1941. «Сталинские соколы» против Люфтваффе - Дмитрий Хазанов

На аэродроме ЛаГГ-3 из 44-го иап. Машина была построена на ленинградском заводе № 23

Согласно «Журналу учета сбитых самолетов противника летчиками 7-го иак ПВО» первые две победы корпус одержал 6 июля 1941 г. В 12 ч 41 мин над Ленинградом на высоте 6000 м ст. лейтенант С.В. Тютюнников из 19-го иап перехватил и атаковал самолет «Бленхейм», преследовал его до озера Лубенское, где у самолета противника, по донесению советского летчика, отвалилась плоскость, и он упал (командир истребительной группы ПВО полковник С.П. Данилов засчитал ст. лейтенанту победу, полагая место падения самолета болотистым и труднодоступным, а в действительности поврежденный финский самолет, принадлежавший 4-му LeR (бомбардировочно-разведывательному полку), вернулся на свой аэродром).

В 18 ч 58 мин однополчанин Тютюнникова лейтенант Д.С. Титаренко, вылетевший с аэродрома Горелово, в районе поселка Беззаботное произвел две атаки по летевшему на высоте 4000 м «юнкерсу»; у немецкого разведчика отвалилась консоль левой плоскости, он перешел в спираль и, разламываясь в воздухе, упал. Три члена экипажа выпрыгнули с парашютами, но у стрелка купол зацепился за стабилизатор и он разбился вместе с самолетом, в то время как летчик и наблюдатель благополучно приземлились [15].

Когда С.П. Данилову с земли подтвердили факт уничтожения неприятельского разведчика, доложили о пленении двух лейтенантов германских ВВС, он приказал представить Д.С. Титаренко к награждению орденом Красного Знамени. Вскоре в штаб истребительной группы доставили уцелевшую в самолете немецкую карту, на которой синим карандашом были проставлены треугольники возле наших действующих аэродромов Керстово, Котлы, Комендантский, Горская, Касимово и др. Командование сделало вывод о проведении разведки противником аэродромной сети в районе Ленинграда, что подтвердили и допросы немецких авиаторов.

Командир экипажа сбитого самолета лейтенант Д. Виллмс (D. Willms ) не только благополучно приземлился с парашютом, но пережил войну, а после ее завершения вернулся в ГДР. Впоследствии он вспоминал, как повлиял на его судьбу случай, произошедший в 1935 г. Тогда 17-летний Дитрих спас у острова Боркум трех тонущих в Северном море детей. Их отец, доктор Шмидт, занимал важный пост советника МИДа Германии и в знак благодарности помог юноше устроить дальнейшую судьбу, способствовал поступлению в авиакомпанию «Люфтганза». После обучения и прохождения практики в Темпельгофе его, рослого и толкового парня, призвали в люфтваффе, вскоре определив служить во 2-й отряд стратегических разведчиков главного командования из так называемой «команды Ровеля».

Немецкая фотокамера RMK/30х30

На самолете Do215 без опознавательных знаков он летал в качестве наблюдателя и командира экипажа на больших высотах над Францией, Великобританией, Югославией, Советским Союзом… О готовящемся нападении на СССР лейтенант узнал 12 июня 1941 г., когда вместе с командиром своего отряда майором Ф. Прагером (F. Prager ) принял участие в секретном совещании, состоявшемся в штабе 1-го воздушного флота. Присутствовавшие командиры были проинформированы о задачах на «день икс», состоянии противовоздушной обороны будущего противника, лучших советских истребителях И-16, маневренных, но вооруженных только пулеметами и не способных развивать скорость более 440 км/ч.

Сообщение о будущей войне Виллмс встретил с оптимизмом, поскольку оно легализовало его положение. Теперь, если бы их сбили в неприятельском тылу, они становились не шпионами и диверсантами, а военнослужащими, участвующими в боевых действиях. Как полагал Виллмс, сбить его могли лишь случайно. Накануне экипаж прошел переучивание на современный разведчик Ju88, не уступавший в скорости лучшим истребителям русских, — в этом лейтенант не сомневался. О последнем вылете с аэродрома Инстербурга, когда он сам находился за штурвалом, Виллмс вспоминал:

«На высоте 8000 м самолет подлетал к городу на Неве. Стояли белые ночи, и воздушная разведка велась по 18 ч в сутки. Когда слева появилась Кронштадтская бухта, спереди — извилистая лента Невы и сотни домов трехмиллионного города, наш L2+OS снизился и «раскрыл глаза» своих фотокамер.

— Сзади — истребитель, — доложил наблюдатель лейтенант К. Неелмайер (K. Neelmaier ).

Разведчик Do215B из отряда 2(F)/ObdL на аэродроме Утти. Июль

— Вот как?! Это поистине ужасно! — насмешливо ответил я.

— Он поднимается нам навстречу, господин лейтенант! — крикнул кто-то за спиной. — Это совсем не «рата» [8].

Едва механик и наблюдатель успели занять места у пулеметов, как советский самолет ринулся в атаку со стороны солнца. Это был истребитель «Як» последней модификации. Первая же очередь из скорострельной пушки попала в цель, со свистом разлетелись вдребезги кислородные баллоны, машину охватило пламя.

— Прыгать! — изо всех сил ору я.

Все четверо ранены, лишь двое смогли благополучно вырваться на свободу. Я дернул за кольцо парашюта, раздался резкий толчок, шелестя, распахнулся шелковый купол. Теперь он медленно опускался на вражеский город; ветер, раскачивая, нес его к Неве. Были ясно видны большие мосты, перекинутые через реку. Казалось, толпы людей поджидали там, внизу, тысячи глаз устремлены на спускавшегося летчика. Мной овладел страх, появилось желание застрелиться, пока не поздно. Вспомнил о пистолете, который торчал из голенища правого сапога. Но обоих сапог нет: от резкого толчка при раскрытии парашюта они слетели с ног. Теперь уж точно я попаду живым в руки врага, который не знает пощады…» [16].

Анализ советских и немецких документов, относящихся к начальному периоду войны, показывает, что в ряде случаев приведенные в них данные не дополняют, а противоречат друг другу. Так, в упомянутом «Журнале учета сбитых…» можно прочесть: «8 июля в 10 ч 55 мин капитан Чудиновский и ст. лейтенант Оспищев из 19-го иап в районе Красного Села на высоте 5000 м, обнаружив Ju88, произвели несколько атак, сопровождая его до озера Велье. Правый мотор «юнкерса» задымил, и самолет стал снижаться с разворотом вправо, предположительно он упал в районе озера Самро. Во время атак истребитель Оспищева был подбит и со снижением пошел на свой аэродром. (Резюме полковника С.П. Данилова: вражеский самолет сбит Чудиновским и Оспищевым, трофеи доставлены, летчики представлены к награде)» [17].

Как следует из германских источников, накануне немцы несколько перераспределили силы. Начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал Ф. Гальдер на основе доклада представителя люфтваффе при главкоме сухопутных войск, инспектора разведывательной авиации генерала Р. Богача (R. Bogach) записал в дневнике: «Начинает ощущаться нехватка разведывательных самолетов дальнего действия. Разведывательная авиация ОКХ (главного командования сухопутных войск. — Прим. авт.) принимает на себя задачу ведения разведки над Эстонией с целью облегчения выполнения задач, стоящих перед авиацией группы армий «Север». Взамен этого авиация группы армий «Север» будет вести разведку в районе между Ленинградом и Москвой» [18].

Разведка южных пригородов Ленинграда велась отрядом 1(F)/22, который в начале кампании против СССР действовал в интересах штаба группы армий «Север» и располагал всего двумя-ремя боеготовыми машинами. Один из «юнкерсов» этого подразделения и был атакован утром 8 июля летчиками 19-го иап. Будучи обстрелянным недалеко от Петергофа, германский экипаж скольжением сбил пламя, резким пикированием уклонился от атаки в сторону Финского залива, после чего благополучно вернулся на свой аэродром.

Неизвестный летчик ВВС Ленфронта вылетает на задание на И-16

К этому времени завершилось формирование 7-го иак из частей 3-й и 54-й иад, начатое по приказу наркома обороны N 0041 от 19 июня. Соединение поступило в оперативное подчинение 2-го корпуса ПВО. Командиром 7-го иак был назначен Герой Советского Союза полковник С.П. Данилов, военным комиссаром — бригадный комиссар Ф.Ф. Веров, начальником штаба — полковник Н.П. Абрамов. В составе корпуса имелось 339 исправных и 62 неисправных истребителя и 411 летчиков. Согласно отчету, 330 экипажей были готовы к ведению боевых действий, причем 108 считались ночниками, а 80 летчиков могли пилотировать МиГ-3 днем и 19 ночью [19]. К сожалению, освоение ЛаГГ-3 задерживалось ввиду все еще не устраненных многочисленных производственных и конструктивных дефектов этих машин.

По данным штаба 7-го иак, наиболее жаркие бои с неприятелем летчики корпуса вели 11 и 12 июля — по их данным, было сбито не меньше восьми врагов ценой потери одного МиГ-3 и одного пилота. И хотя в каждом случае представлялись, казалось, убедительные свидетельства победы (например, «самолет противника врезался в два горящих дома»), немецкие источники подтверждают лишь некоторые успешные бои советских летчиков ПВО. Противник недосчитался, вероятно, трех машин (Ju88A N 7166, 2231 и 0799).