Большой Джорж Оруэлл: 1984. Скотный двор. Памяти Каталонии - Джордж Оруэлл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А теперь, – сказал он, наконец, – он попросит собравшихся встать и наполнить кружки. «Господа! – закончил г-н Пилкингтон, – господа, провозглашаю тост: За процветание Скотного двора!»
Раздались восторженные аплодисменты и топание ног. Наполеон был так доволен, что встал со своего места и обошел кругом стола, чтобы чокнуться с г-ном Пилкингтоном. Когда рукоплескания стихли. Наполеон, который остался стоять, дал понять, что он тоже имеет сказать несколько слов.
Как все речи Наполеона, и эта была краткая и к делу. Он тоже счастлив, сказал он, что период недоразумений кончился. Долгое время ходили слухи-распространяемые, как у него есть основания думать, злобным врагом-о том, что мировоззрение его и его коллег содержит в себе что-то разрушительное и даже революционное. Им приписывали попытки поднять восстание среди животных на соседних фермах. Ничто на могло быть дальше от истины! Их единственное желание-и теперь, и в прошлом-жить в мире и поддерживать нормальные деловые отношения с соседями. Ферма, которой он имеет честь управлять, прибавил он, является кооперативным предприятием. Находящаяся в его обладании купчая является общей собственностью всех свиней.
Он не думает, – сказал он, – чтобы от старых подозрений что либо еще оставалось, нов последнее время в заведенном на ферме порядке произведены кой-какие перемены, которые должны способствовать еще большему доверию. До сих пор животные на ферме имели глупую прнвычку называть друг друга «товарищ». Этому будет положен конец. Существовал еще один очень странный обычай, происхождение которого неизвестно: дефилировать утром по воскресеньям мимо пригвожденного к столбу в саду черепа одного борова. Это тоже будет отменено, и череп будет зарыт в землю. Его имя должны были видеть развевающийся на мачте зеленый флаг. В таком случае они, вероятно, заметили, что белого копыта и рога, которые раньше были на флаге, больше нет. Отныне это будет простой зеленый флаг.
По поводу превосходной и добрососедской речи г-на Пилкинтона у него есть только одно замечание. Г-н Пилкингтои вое время говорил о «Скотном дворе». Он не мог, конечно, знать – ибо он, Наполеон, сейчас впервые об этом объявляет – что название «Скотный двор» упразднено. Отныне ферма будет называться «Барский двор» – таково если он не ошибается, было ее настоящее первоначальное название.
– Господа! – закончил Наполеон, – предлагаю вам тот же самый тост, но в иной форме. Наполните ваши кружки до краев. Вот мой тост, господа: За процветание Барского Двора!
Снова раздались дружные аплодисменты, и кружки были опорожнены до дна. Но животным, смотревшим на эту сцену снаружи, казалось, что происходит что-то диковинное. Что изменилось в физиономиях свиней? Старые потускневшие глаза Кашки перебегали с одного лица на другое. У некоторых было по пяти подбородков, у других по четыре, еще у других по три. Но что-то как будто расплывалось и менялось в них? Затем, когда аплодисменты затихли, все собравшиеся взялись за карты и продолжали прерванную игру, а животные молча побрели прочь.
Но, не отойдя и тридцати шагов, они остановились. Из фермерского дома доносился гвалт. Они бросились назад и снова заглянули в окно. Да, там происходила яростная ссора: все кричали, стучали по столу, обменивались подозрительными взглядами, горячо спорили. Дело было, по-видимому, в том, что Наполеон и г-н Пилкингтон одновременно пошли с туза пик.
Слоны
Слышался злобный крик двенадцати голосов, и все они были одинаковые. Теперь не было больше сомнения в том, что именно произошло с физиономиями свиней. Животные перед окном переводили взгляд со свиньи на человека, с человека на свинью, со свиньи обратно на человека, но уже невозможно было разобрать кто есть кто.
Ноябрь 1943 – февраль 1944 г.
Памяти Каталонии
Джордж Оруэлл
Под этим псевдонимом писал Эрик Блейр, англичанин, родившийся в Индии в 1903 году. Оруэлл получил образование в Англии, позднее работал в Индии и во Франции, затем, по возвращении в Англию, приобрел известность как писатель и автор литературно-критических статей.
Оруэлл, по его собственному признанию, ненавидел политику, и тем не менее, политические события были источником вдохновения большинства его произведений. Под пером Оруэлла почти любая тема неожиданно приобретала политическое звучание.
В своих критических статьях Оруэлл последовательно выступал с позиций, расходившихся с модными, общепринятыми мнениями. Так, в Диккенсе он видел в первую очередь не великого мастера литературной прозы, а человека великодушной ярости… либерала XIX столетия, вольнодумца, который ненавистен в равной мере всем гаденьким приверженцам принятых идеек, с помощью которых пытаются завладеть нашими душами.
Критические высказывания Оруэлла не всегда понятны, зачастую прихотливо своеобразны, но он затрагивал проблемы, о которых другие люди предпочитают молчать.
По оригинальности мысли Оруэлл – единственное в своем роде явление в современной английской литературе. Язык Оруэлла-критика неповторим по своей сжатости, простоте и силе.
В двух своих наиболее знаменитых произведениях – «Скотный двор»(1945) и «1984»(1949) – Оруэлл показывает лицемерие и ужасы тоталитарного строя. Джорджа Оруэлла, убежденного социалиста, неизменно приводили в ярость любые шаблонные идеи, вне зависимости от того, насаждались ли они извне (посредством политической доктрины) или же зарождались в самом человеке, будучи результатом его умственной лени либо подверженности модным течениям.
Книга, которую мы предлагаем читателю – «Памяти Каталонии»– посвящена гражданской войне в Испании, где Джордж Оруэлл воевал, проведя несколько месяцев в окопах на линии огня, и был тяжело ранен, чудом спасшись от смерти.
Джордж Оруэлл живет в памяти людей как олицетворение редкой честности и неподкупности. Имея множество причуд и совмещая в себе массу противоречий, Джордж Оруэлл был человеком щедрой души, гуманности и доброты. Это был писатель, обладавший даром глубокого и тонкого проникновения в суть явлений, творческая личность которого выстояла во всех тяжких моральных испытаниях времени.
Джордж Оруэлл умер в 1950 году в возрасте 47 лет.
Не отвечай глупому по глупости его, чтоб и тебе не сделаться подобным ему.
Но отвечай глупому по глупости его, чтоб он не стал мудрецом в глазах своих.
Притчи 26, 4–5
1
За день до того, как я записался в ополчение, я встретил в Ленинских казармах Барселоны одного итальянца, бойца ополчения.
Перед штабным столом стоял кряжистый рыжеватый парень лет 25–26; его кожаная пилотка была лихо заломлена набекрень. Парень стоял в профиль ко мне, уткнувшись подбородком
