Психология веры - Рада Грановская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Предпосылкой веры в бессмертие послужила знакомая каждому возможность: в бодрствовании или во сне на некоторое время обособиться, абстрагироваться от всего внешнего и почувствовать себя свободным от превратностей быстротекущей жизни. В эти моменты мысли о бессмертии души выступают как зародыш вечной жизни. Под влиянием этих мыслей страх смерти перерождается в представление, что именно земная жизнь временна; она – не конец, а, возможно, просто сон – проснешься в добром, счастливом мире, свободным от страха, и продолжишь жить, а это уже не будет страшно. В таком понимании усопший – это уснувший до всеобщего воскресения. Если человек допускает вечную жизнь, пусть только для души, то ему живется намного спокойнее.
Одна из притягательных особенностей религии как раз и состоит в том, что она всегда оставляет верующему надежду на лучшее будущее, выход из безвыходного положения. Дюркгейм в труде о самоубийстве (108, цит. по: 289, с. 15) показал, что религии оказывают сдерживающее влияние на попытки самоубийства. И не только потому, что они его осуждают, но и потому что верующие менее склонны к ним, поскольку религии способствуют развитию коллективной жизни, а к самоубийству ведет чрезмерное разобщение людей и страх не справиться с жизненными трудностями в одиночку. Уверенность в том, что жизнь продолжится за пределами настоящего существования, признание бессмертия позволяют изменить эту ужасную ситуацию. Вера в бессмертие позволяет жить спокойно. Если есть впереди вечность, к чему бессмысленная спешка?
Смерть словно упраздняет различия между добром и злом. Только надежда на светлое будущее после смерти возвращает человеку ощущение справедливого вознаграждения, облегчает земные горести и делает верующих более жизнерадостными. Кроме того, вера в бессмертие приносит утешение обделенным здоровьем, так как по некоторым религиозным представлениям больной, слепой и хромой на том свете могут обрести совершенные тела. Помогают верить в воскресение и аналогии с природными циклическими процессами. (И вновь придет весна!) Идея бессмертия через мифы каждой религиозной традиции предлагает благотворные образы и полные смысла картины жизни после смерти. Если человек даже не вполне им доверяет, ему легче в момент смерти.
Значимым фактором, поддерживающим веру в бессмертие, выступает и ослабление страха смерти в предвидении встречи с дорогими усопшими. В таком понимании смерть соединяет человека с его предками и потомками в некоем единстве, которое существовало до его рождения и будет существовать после его смерти, что помогает преодолеть конечность индивидуальной жизни.
Страх смерти обусловлен не только ее неотвратимостью, но и пониманием возможной ее преждевременности – из-за болезни, войны или непосильного труда. Поэтому сила страха смерти зависит от возраста (ощущения близости усредненного возраста всеобщей неизбежности), от состояния близких, то есть субъективной меры реализации своего долга перед ними и возможности простить себя за не сделанное. В молодости как бы человек ни ошибался, он утешается тем, что есть еще время для исправления ошибок и воплощения замыслов. Пожилые люди более склонны предаваться мыслям о «второй» жизни, когда они смогут сделать все иначе и реализовать незавершенное. Еще И. И. Мечников отмечал, что при счастливо сложившейся жизни «естественная смерть» воспринимается без страха, как желание уснуть. Смерть ужасна не сама по себе, страшен тот факт, что жил не так, как мог бы жить. В этот окончательный, последний момент смерть приобретает для человека особое значение как пункт обретения личностью «своей подлинности, как завершающее переживание, кульминация всего опыта жизни». С позиции веры час смерти оборачивается духовным рождением, ведущим к бессмертию. И, как рассказывают пережившие клиническую смерть, в сам момент смерти человек видит «Первичный Свет».
Однако не только смерти и болезней страшится человек. Его угнетает чрезмерная неопределенность. Ведь личность – ряд ментальных событий, связанных воспоминаниями (то, что я помню, случилось со мной). Если верить в жизнь после смерти, то надо допустить, что имеется непрерывный ряд воспоминаний или привычек, в противном случае у человека нет оснований думать, что продолжает существование та же самая личность, и он боится совершить непоправимые ошибки. Идея бессмертия души склоняет на свою сторону, так как допускает исправление ошибок, пусть и не в этой жизни.
Несмотря на все плюсы идеи бессмертия, вера в него должна быть взвешенной, иначе возникает безразличие к опасности и снижается ответственность за мирские дела. Больше других боится смерти тот, у кого собственное «Я» – центр Вселенной и в основе поведения лежит эгоизм и даже эгоцентризм. Только некая доза аль труизма позволяет сформировать и сохранить моральную ответственность за поступки в земной жизни и подойти к подлинной оценке своих достижений. Такая позиция позволяет понять смерть как конец возможности совершить что-то значимое, позаботиться о близких. Наличие смерти меняет жизнь, которая становится ответственным обязательством, период исполнения которого может истечь в каждый момент. Неизбежность смерти помогает осознать, что только здесь и сейчас человек должен завоевать счастье для себя и других, а поскольку времени мало, то надо использовать его лучшим образом, обрести социальное бессмертие, заключенное в результатах деятельности человека, в том ценном, что он сделал в своей жизни и оставил потомкам. Поэтому стремлению к личному бессмертию зачастую сопутствует цель улучшения мира, в котором суждено жить потомкам.
Страх смерти может настолько деморализовать человека, что вызовет активизацию психологической защиты, которая вытеснит причину страха в подсознание. Устраняясь из сознания, страх не уничтожается, а погрузившись в подсознание, «капсулируется» там. Таким образом причина страха изолируется, вырывается из контекста происходящих событий. У скользнув от сознательного контроля (в силу невозможности сопоставления с другими событиями), причина страха может принимать фантастические размеры. При этом внутри «капсулы» страх сохраняется как крайне взрывоопасный, разрушительный аффект и при ослаблении защиты он имеет тенденцию к разрядке. Различают четыре уровня мощности страха смерти.
Первый, самый мощный, ведет к физической смерти от страха. Он связан с полной потерей произвольного контроля над собой, когда на первый план выходят асоциальные, витальные импульсы, несовместимые с жизнью. Второй ведет к временной психической смерти личности. Он приводит к отключению контроля над управлением поведения, личностными ценностями и усилением стадного инстинкта, провоцирующего рост внушаемости и переход на внешнее управление. Третий провоцирует полное уничтожение даже локальной надежды на благоприятное будущее. При этом растет страх неожиданностей и предчувствие неблагоприятных грядущих изменений (все видится в черном цвете). Наконец, четвертый несет гибель, смерть личных ценностей, возникающую в обстоятельствах, где критерии модели мира личности оказываются не эффективными (посттравматический синдром), однако существует некая вероятность вернуться в мир, где они эффективны и все понятно и привычно.
Как уже отмечено, сила страха смерти зависит от того, для чего человек жил. Больше всего человек боится смерти, когда его «Я» – центр Вселенной, когда в основе его поведения лежит эгоизм и эгоцентризм. Л. Н. Толстой считал, что если человек живет, отрекаясь от личного блага для блага других, он и здесь, в этой жизни, вступает в новое отношение с миром, для которого нет смерти. Смерть для человека, живущего для других, не уничтожает для него блага жизни, так как жизнь других при этом не уничтожается, но иногда даже увеличивается жертвою его жизнью, и понимание социального бессмертия смягчает страх смерти.
Основа идеи бессмертия – память. Поэтому утешение не обязательно должно иметь религиозный оттенок. Оно может быть основано на мысли об остающихся в живых, о том, что живые продолжат их дело. Еще в Древних Афинах греки, не верившие в жизнь после смерти, представляли бессмертие героев как сохранение их в памяти потомков. В связи с таким пониманием у духовно развитого человека может возникнуть яркое ощущение бессмертия как радости бессмертия своего дела, стремлений, искренне воспринимаемое им как личное бессмертие. Такие люди не боялись смерти, считая, что поскольку не умрут их стремления, то не умрет и их душа. Небытие непосредственно открывается человеку в форме его забвения (228, с. 195). Существовать – значит быть мыслимым, помянутым, незабытым. Именно здесь истоки куль та предков. Благоговейно схоронить – значит сохранить в памяти. Здесь берет начало стремление к творчеству как потребность оставить о себе память. Творческие моменты в нашей деятельности есть путь к бессмертию. Это и духовное и телесное (дети) творчество. Поэтому так важен творческий момент в жизни каждого человека, независимо от того, воплотился ли он в отношении к детям, работе, искусству или науке. Память и любовь к ушедшим близким людям, плодам их жизни поддерживает веру в бессмертие, так как рождает надежду на возможность будущей встречи. Среди скорбящих родственников интерес к потусторонней жизни резко возрастает, поскольку вера в нее дает им необходимое утешение.