13 диалогов о психологии - Соколова Е.Е.

А.: Не совсем так. Виндельбанд подчеркивал, что оба подхода могут быть в рамках одной и той же науки. Естествоиспытатель тоже ведь имеет дело с историей развития органического мира и в этом смысле пользуется идиографическим (описательным) подходом, тогда как и историк стремится найти общие закономерности в ходе истории. Просто в одних науках преобладает номотетический подход (это, конечно, естественные науки), в других — идиографический (это исторические науки). Вместе с тем оба подхода абсолютно противоположны друг другу и могут лишь сосуществовать в рамках одной науки. Само по себе единичное не может быть объяснено путем апеллирования к всеобщим законам, тогда как из общего не выведешь единичного в его уникальном своеобразии. Поэтому естественным представляется и деление психологии на две самостоятельные науки: объяснительную и описательную, или понимающую. Интересно, что обоснование такого разделения психологии на две науки было выдвинуто Дильтеем в одной из его работ в 1894 году, то есть в то самое время, когда Виндельбанд выступал со своей знаменитой речью. Значит, идея двух методологий в науках просто-напросто “носилась в воздухе”. Здесь опять вспоминается полемика Сеченова и Кавелина, а также Вильгельм Вундт, в творчестве которого соединились две тенденции: номотетически ориентированной “фи-

Естественнонаучная и гуманитарная парадигмы 449

зиологической психологии” и идиографически ориентированной “психологии народов”. И вот с тех самых пор, то есть с конца XIX — начала XX века, идея о двух подходах в психологии, или даже о двух психологиях, становится очень популярна, особенно в связи с бурным развитием практической психологии, в частности психотерапии. Среди психотерапевтических практик существуют такие, которые базируются на естественнонаучном подходе к человеку, а есть и такие, которые опираются на “гуманитарный” подход.

С: Ты все время употребляешь эти слова — “естественнонаучная” и “гуманитарная”. Что же это, собственно говоря, такое? Насколько я помню, психология стала наукой, все время ориентируясь на идеалы естествознания. В свое время ты показал мне необходимость и неизбежность такой ориентации. Что же произошло впоследствии? Различия между естественнонаучной и гуманитарной стратегиями исследования в психологии

1. Предмет исследования: “вещь” — “личность”

А.: Обратимся для анализа сущности этих двух “парадигм” исследования человека, его сознания и поведения к нескольким авторам.

Итак, я формулирую первое отличие одного подхода от другого: разное представление о предмете психологии. Воспользовавшись выражением Михаила Михайловича Бахтина, мы можем говорить об изучении “вещей” в естественнонаучной психологии и “личности” в психологии гуманитарной направленности…

С: Постой-постой! А разве в рассмотренных нами “естественнонаучных” направлениях, например в той же школе Курта Левина, не изучалась личность?

А.: Твой пример не очень удачен. Во-первых, как мы видели, некоторые авторы не считают эксперименты Левина “классическими” естественнонаучными экспериментами. А во-вторых, говорить о том, что ты изучаешь личность, не означает еще, что к личности подходят именно как к личности, а не как к вещи… 15 Е.Е.Соколова

Диалог 10. Естественная или гуманитарная?

М.М. Бахтин: Точные науки — это монологическая форма знания: интеллект созерцает вещь и высказывается о ней. Здесь только один субъект — познающий (созерцающий) и говорящий (высказывающийся). Ему противостоит только безгласная вещь. Любой объект знания (в том числе человек) может быть воспринят и познан как вещь. Но субъект как таковой не может восприниматься и изучаться как вещь, ибо как субъект он не может, оставаясь субъектом, стать безгласным, следовательно, познание его может быть только диалогическим [1, с. 363].

Т.А. Флоренская: Понимание “научности” в психологии ориентировано на естественнонаучную методологию, в которой человек рассматривается как объект исследования, а его субъект — исследователь — принимает всевозможные меры для устранения своего влияния на этот объект [2, с. 16]. А. Пассивность “вещи” — активность “личности”

А.: Такой ориентации придерживались психологи самых разных школ: Вундт, Титченер, бихевиористы, гештальтисты в своих “классических” работах, а также представители еще одного направления, о котором мы еще будем говорить, — когнитивной психологии. Все они рассматривали человека как пассивный объект, в то время как в гуманитарной парадигме, в частности в гуманистической психологии, человек рассматривается как субъект, то есть активное, “говорящее” и постоянно изменяющееся, а стало быть, неоднозначное бытие. В.М. Разин: Культура, история, язык, личность, творчество, мышление и другие объекты гуманитарных наук изменяются сами по себе (развиваются) и активно относятся к гуманитарному знанию. Они нередко изменяют свою природу, в частности, в зависимости от того, что это знание утверждает [3,с. 10].

А.: Неоднократно было отмечено, что знание исследуемого человека о сущности происходящего с ним меняет сами его психические процессы. Например, известный наш психиатр Петр Борисович Ганнушкин однажды заметил, что уже можно говорить об одержимых “болезнью Фрейда” в том смысле, что многие люди просто-напросто начинают определенным образом изменяться от неумеренного применения фрейдовского психоанализа (См. [4, с. 146]). Вспомни, что и

Естественнонаучная и гуманитарная парадигмы 451

Стефан Цвейг говорил о невозможности освободиться от “видения” мира “по Фрейду”, если знаешь его учение. Известный отечественный психолог Борис Сергеевич Братусь приводит еще один пример подобного рода.

Б.С. Братусь: Молодые люди конца XVIII — начала XIX в. не просто находили в “Страданиях юного Вертера” Гёте художественное описание романтической любви Вертера к Лотте, но сами начинали страдать, думать, мучиться и даже кончали самоубийством “по Вертеру” [4, с. 146].

Б. Отстраненность исследования “вещи” — взаимодействие с “личностью” А.: Понимание человека не как “вещи”, а как “личности” предполагает еще и взаимодействие с другим человеком, в частности тем самым исследователем, который сам является субъектом и активно вмешивается в ход исследования испытуемого. Вспомни, например, исследования Вертгеймером процесса мышления (позже ты познакомишься с аналогичными исследованиями представителя младшего поколения гешталь-тистов Карла Дункера): при всей естественнонаучной направленности гештальтпсихологии эти исследования были как бы “из другой оперы”. Сам ход мыслительной деятельности испытуемого менялся в зависимости от взаимодействия с экспериментатором, то есть от активного диалога с ним. А в школе Левина экспериментатор выступал “и актером, и режиссером” одновременно, и его деятельность менялась в зависимости от поведения испытуемого! Разве это уже не выход за рамки жесткой естественнонаучной парадигмы?!

Представители “гуманитарной парадигмы” выделяют еще и третью особенность человека как личности: ее непредсказуемость. На этом основании многие сторонники данного подхода противопоставляют детерминистский характер связей в естественных науках и иной тип взаимосвязей в “науках о духе”.

В. Причинно-следственная зависимость “вещи” —духовная свобода “личности”. Проблема целевой детерминации

Т.А. Флоренская: Принцип детерминизма лежит в основе классического научного мышления. Благодаря ему возможна

Диалог 10. Естественная или гуманитарная?

повторяемость изучаемых явлений, а также их предсказуемость. Причинно-следственная связь является краеугольным камнем экспериментальной психологии. Суть этого принципа остается той же при всех его переформулировках: “нелинейный детерминизм” современной науки, психологический детерминизм, “опосредствованный внутренними условиями”, и т.п.; — всякий детерминизм противостоит непредсказуемости, основанной на свободе личности [2, с. 16].

А.: Принципу детерминизма сторонники противоположной парадигмы противопоставляют принцип “духовной свободы личности”, которая, с их точки зрения, ничем не определяема и, как выражался русский философ Николай Александрович Бердяев, “безосновна” [5, с. 199]. Иначе этот принцип называют “индетерминизмом”. Особенно характерно такое понимание личности для гуманистических психологов, которые выступают на этом основании против “управления” поведением личности.

Т.А. Флоренская: К. Роджерс, основываясь на своей терапевтической практике, а также на экспериментальных исследованиях, пришел к выводу, что чем дальше и успешнее идет процесс терапии, тем менее предсказуемо поведение; предсказуемое поведение характерно для психически неполноценных людей в силу их ригидности. Это заставило К. Роджерса … высказаться против общепринятого утверждения о том, что целью психологии является предсказание и контроль над человеческим поведением [2, с. 17].