"Фантастика 2023-177". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Исьемини Виктор

— Я? — удивлялся темный колдун, защищаясь. — Театром управляли бургомистр и генерал. У меня просто времени не было лезть в их дела.

— Да ну?! — возмущался белый. — Ты намеренно притащил в театр этих проходимцев и не мог не знать об их злодеяниях.

— Послушай, — отзывался темный, — я спасал нашу дочь и еще сотни жизней!

И так далее, и тому подобное. Ник уселся на мягкую коричневую траву и наблюдал за поединком. Силы противников закономерно были равны.

46

Вся жизнь — театр

Как и обещал папа, Оливия стала театром. Она видела и слышала все, что творилось вокруг. Сначала поток картинок и голосов совершенно оглушил девочку, но всего через пару минут она обрела новое чувство. Оно было сродни осязанию и помогало понять, откуда именно исходит видение или звук. А еще, если сосредоточиться на нем, можно было приглушить все, что исходит из других мест. Так получалось стать зрителем в определенном месте театра.

Сначала Оливия рассматривала далекие уголки, где никогда не бывала, наблюдала за куклами. Они все куда-то спешили. Заполонили лифты и коридоры, толкались и бранились. Убегают от Смерти — догадалась девочка. Оливия пошарила своим новым чувством по театру и нашла Смерть. Как же она постарела! Фарфор под глазурью пошел мелкими темными трещинками. Особенно заметно это было на руках. Смерть шла по вышитой улице. Вот она распорола саблей дверь одного из домов. Пожилая патлатая кукла пыталась бежать, но Смерть одним касанием убила ее. Оливия закричала:

— Нет! Папа, она убивает кукол! Так нечестно!

Мастер Гримгор ее не слышал. Он сражался со странным белым колдуном. Взгляд Оливии стремительно вернулся к вышитой улице. Смерть вломилась в следующий дом. Под номером тридцать пять. Там на кровати, застеленной лоскутным одеялом, сидел Якоб Иогансон.

— Добрый день, вы не знаете, почему все убегают? — спросил актер.

Незваная гостья ничего не ответила.

— Говорят, в театре завелась смерть, — продолжал Якоб. — Странно, да? А зачем тогда убегать? От смерти ведь не убежишь.

Смерть кивнула и собралась уже уходить, как вдруг заметила Оливию. Девочка сразу почувствовала пронизывающий холод и испытала сильнейшее желание спрятаться. Но не может ведь спрятаться театр. Смерть подняла голову и посмотрела прямо в глаза Оливии. А потом вышла из дома уже другой, решительной и быстрой походкой. По ее фарфоровому лбу пролегла толстая синеватая трещина.

— Все, теперь идет сюда! — прошептала Оливия.

И неожиданно ей ответили:

— Ты вернулся, чудесный голос! Скорее поговори со мной! Здесь все такие дураки, их невозможно слушать!

Оливия посмотрела в ту сторону и увидела голову с кривым, некрасивым ухом на лбу.

— Ты кто? — от неожиданности спросила девочка.

— Я Кевин! Меня несправедливо обвинили! А я всего лишь хотел передать людям твои слова! — закричала голова. И тут вокруг нее зашумели и загалдели другие головы. Сделалась жуткая какофония.

— Потерпи еще немного, Кевин, — ответила Оливия. — Мы победим Смерть, а потом тебе поможем.

И девочка поспешила вернуться к наблюдению за Смертью. Та спускалась в лифте.

— Скоро пожалует, — пробормотала Оливия.

И действительно, минут через десять Смерть уже была на черном кожаном этаже, но сдвигать котел и спускаться вниз она не спешила. Остановилась, огляделась по сторонам. Потом высоко подняла руки и взмахнула ими над ручьем зеленого вара. Подчиняясь движению, жижа вышла из берегов, растеклась по полу. Стала просачиваться вниз, через щели и потайные ходы. Какое-то время ничего не происходило. А потом стены вдруг содрогнулись. Оливия как будто сама получила удар и громко ойкнула. Затрещали швы, пол в зале с формами для печенья пошел вниз. И через дыру на свет выбралось нечто ужасное. Это была огромная гусеница, слепленная из множества кукольных ножек и ручек. Она ползла, шипя и скрипя. А спереди, вместо глаза, красовалась безумная голова охотника на ведьм.

— Колдовство! Его нужно уничтожить! Всех на костер! — кричала она.

Смерть молча указала чудовищной гусенице на котел. Тварь с разбегу смела тяжелый чан, измазалась в светящемся варе, пару мгновений стояла, впитывая его, а потом поползла вниз навстречу изумрудному свету.

47

Последние слова Смерти

Николас первым заметил чудовище. Оно свисало из люка странной жуткой гирляндой.

— Смотрите! — закричал мальчик, указывая наверх.

Мастер Гримгор и его двойник, впрочем, могли его только слышать. Ник предусмотрительно пришил к животу серую пуговицу и сделался невидимкой. Колдуны прекратили поединок, огляделись и заметили чудище. Как раз в это время появилась Смерть. Она спускалась по воздуху медленно, легкой пушинкой. Жуткая гусеница вилась вокруг нее кольцами.

— Ты червяка, я костлявую! — закричал мастер Гримгор, глядя на своего белого двойника. Тот промедлил недолго, а потом коротко кивнул.

К тому времени Смерть и ее питомец спустились на пол. Жуткая гусеница закружилась по полу, как будто не знала, чем заняться. Смерть пошла прямиком к Оливии, мастер Гримгор остановил ее мощным заклинанием телекинеза. Смерть подбросило, завертело по воздуху, но она вновь проявила чудеса левитации и, чуть отдалившись, плавно опустилась на пол. Гусеница взревела и бросилась в атаку на мастера Гримгора. Белый колдун пошел наперерез, паля с обеих рук яркими молниями. Тварь резко развернулась и бросилась на него. Электрические удары каждый раз выбивали из нее парочку кукольных ручек или ножек. Гусеница не обращала на это внимания и летела на колдуна. Тот попытался отступить, но замешкался, получил сильнейший удар головой, отлетел и упал на коричневую траву. Мастер Гримгор снова отшвырнул Смерть от изумрудной капли и пальнул в гусеницу огненным шаром. Ревущее пламя врезалось в уродливое тело, но разрушительного эффекта не произвело. Отдельные кукольные конечности занялись. Чадя вонючим дымом, гусеница пошла на мастера Гримгора.

Ник закашлялся, оглянулся по сторонам. Никто не обратил на кашель невидимки ни малейшего внимания. Мальчик отполз подальше от облака ядовитого дыма и продолжил наблюдение.

Воспользовавшись передышкой, белый колдун поднялся на ноги и вновь взялся за гусеницу. На этот раз он не только бил молниями, но и постоянно отступал, держа тварь на расстоянии. Мастер Гримгор тем временем не подпускал смерть к Оливии, но и повредить ей ничем не мог. И, кажется, даже не пытался. Так бой продолжался минут десять или больше. Белый колдун дразнил гусеницу шаровыми молниями и отступал. Темный — не допускал Смерть к дочери. Потом мастер Гримгор подал своему двойнику какой-то знак и указал на гусеницу. Тот кивнул. И, когда в очередной раз мастер Гримгор отбросил Смерть, колдуны атаковали гусеницу одним мощным заклинанием. Перекрещенные молнии, лиловая и алая, слились в единый пульсирующий поток. Малиновое пламя охватило чудовище. Оно заревело, встало на дыбы, задрожало всем телом, а колдуны продолжали ее поджаривать. Они совершенно упустили из вида Смерть. Та, только коснувшись пола, вдруг взлетела в воздух с неимоверной скоростью. В ее руке блеснула сабля.

— Осторожно! — закричал Ник.

Но было поздно. Приземляясь, Смерть обрушила сокрушительный удар на белого колдуна и просто перерубила его пополам! Половинки чуть постояли и рухнули на пол. Тут охваченная малиновым пламенем гусеница взорвалась. Во все стороны полетели кукольные конечности, а из брюха твари извергся поток ярко-зеленой жижи и обрушился на колдуна. Мастер Гримгор попытался уклониться, но не успел. Вся его правая половина тела покрылась зеленым варом. Шипя и раздуваясь, она начала превращаться в печенье. Колдун зашатался и упал навзничь. Смерть, как ни в чем не бывало, направилась к Оливии. В центре зала она открыла рот так широко, что казалось, фарфоровое лицо вот-вот треснет. Бьющий вокруг девочки зеленый свет устремился в пасть Смерти.

— Это конец! — подумал Ник.