-Покровской, Витебской, Спасской…

Летом 1908-го Олег с отцом и братьями предпринял большое путешествие по Волге. Семья посетила Тверь, Углич, Романов-Борисоглебск, Ярославль, Ростов, Кострому, Нижний Новгород, Владимир, Суздаль и Москву. От Твери до Нижнего путешествовали на пароходе, от Нижнего до Москвы — в поезде, дальше на лошадях. Как вспоминал князь Гавриил Константинович, «больше всех из нас проявлял интерес к древностям брат Олег. Он взбирался по древней лестнице внутрь стены Золотых ворот, на остатки помоста, с которого в древности лили кипяток, сыпали камни и пускали стрелы в осаждавших врагов. Он внимательно осматривал уцелевшие гнезда для балок помоста и, видимо, желал возможно яснее представить себе картину боя с татарами». В путешествии семью сопровождал большой знаток русской старины В.Т. Георгиевский. Во Владимире он невольно стал свидетелем молитвы Олега перед гробницами погибших в 1237 году владимирских князей: «Среди полумрака древнего собора одинокая коленопреклоненная фигура Князя надолго врезалась мне в память… Я не хотел мешать его молитве… Отступив вглубь храма, я видел затем, как Олег Константинович подошёл к гробнице великого князя Юрия Всеволодовича, еще раз склонился перед его мощами и надолго припал своей головой к рукам святого страдальца за землю русскую, как бы прося его благословения». Именно поездка по Волге, знакомство с древними русскими городами и их святынями окончательно выявили «глубокий интерес к гуманитарным наукам», который начал характеризовать Олега, по словам его преподавателя П.Г. Васенко, зимой 1908/09 года. Этот интерес был виден невооруженным глазом на литературно-художественных «субботниках», проходивших в доме Н.Н. Ермолинского, — только Олег выступал на них в нескольких амплуа: и как чтец, и как мелодекламатор, и как пианист.

16 мая 1910 года Олег снова приехал в Полоцк вместе с братом Игорем и сразу же начал готовиться к выпускному экзамену по законоведению. 19 мая в своем дневнике великий князь Константин Константинович записал: «Отэкзаменовали Олега по законоведению. Это было в Николаевском зале в присутствии директора… Я задавал много вопросов. Олег волновался сильно, но отвечал прекрасно, видимо, он твердо усвоил предмет». В тот же вечер Олег участвовал в состязании на рапирах, фехтуя в паре с кадетами Сапуновым и Савицким, но оба боя проиграл.

На следующий день Олег принял участие в церемонии открытия памятника знаменитому выпускнику Полоцкого корпуса — герою Порт-Артура генерал-майору Р.И. Кондратенко. Юный князь так переволновался, что ему стало плохо, но с церемонии он уйти отказывался — ведь он был знаменосцем своего батальона!.. Его руку, державшую древко знамени, пришлось разжимать буквально силой. 21 мая Олег был знаменосцем и на параде, состоявшемся в честь тезоименитства его отца, а 22 мая участвовал в переносе мощей Святой Евфросинии Полоцкой в Спасский монастырь. Воскресенье 23 мая прошло для него в подготовке ко второму экзамену — по истории. Получив на испытании отличную оценку, 25 мая с утренним поездом Олег вместе с братом Игорем уехал в Петербург. На перроне его провожали кадеты первой роты.