Танец с драконами. Книга 1. Грёзы и пыль - Джордж Мартин

– Ступайте, если желаете, сир. Я никого не задерживаю, – сказала Дени и спешилась. – Я не могу их вылечить, но пусть они видят, что их матери есть дело до них.

– Кхалиси, нет! – Чхого тоже спрыгнул с коня, звякнув вплетенным в волосы колокольчиком. – Не подходи! Не позволяй им прикоснуться к тебе!

Дени шла прямиком к лежащему на земле старику – он стонал, глядя в небо.

– Он весь горит, – сказала она, потрогав его лоб под грязными волосами. – Его надо выкупать, можно в морской воде – не привезешь ли, Марслин? И масло для погребального костра тоже. Кто поможет мне хоронить мертвых?

Когда Агго вернулся с бегущими за его конем Безупречными, Дени помогали все, кто с ней был. Саймон Исполосованный со своими людьми отделял живых от мертвых и складывал тела в груду, дотракийцы сопровождали ходячих к морскому берегу для мытья и стирки одежды. Агго вытаращил глаза, дивясь такому безумию, но Серый Червь опустился на колени и сказал, что готов служить.

К полудню в лагере загорелось десять костров. Жирный черный дым поднимался к равнодушному небу.

– Ваше великолепие, – сказал Серый Червь перепачканной копотью Дени, – ваши слуги просят позволения омыться в соленой воде, завершив эту работу, и очиститься по закону нашей великой богини.

Дени не знала, что у евнухов есть свое божество.

– Что это за богиня? Гискарская?

– У нее много имен, – смутился Серый Червь. – Владычица Копий, Жена-Воительница, Матерь Многих, но истинное ее имя ведомо только тем, кто сжег свое мужское естество на ее алтаре. Ваш слуга нижайше просит прощения: с посторонними о ней нельзя говорить.

– Купайтесь, я разрешаю. Спасибо за помощь.

– Мы покорные ваши слуги.

К себе в пирамиду Дени вернулась разбитая телом и духом. Миссандея читала старый свиток, Ирри и Чхику спорили из-за Ракхаро.

– Ты тощая, как мальчишка, – говорила Чхику, – а Ракхаро с мальчиками не спит, это все знают.

– Все знают, что ты корова, – огрызалась Ирри, – а с коровами Ракхаро тоже не любится.

– Ракхаро – кровь моей крови. Его жизнь принадлежит мне, а не вам, – прекратила спор Дени. Ракхаро за время своего отсутствия вырос почти на полфута, набрал мускулов, вплел четыре колокольчика в косу и возвышался над Чхого и Агго, что не укрылось от внимания обеих служанок. – Мне нужно выкупаться. – Никогда еще она не чувствовала себя такой грязной. – Сожги всю одежду, что была на мне, Чхику. Пусть Квецца даст мне взамен что-нибудь легкое – очень уж жарко.

Дени с блаженным вздохом погрузилась в бассейн на террасе; туда же по ее приказу залезла и Миссандея.

– Вашей слуге ночью снилось, что астапорцы скребут городскую стену, – сказала девочка, принимаясь тереть Дени спину.

– Глупости, – воскликнула Чхику. – Что значит «скребут»?

– Руками. Кирпич старый и крошится. Пророют ход и войдут в город.

– На это у них уйдет много лет, – рассудила Ирри. – Стены очень толстые, это все знают.

– Это все знают, – согласилась с ней Чхику.

– Мне они тоже снятся. – Дени взяла девочку за руку. – Но их лагерь в полумиле от города, милая, – в стену они никак не могут скрестись.

– Вашему величеству лучше знать. Голову тоже помыть? Пора, мне кажется. Резнак мо Резнак и Зеленая Благодать придут говорить…

– О свадьбе. – Дени села, произведя громкий плеск. – Чуть не забыла. – Видимо, ей очень хотелось забыть. – А после них я буду обедать с Гиздаром. Принеси зеленый токар, Ирри, – шелковый, с мирийскими кружевами.

– Зеленый в починке, кхалиси – кружево оторвалось. Зато голубой в исправности.

– Хорошо, неси голубой – им, думаю, все равно.

Права она оказалась только наполовину. Жрица и сенешаль умилились, что она, как подобает миэринской аристократке, надела токар, но истинной их целью было раздеть ее донага.

– Не хочу никого обижать, – сказала Дени, выслушав их, – но матери и сестрам Гиздара я голой показываться не стану.

– Но это необходимо, ваше величество, – заморгал Резнак. – Перед свадьбой родственницы жениха всегда осматривают чрево и… женские части невесты. Дабы удостовериться, что она хорошо сложена и…

– …способна к продолжению рода, – завершила Галацца Галар. – Это древний ритуал, ваша блистательность. Три Благодати, присутствующие при церемонии, произнесут подобающие молитвы.

– А затем, – подхватил Резнак, – все едят особый женский пирог. Его пекут только к свадьбе, и мужчинам не позволяется его пробовать. Вкус, мне говорили, просто волшебный…

Существует ли пирог для бесплодного чрева и женских частей, на которых лежит проклятие?

– Гиздар зо Лорак сможет обозреть это все после свадьбы. – Кхал Дрого никакого изъяна в ней не нашел, чем Гиздар лучше? – Пусть его матушка и сестрицы осмотрят одна другую и съедят свой пирог без меня. И ноги благородному Гиздару тоже не буду мыть.

– Ваше великолепие не совсем понимает, – ужаснулся Резнак. – Омовение ног освящено традицией. Тем самым вы показываете, что готовы быть служанкой вашего мужа. А свадебный наряд, также традиционный, состоит из темно-красного покрывала и белого шелкового токара с каймой из мелкого жемчуга…

Кроличья королева не должна венчаться без длинных ушей.

– Я же дребезжать буду.

– Жемчуг символизирует плодородие. Чем больше жемчужин, тем больше здоровых детей.

– Зачем мне столько детей? Если бы мы женились по вестеросским обычаям…

– Боги Гиса не сочли бы законным такой союз. – Из-под шелкового покрывала Галаццы Галар виднелись только глаза – такие же зеленые, мудрые и печальные. – Для жителей этого города вы были бы благородному Гиздару наложницей, а не законной женой, а ваши дети – бастардами. Брак должен быть заключен в Храме Благодати в присутствии всех миэринских вельмож.

Хороший предлог выманить их из пирамид, по словам Даарио. Отбросив эту мысль как недостойную, Дени вздохнула.

– Хорошо. Я принесу свой брачный обет в Храме Благодати, завернутая в белый токар с мелким жемчугом. Еще что-нибудь?

– Всего одна мелочь, ваше великолепие, – сказал Резнак. – Ко дню свадьбы было бы хорошо открыть бойцовые ямы. Сделав такой подарок Гиздару и своим верноподданным, вы бы дали понять, что готовы следовать древним обычаям Миэрина.

– И богам это угодно, – мягко добавила Зеленая Благодать.

Оплаченное кровью приданое. Дени устала вести этот бой, и даже сир Барристан не верил больше в ее победу. «Ни один правитель не способен изменить людей к лучшему, – говорил он. – Бейелор Благословенный молился, постился и выстроил Семерым великолепнейший храм, но войны и нужда от этого не перестали существовать». Королева должна прислушиваться к мнению своего народа.

– Гиздар после свадьбы станет королем, вот сам пусть и открывает. Я не хочу быть причастной к этому. – Кровь будет не на ее руках – на его. Дени встала. – И если мой муж хочет, чтобы я омыла ему ноги, пусть сперва омоет мои – я так и скажу ему вечером. – Любопытно, как воспримет такие слова ее нареченный.

Ее беспокойство было напрасным. Гиздар зо Лорак прибыл через час после заката в токаре винного цвета, окаймленном золотой полосой с золотыми же бусинами. Дени, наливая ему вино, пересказала свою беседу со жрицей и Резнаком.

– Давно пора отказаться от всего этого, – сказал в ответ Гиздар. – Миэрин слишком долго варился в соку нелепых старых поверий. Дейенерис, королева моя, – добавил он, поцеловав ее руку, – если для того, чтобы стать вашим королем и супругом, вас нужно омыть с головы до пят, я охотно сделаю это.

– Чтобы стать моим королем и супругом, надо всего лишь добиться прочного мира. Скахаз говорит, что вы получили кое-какие послания?

– Да, получил. – Гиздар, весьма довольный собой, скрестил длинные ноги. – Юнкай готов заключить мир – на определенных условиях. Прекращение работорговли причинило великий вред всему миру; Юнкай требует, чтобы мы выплатили ему и его союзникам контрибуцию в золоте и драгоценных камнях.

Ну, это пустяки.

– Что еще?

– Юнкай восстановит рабство как у себя, так и в Астапоре. Вы не должны препятствовать этому.

– Юнкай восстановил рабство, не успела я удалиться от его стен на две лиги, и что же? Разве я вернулась назад? Король Клеон умолял меня пойти на Юнкай совместно, но я осталась глуха к его мольбам. Сколько раз мне повторять, что я не желаю воевать с ними? Каких им еще заверений?

– В том-то и подвох, моя королева. Никаким вашим обещаниям Юнкай, увы, не поверит. Они без конца поминают о неком после, которого воспламенили ваши драконы.

– Сгорел только его токар, – бросила Дени.

– Тем не менее Юнкай и Новый Гис к вам не питают доверия. Слова – это ветер, как вы сами изволите говорить. Словами вы себе мира не обеспечите: ваши недруги требуют дел. Они ждут нашей свадьбы и моей коронации.

Дени, страстно желая вылить вино прямо ему на голову и смыть с его лица сострадательную улыбку, вновь наполнила его чашу.