Ревизор (Сборник) - Николай Гоголь

Эту победную Серафимскую песнь, которую слышали в святых виденьях своих пророки, подхватывает весь лик певцов, унося мысли молящихся к незримым небесам и заставляя их вместе с серафимами повторять: «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф», и облетая вместе с серафимами престол Божественной славы. И так как в то же время вся церковь ожидает в эти минуты сошествия Самого Бога, грядущего принестись в жертву за всех, то к Серафимской песне, раздающейся в небесах, присоединяется песнь еврейских отроков, которою они встретили вшествие Его во Иерусалим, подстилая ветви по пути: «Осанна в вышних, благословен грядый во имя Господне, осанна в вышних!» Ибо Господь взойти готовится во храм, как в таинственный Иерусалим. Диакон продолжает веять веялом над Святыми Дарами, чтобы не могло упасть туда какое насекомое, изобразуя веяньем движенье благодати; а священник продолжает молиться втайне: «С сими блаженными силами, Владыко Человеколюбче, и мы вопием и глаголем: Свят еси и Пресвят, Ты и Единородный Твой Сын, и Дух Твой Святый. Свят еси и Пресвят, и великолепна слава Твоя, Иже мир Твой тако возлюбил еси, яко же Сына Твоего Единороднаго дати, да всяк, веруяй в Него, не погибнет, но имать Живот Вечный, Который, пришед и все смотрение о нас исполнив, в ночь, в которую был предан, или, лучше, Сам Себя предал за жизнь мира, взявши хлеб в святыя Свои, пречистыя, непорочныя руки, благодарив, благословив, освятив, преломив и давши святым своим ученикам и апостолам, сказал...» и громко возглашает иерей слова Спасителя: «Приимите, ядите, Сие есть Тело Мое, еже за вы ломимое во оставление грехов». И вся церковь вослед за ликом возглашает «аминь». А диакон, держа орарь, указывает священнику на святой дискос, на котором положен Хлеб. Священник продолжает втайне: «Подобно и Чашу по вечере, глаголи...» и также, по указанию диакона на Чашу, возглашает громко: «Пиите от нея вси. Сия есть Кровь Моя Новаго Завета, яже за вы и за многия изливаемая, во оставление грехов». И также громко возглашает вся церковь «аминь».

Священник продолжает молиться втайне: «И так воспоминая сию спасительную заповедь и все о нас бывшее: крест, гроб, тридневное Воскресение, на небеса восхождение, одесную сидение, второе и славное пришествие вновь» – и, произнесши это в себе, возглашает громко: «Твоя от Твоих Тебе приносяще, о всех и за вся». Отложив рипиду, диакон приподымает святой дискос и святой потир – олтарь уже не горница Тайныя Вечери, престол не трапеза: он уже теперь жертвенник, на котором приносится страшная жертва за весь мир – Голгофа, на которой совершилось заколенье Божественной Жертвы. Эта минута есть минута и жертвоприношенья, и напоминанья всякому о жертве Творцу. Поклоненье отдается нами и земным властям; обожанье, уваженье, покорность мы воздаем и людям, но жертву – единому Творцу. Она не прекращалась от самого созданья мира и в каком бы виде ни приносилась, требовалась не самая жертва, но дух сокрушен, с которым она приносилась. Поэтому, всякий из предстоящих, вспомни, что в эту минуту священник, презрев все дольнее, оставивши все помыслы, все мысли о земном, подобно как Авраам, который, когда восходил на горы принести жертву, оставив внизу и жену, и раба, и осла своего, взявши с собой только дрова горького исповеданья прегрешений своих и сжегши их огнем раскаянья душевного, огнем и мечом духа заколовши в себе всякое желанье земных стяжаний и блага земного. Но что пред Богом все наши жертвы, когда Он гласит устами пророка: «яко порт нечист вся дела ваша?» В глубоком сознании, что нет Богу на земле ничего достойного жертвы, каждый из предстоящих обращается мысленно к той же Чаше, которую в олтаре подъемлет служитель олтаря, и восклицает во глубине сердца своего: «Твоя от Твоих Тебе приносяще, о всех и за вся». Лик поет: «Тебе поем. Тебе благословим. Тебе благодарим, Господи, и молимтися, Боже наш!»

И наступает верховнейшая минута всей Литургии: пресуществление. В олтаре происходит троекратное призванье Святаго Духа на Святые Дары, – Того Самаго Святаго Духа, которым совершилось воплощенье Христово от Девы, Его смерть, Воскресенье и без Котораго не может пресуществиться хлеб и вино в Тело и Кровь Христову.

Упав ниц пред св. престолом, священник и диакон творят троекратно земные поклоны, произнося в себе: «Господи, Иже Пресвятаго Твоего Духа в третий час Апостолом Твоим ниспославый, Того, Благий, не отыми от нас, но обнови нас молящихтися». И каждый вослед за сим призваньем произносит в себе стих: «Сердце чисто созижди во мне. Боже, и дух прав обнови во утробе моей». И во второй раз то же призвание: «Господи, Иже Пресвятаго Твоего Духа в третий час Апостолом Твоим ниспославый, Того, Благий, не отыми от нас, но обнови нас молящихтися»; вслед за тем стих: «Не отвержи мене от лица Твоего и Духа Твоего Святаго не отыми от мене». И в третий раз призвание: «Господи, Иже Пресвятаго Твоего Духа в третий час Апостолом Своим ниспославый, Того, Благий, не отыми от нас, но обнови нас молящихтися». Подклонив главу, диакон указывает орарем на Святой Хлеб, произнося в себе: «Благослови, владыко, Святый Хлеб»; и знаменует его трижды иерей, глаголя: «И сотвори убо хлеб сей Честное Тело Христа Твоего». Диакон произносит: «аминь». И Хлеб уже есть самое Тело Христа. И так же безмолвно указывает диакон орарем на Святую Чашу, произнося в себе: «Благослови, владыко, Святую Чашу». И, благословляя, глаголет священник: «А еже в Чаши сей, Честную Кровь Христа Твоего». Диакон произносит: «аминь» и, указав на обоя святая, глаголет: «Благослови, владыко, обоя». Благословив, произносит священник: «Преложив Духом Твоим Святым»; троекратно произносит диакон: «аминь» – и на престоле уже Тело и Кровь: пресуществленье совершилось! Словом вызвано Вечное Слово. Иерей, имея глагол наместо меча, совершил закланье. Кто бы он ни был сам, – Петр или Иван, – но в его лице Сам Вечный Архиерей совершил сие закланье, и вечно совершает Он его в лице Своих иереев, как по слову: «да будет свет», свет сияет вечно; как по слову: «да произрастит земля былие травное», произращает его вечно земля. На престоле – не образ, не вид, но самое Тело Господне, – то самое Тело, которое страдало на земле, терпело заушенья, было оплевано, распято, погребено, воскресло, вознеслось вместе с Господом и сидит одесную Отца. Вид хлеба сохраняет оно только затем, чтобы быть снедью человеку и что Сам Господь сказал: «Аз есмь хлеб».

Церковный звон подъемлется с колокольней возвестить всем о великой минуте, чтобы человек, где бы он в это время ни находился, – в пути ли, в дороге, обрабатывает ли землю полей своих, сидит ли в дому своем, или занят другим делом, или томится на одре болезни, или в тюремных стенах, словом, – где бы он ни был, чтобы он мог отовсюду вознести моленье и от себя в эту страшную минуту. Все повергается ниц в виду Тела и Крови Господней, взывая ко Господу словами разбойника: «Помяни мя, Господи, во Царствии Твоем!»

Подклонив главу священнику, диакон произносит: «Помяни мя, святый владыко!» Ему ответствует священник: «Помянет тебя Бог во Царствии Своем, всегда, ныне, и присно, и во веки веков». И приступает священник к поминанью всех пред лицем Господа, собирая всю Церковь, и торжествующую, и воинствующую, в том виде и порядке, как вспоминались все на Проскомидии, начиная с Богопресвятой, Пречистой Матери Господа, Которую тут же вся церковь ублажает, вместе с ликом, хвалебною песнью, как Предстательницу за весь род человеческий, как единственную удостоившуюся, за высокое смирение свое, понести в себе Бога, – чтобы каждый в эту минуту слышал, что высшая добродетель – смирение, и в сердце смиренного воплощается Бог. И вослед за Божиею Материю вспоминаются пророки. Апостолы, отцы Церкви в том же порядке, как изнимались за них части на Проскомидии; потом – все усопшие, которых помянник читает диакон, потом живущие, начиная с тех, на которых возложены важнейшие обязанности и высшие, – с право правящих слово истины духовных и светских чинов, от государя: да пособит ему Господь на трудном его поприще во всяком деле общего добра, и да в союзном стремлении ко благу ответствует ему весь государственный корабль управленья, палата власти, воинства, исполняя честно долг, «да и мы, в тишине их, тихое и безмолвное житие поживем во всяком благочестии и чистоте». И о всех предстоящих христианах до единого молится в это время иерей, чтобы Милостивый на всех излил Свои милости, сокровища их исполнил блага, супружества их соблюл бы в единомыслии и мире, младенцев воспитал бы, юность наставил, старость поддержал, малодушных утешил, расточенных собрал, прельщенных обратил и совокупил Святой Своей Соборной и Апостольской Церкви. И обо всех до последнего христианина в это время молится смиренно иерей, где бы такой христианин ни находился – в пути ли он, в дороге, в плавании, путешествии, страдает ли в недуге, томится ли в заточеньи, в рудах и пропастях земли. Обо всех до едина молится в это время вся церковь, и каждый из предстоящих, сверх этого общего моленья обо всех, молится еще о всех своих, близких своему сердцу, всех их поименовывая пред лицем Тела и Крови Господней. И возглашает громко священник из олтаря: «И даждь нам едиными усты и единым сердцем славити и воспевати пречестное и великолепное имя Твое, Отца, и Сына, и Святаго Духа, ныне, и присно, и во веки веков». Утвердительным «аминь» ответствует церковь. Священник возглашает: «И да будут милости Великаго Бога и Спаса нашего Иисуса Христа со всеми вами!» Ему ответствуют: «и со духом твоим». И сим оканчиваются моления о всех, составляющих Церковь Христову, совершаемые перед лицом Самого Тела и Самой Крови Христовой.