Рейдер - Михаил Михеев

Впрочем, как уже говорилось, кавторанг дело свое знал туго. Не прошло и минуты, как связь была установлена. Русский флагман откликнулся сразу и их комфлота тоже тянуть с ответом не стал. Вообще, Виктор иногда адавался вопросом: а зачем вся эта бодяга с парламентерами, которые уже третий день мотаются туда-сюда, передавая своему начальству результаты? Связь есть, обсудить можно все с глазу на глаз и быстро. Этикет? Какой, к шуту, этикет? Для России он, официально, все еще мятежник, а значит, никакого этикета по отношению к нему просто не предусмотрено. Самому ему на вопросы этикета вообще плевать. Смысловой нагрузки шуршащий туда-сюда курьер, соответственно, не несет и потому напрашивался один-единственный вывод, логично объясняющий смысл этого действа: русский адмирал тоже тянул время, надеясь, что все как-то образуется, рассосется само собой и, похоже, не слишком жаждал воевать.

Вообще, командовавшего русской эскадрой адмирала Виктор знал. Не то чтобы хорошо – так, шапочное знакомство из тех времен, когда он сам еще ни о какой Империи не помышлял и чувствовал себя на седьмом небе от счастья, получив собственный корабль, а адмирал тот сам был капитаном первого ранга и командовал линкором. Однако сейчас Виктор собрал всю информацию о своем визави, до которой только смог дотянуться. В принципе, информации было немало, но в двух словах она сводилась к тому, что вице-адмирал Поляков – хороший мужик. И вывод этот, в основном, складывался из мнения людей, знающих адмирала лично, служивших когда-то под его командованием и потому был, как считал Виктор, достаточно точен. В конце-концов, обмануть можно любую комиссию по кадрам, но никак не такое количество людей. Дракон, впрочем, доказал обратное, но Дракон – вообще уникум, да и скурвился он не сразу.

Так вот, вице-адмирал Поляков, хэмингуэйевская морда которого (ну, похож он на великого писателя, даже бородка такая же, если бы не шрам через всю щеку – вообще одно лицо) маячила сейчас на экране, гением стратегии и тактики, безусловно, не был. Был он просто старым, честным служакой, рассчитывающим когда-то, очевидно, честно дотянуть до пенсии, а на карьеру, напротив, не рассчитывающий. Максимум – контр-адмиральские погоны, скорее всего – в день отставки, по традиции. Командовал линкором, командовал хорошо, экипаж его если и не носил на руках, то уважал и все приказы безо всяких понуканий исполнял по команде «бегом». Словом, «слуга царю, отец солдатам». На капитанском мостике чувствовал себя, очевидно, на своем месте и месту своему соответствовал вполне. Командиром, судя по всему, был грамотным и компетентным, хотя звезд с неба и не хватал. Воевал, было у него в послужном списке участие в нескольких мелких конфликтах, как говорится по книжке, в полном соответствии с правилами тактики, то есть без гениальных результатов, но зато и без реальных просчетов. В политике замечен не был, в подковерных играх не участвовал, влиятельных родственников-друзей в верхах не имел. Этакий золотой флотский фонд, иначе и не назовешь.

А изменилось все в одночасье – оказался его линкор в нужное время и в нужном месте. Как раз, когда Дракон анд Ко свои игры затеяли. Висел тогда линкор Полякова над генштабом и честно обеспечивал его прикрытие из космоса. На призывы к вооруженному свержению режима Поляков не поддался, а связываться с линкором никто не рискнул и даже приближаться не стал, все-таки линкор – та еще дура. Вообще, хорошо быть линкором: одну башню снесет – еще три останутся… Впрочем, это так, к слову, а вообще, конечно, русские линкоры – самые мощные корабли в исследованных пространствах вообще и Земли в частности, это известно любому школьнику. Имперцы, конечно, знают, что их корабли лучше, но больше об этом никому не известно, да и появилась Империя совсем недавно. А в то время русские линкоры – это было вообще о-го-го…

Так что провисел себе Поляков на орбите весь период разборок, ни разу ни в кого не выстрелил, рук не замарал. А вот интересно, полезь тот же Кошкин штурмовать генштаб (а ведь у него, кроме всего прочего, был, ни много ни мало, линейный крейсер и, теоретически, шансы на победу он имел), как бы поступил Поляков? Впрочем, история не терпит сослагательных наклонений, получилось то, что получилось.

Ну а потом, когда, по старому русскому обычаю, началось наказание невиновных и награждение непричастных, кому-то в голову пришла мысль, что доказавший свою преданность офицер может быть полезен – и Поляков, получив новые погоны на широкие плечи, продолжил свою карьеру уже в качестве командующего эскадрой. Потом его как-то быстро перевели в штаб где он, восполняя недостаток таланта упорством и работоспособностью, неожиданно для самого себя сделал неплохую карьеру, венцом которой стало вот это дурно пахнущее задание по наведению «конституционного порядка» на отдаленных территориях. Не самое легкое задание, это было ясно с самого начала, но вот насколько нелегкое он, очевидно, не представлял до сих пор. В принципе, невыполнимое задание, только об этом ни он сам, ни его подчиненные пока не догадывались.

В принципе, будь на месте Полякова его менее опытный и более горячий коллега из стремительно работоющей локтями молодежи, все было бы кончено уже давно – обнаружив вместо однй, пусть и мощной космической крепости весь готовый к бою имперский флот и ощущая свое численное превосходство, такие салажата наверняка бы почувствовали лишь реакцию атаки. Ну и нарвались бы, естественно – в такой ситуации не до церемоний и моральных терзаний, Виктор отдал бы своему флоту команду открыть огонь на одних рефлексах, не задействуя мозг. Однако битый жизнью волк-Поляков предпочел притормозить – триумфа однозначно не получалось. Если одинокую боевую станцию, вне зависимости от ее огневой мощи, русский флот сметал походя, то теперь ему приходилось иметь дело с флотом, пусть не столь многочисленным, но тоже весьма и весьма немаленьким, с закаленными в пограничных боях, опытными экипажами, да еще и среди минных полей, крайне затрудняющих маневр. Даже не принимая во внимание (а принять во внимание Поляков не мог, ибо – не знал) подавляющее техническое превосходство имперских кораблей и вооружения, задачка оказывалась архисложной.

Нет, неразрешимой она не казалась – русский флот был все-таки заметно многочисленнее имперского, однако численный перевес в два с половиной раза гарантии победы при таких раскладах не дает. Да и в случае победы потери могли быть такими, что мощь русского флота сократилась бы в разы. А ведь предстояло еще штурмовать укрепленные планеты Империи, да и кроме нее были серьезные противники. Те же американцы, закадычные враги-соперники, своего шанса не упустят и, пользуясь временным (ну конечно же временным) ослаблением русского флота постараются напакостить по крупному, да и без них желающих хватает.

А ведь это еще без учета таких субъективных факторов, как командование имперским флотом. Поляков на правах комфлота имел доступ к секретной информации, да и без нее и официальных сведений, и сплетен, и слухов, особенно в склонной к суеверию флотской среде, ходило достаточно и то, что нынешний командующий имперским флотом (а, по слухам, и неофициальный Император) начинал свою карьеру, колошматя флоты, многократно превосходящие его по всем статьям, секретом давно уже не было. Равно как и то, что он не проиграл еще ни одного сражения. При сравнимых по мощи флотах он становился еще опаснее – это тоже, по здравому размышлению, понимали все, кто имел мозги более чем с одной извилиной и голову не только для того, чтобы ею есть.

Словом, трезво оценив ситуацию, Поляков приказал своим кораблям лечь в дрейф и затеял переговоры. По всем правилам переговоры, с верительными грамотами, подтверждающими полномочия, с толстым и недовольным бесконечными мотаниями туда-сюда штабным контр-адмиралом в качестве главного переговорщика (а на деле главного посмешища для обоих флотов и козла отпущения в случае чего) и пары надутых от осознания собственной значимости лейтенантов при нем. В принципе, он реально надеялся если не запугать Виктора, то хотя бы заставить его уйти, отдав одну планеты (дальше лезть он приказа не имел), или, уж совсем на крайняк, дождаться приказа от вышестоящего командования, который не оставит места для размышлений и снимет камень с души и ответственность за последствия с плеч. Такой вот нехитрый гамбит в армейском исполнении.

Виктор игру поддержал, уж больно драться не хотелось. Поэтому все шло по протоколу: сначала уполномоченный вести переговоры толстяк с обильно потеющей лысиной вручил верительные грамоты, которые принял командир одного из авианосцев. На этом первая часть переговоров, в общем-то, и закончилась. Покуда эти грамоты дошли до СТРАШНО ЗАНЯТЫХ Черных Лордов, пока они приняли решение, пока обговорили место встречи… И так далее, и тому подобное. Словом, уже две недели прошло, курьерский корабль мотался туда-сюда, как проклятый, главный русский переговорщик перестал нервничать, зато начал худеть, а под светлые очи Черных Лордов он даже допущен не был. Даже не то, чтобы всех, но даже одного, самого завалящего Лорда еще не лицезрел даже. И всех, кроме него, эта стуация сейчас вполне устраивала.