Один в поле... - Дмитрий Сысолов

В общем, день опять промелькнул незаметно. Казалось бы вот только утро, а уже темнеет. Мда. Это когда у тебя что-то никак не выходит, время тянется бесконечно. А когда вот так, когда в руках всё горит — там сам не замечаешь как день пролетает. А у меня уже второй день подряд всё на диво получается просто высший класс. Впору насторожится. Не раз слыхал, что если долго все идет без сучка и задоринки, то рано или поздно судьба таки выставит счет. Да еще и с процентами. Ещё подумал, что завтра посты обязательно нужно будет выставить. Дети уже забыли все свои проблемы. Ни о чем плохом и не думают, вон как веселятся, а меня эта идиллия чем дальше, тем больше напрягает. Не случилось бы чего…

И, потому, вечером как настало время расходиться, лично проводил каждого до дому, вышагивая рядом со своим ружьем эдаким телохранителем. Да и ночью не спалось. Тревожно было. Да еще и в прошлую ночь поспал больше чем обычно, вот сон и не идет. Дети спят уже давно, а я еще трижды за ночь выходил на улицу. Слушал ночь. Нет. Все спокойно. Тишь да благодать кругом. Успокоился только под утро и тут же уснул.

Спал мало, потому вид поутру имел помятый. Но умывание холодной водой тут же поправило дело. Эх, хорошо все-таки быть молодым. Организм справляется с любыми нагрузками. Ничего не болит. И, даже, некий избыток энергии чувствуется. Вон дети чем младше тем им сложнее ходить… Им бегать надо, чтоб этот избыток расходовать. У подростка не так, конечно, но иногда вот нестерпимо хочется дать выход энергии во вспышке физической активности. Отсюда в городах все эти разбитые стекла на остановках, да сломанные перила в подъездах… Мозгов-то у подростков еще нет, а силушка уже какая-никакая уже появилась, вот и требует выхода.

Хорошо, что здесь с этим все проще. Не знаешь куда энергию девать? Бери топор — коли дрова… И колят, что важно. А вот в том же городе… Я даже боюсь себе представить, что там сейчас творится. Ценить сделанное чужими руками дети не умеют. И, потому, разбитые окна, витрины, разрисованные граффити стены, грубо взломанные двери, выброшенные на улицу "ненужные" вещи… Нет, не хотел бы я жить сейчас в городе. Самым краешком это увидел и не хочу. А ребятишки-то видели. Хлебнули… И, потому-то и так держатся за меня, да за порядок, который тут сохранился. Это для них как островок той, прежней жизни. Пусть с правилами и ограничениями, но зато с чистыми простынями после бани, с работающим телевизором и теплым домом. Ради этого можно многое вытерпеть.

Собравшихся ребят я поспешил развести по нарядам. Рыжик и Малинка снова заступают в караул на свои старые посты. Дане отдаю ружье, он остается главным на базе. Настя наводит порядок после вчерашнего праздника. Посуду там, и все такое. Аня заступает в наряд по садику в помощницы Тане. Ну а я с Эльбой все-таки отправляемся в соседний поселок. Гвоздь позавчера сбил с намеченного плана, но проверить там все-таки надо. Не дело, это когда ближайших своих соседей не знаешь.

* * *

Без ружья идти было малость стремновато. Привык как-то подозрительно быстро к уверенности, что была, когда в руках или на плече — настоящее оружие. Но на базе оно сейчас нужнее. Так что мне пришлось довольствоваться тем что есть. Ну нож на запястье — это понятно. Я его в последнее время первым делом утром одеваю. Еще штаны не натянул, а ножны с ножом уже на руке. Причем, так естественно все выходит, словно всю жизнь так ходил. Резиновая дубинка на поясе. Специально крепления на штаны делал, чтоб не болтыхалась при ходьбе. Травмат в кармане. Даже про свой говно-топорик опять вспомнил, без ружья-то. Сунул и его в нагрудный карман.

Эльба довольствовалась лишь тем самым ножом-бабочкой, что ей подарила Малинка, отобравшая его у Мика. (кстати я подарил Ире точно такой же нож, отобранный у Мика же еще раньше. Во время стычки в магазине. Не дело ходить совсем без оружия) Ну еще и черенок от лопаты взяла. Я ей посоветовал. Сам с ним ходил до тех пор пока дубинкой не разжился. В руках Эльбы и вовсе страшное оружие. Она и голыми-то руками на раз любого сверстника уработает (как того же Валета с его шестерками в Левашово), а тут еще с таким дубиловым… Хотя в ее руках этот черенок и вовсе смотрится чуть ли тросточкой с её-то ростом.

Поселок, в который мы зашли, производил тягостное впечатление. Видно было, что когда-то он был большим и населённым, а теперь двух третей домов уже не было. Угадывались только места, где они стояли, да в паре мест проявлялись почерневшие остатки стен после пожаров. Причем, старых, давнишних пожаров. Еще явно до беды. Поселок явно знавал лучшие времена, а теперь постепенно угасал. Угасание его было некрасивым и тягостным.

Но живые, все же, тут были. Об этом свидетельствовали протоптанные тропинки в снегу. Кстати, сегодня чуть ли не впервые за прошедшую неделю было явно ниже нуля. Немного, не больше десятки, но, все же… Может, конечно, днем опять потеплеет, по пока сомнительно.

А вот людей на улицах не видно.

— Ну что делать будем? — интересуюсь у Эльбы.

— Надо стучатся, — пожимает плечами та.

— Надо! — вздыхаю я.

И иду к ближайшему дому, где кто-то живет. Хотя, стоп… Я замираю возле самых дверей. Дверь дома приоткрыта и оттуда явно тянет холодом. Не топлено. Да и как может быть топлено, если печки нет. (Труб над крышей я нигде не видел) А вон то строение явно банька. И от нее следов куда больше чем от дома. Ну понятно. Где еще от морозов прятаться как не в бане? Иду туда. Дергаю за ручку двери. Так и есть. Закрыто изнутри. Стучусь в дверь.

— Есть кто дома?

Глава 41

Дома — были. Чумазая, пропахшая дымом девочка лет восьми испуганно таращилась на нас с Эльбой из темного провала распахнутой двери. И внутри какое-то шевеление. Ещё кто-то есть.

— С добрым утром, красавица, — как можно мягче сказал я, чуть приподняв растопыренную правую ладонь в знак приветствия.

— Здравствуйте… — несколько натянуто протянула та в ответ!

— В гости нас