Во славу Отечества! - Евгений Белогорский

Для ускорения преодоления бюрократических проволочек в создании и принятии на вооружение современных видов стрелкового оружия председателем секции стрелкового оружия Артиллерийского комитета мною назначен генерал-лейтенант В.Г.Фёдоров. Последним предоставлена и мною утверждена следующая перспективная структура стрелкового вооружения российской армии:

1. Единый самозарядный пистолет для строя под патрон Маузера по типу Браунинга(разработка Я.У. Рощепей, П.Н.Фролов, Ф.В. Токарев).

2. Автомат- самозарядная винтовка под патрон Фёдорова(автомат Фёдорова, производство в Коврове, разработка Ф.В.Токарев, Я.У.Рощепей).

3. Пистолет-пулемёт под патрон Маузера для армейских штурмовых отрядов и полиции по типу Бергмана, Шмайссера, Штейр-Солотурн(В.А. Дягтерёв, В.Г.Фёдоров).

4. Снайперская болтовая винтовка по типу Маузера под патроны Фёдорова, 12,7х108 и 14,5х114 (Разработка П.Н.Фролов, В.А.Дягтерёв).

5. Единый пулемёт под патрон Фёдорова(Разработка В.Г.Фёдоров, Я.У.Рощепей, В.А.Дягтерёв).

6. Крупнокалиберный пулемёт под патроны 12,7 и 14,5(Конкурс для всех конструкторов).

Испытания автоматов Фёдорова на Румынском фронте подтвердили правильность взглядов отечественных оружейников на применение стрелкового оружия в современной войне. Однако, применение патронов Арисака, вместо патронов Фёдорова, и не всегда грамотное тактическое применение автоматов личным составом не позволило полностью раскрыть боевые качества данного вида оружия. Боевое применение автоматов доказало, что любая атака противника может быть остановлена на первой линии обороны при наличии у обороняющихся достаточного количества автоматов и боеприпасов…

Глава XIII.

Час главных испытаний.

Кайзер Вильгельм был в гневе. Его только что посетила небольшая делегация германских парламентариев, посмевших выразить свою озабоченность последними неудачами германской армии. Эти пачкуны во фраках предложили кайзеру начать мирные переговоры со странами  Антанты, с целью выхода из войны с минимальными потерями для Германии. Вильгельм холодно выслушал слова этих предателей, с трудом сдерживая монарший гнев, клокотавший в его груди.

Однако кайзер не приказал немедленно арестовать гостей и бросить их в тюрьму, как сделал бы это месяц назад, приди эти господа к нему тогда. Как неприятно было ему осознавать, но в устах непрошенных гостей звучал голос трезвого расчета и опасения за судьбу страны, вот уже четвертый год воюющей без результата.

Да, были одержаны славные победы, навсегда прославившие силу и мощь Второго рейха, как на суше, так и на море, но в конечном итоге Германия не смогла воспользоваться плодами своих побед. Подобно сухому песку они просочились сквозь пальцы, и ушли в небытие, оставив свой след на скрижалях истории.

Именно это с чисто немецкой пунктуальностью и педантичностью преподнесли кайзеру его депутаты. Конечно, Вильгельму очень претил этот несправедливый, по его мнению, итог монаршей деятельности, но положение на Восточном фронте было уж очень щекотливым. Людендорф, увлёкшись своей идеей о слабости русских, пошёл на большой риск, заменяя регулярные части Восточного фронта, на ландвер второго призыва, а затем и на ландштурм.

Непрерывно наступая на западе, он оголил русский фронт сначала на четверть, потом на половину, а затем и на три четверти, - и вот результат. Фронт трещал, как пустой орех в железных тисках русских клиньев, перемоловших лучшие части рейхсвера в начальных боях.

Теперь русские конные армии раскатывали в пух и прах, тыловые части ландвера, заставляя немцев стремительно пятиться назад и отдавать все те земли, что они заняли в 1915 году. Только благодаря стратегической грамотности Гофмана, отступление не превратилось в паническое бегство, потому как любой солдат, в тыл которому прорывается противник численно его превосходящий, начинает думать об отступлении.

Вильгельм был полностью согласен с Людендорфом, разбить русский паровой каток могут только боевые элитные части Западного фронта, которые нужно быстро перебросить на восток, а пока следует отступать, избегая русских клещей и новых окружений подобно пинскому.

С гневом кайзер вспомнил о том позоре, который довелось испытать Германии, когда только что сдавшиеся части привезли в Москву и под конвоем провели через весь город, как наглядный трофей одержанной победы. Эффект от этого мероприятия превзошёл все ожидания, Германия погрузилась в траур, а русских ещё больше зауважали.

Новая сводка с Восточного фронта не улучшила настроение Вильгельма. Войска противника уверенно вышли на линию старых крепостей Ковно, Гродно, Брест и Холм. К этому ординару уверенно подтягивались силы Корнилова, наступающие в Галиции. Львов, Галич, Станислав и Калуш сдались на милость победителей.

Прибывший в Варшаву Людендорф докладывал, что первые эшелоны с запада уже прибыли, и из них формируется новый фронт, проходящий через Август, Осовец, Новогеоргиевск, Ивангород и Сандомир. Выдвигать войска далее фельдмаршал считал не целесообразным, поскольку это приводило бы к распылению сил, а не созданию крепкого заслона на пути врага.

Генерал-майор Гофман прилагал огромные усилия, чтобы отвод войск на новые позиции был планомерным, а не превратился бы в откровенное бегство, чему очень способствовали, как партизаны Шкуро, так и рейды конных корпусов, от которых невозможно было отбиться.  Единственное, что спасало подвергшихся удару солдат, это наличие рядом сильной крепости, что, впрочем, не всегда помогало.

Судорога пробежала по руке кайзера, когда он вспомнил вчерашнее сообщение, в котором говорилось о взятии Гродно русским кавкорпусом генерала Краснова. Преследуя отступавшую пехоту, Краснов решил атаковать прекрасную крепость Гродно с фортами и многочисленными орудиями. Под прикрытием подвезённых полевых орудий, которые засыпали стены крепости снарядами, спешившиеся кавалеристы, ринулись на штурм крепости, и она пала из-за трусости командира гарнизона полковника Вольфа. Едва только корпус Краснова появился у стен крепости, как Вольф немедленно отбыл из неё за инструкциями по обороне Гродно. Весть о бегстве командира моментально разнеслась по гарнизону, который, не раздумывая, устремился вслед за ним. Кайзер уже объявил розыск труса и заочно приговорил его к смертной казни за столь постыдную сдачу крепости, но это дела не меняло. Из-за глупости одного человека положение германских войск  в Литве очень осложнилось.

Единственной отрадой этих дней для Вильгельма была подготовка операции «Кримхильда» по уничтожению русского флота на Балтике и в первую очередь Кронштадта. Здесь, по мнению моряков и самого кайзера, успех Германии был полностью обеспечен и весь вопрос состоял в том, сколько нужно послать линкоров для одержания победы. Шеер со штабом стоял за двенадцать, кайзер был склонен ограничиться десятью, и так перевес над кораблями русских был в 2,5 раза.

Столь мощный удар, по мнению всех стратегов рейха, несомненно, должен приостановить русское наступление, вынудив противника перебросить часть своих сил на защиту Петербурга в тот самый момент, когда на полях сражений решается судьба всей войны.

Уверенность в успехе «Кримхильды» основывалась не только на численном перевесе над врагом и полном бездействии извечного соперника – англичан: в распоряжении главного морского штаба имелись схемы постановки центральных позиций русских минных полей в Финском заливе. Украденные немецкими агентами в Гельсингфорсе во время выступления матросов на линкорах в марте 1917 года, они покоились в недрах сейфов разведки в ожидании своего часа, и вот этот час наступил.

Вильгельм лично рассмотрел все маршруты движения своих кораблей, предложенные штабом Шеера, то и дело внося в них дополнения или изменения, совершенно не влияющие на ход операции. Вся операция сводилась к быстрому прорыву в Финский залив кораблей флота Открытой воды с помощью тральщиков под прикрытием пушек линкоров. После этого флот делился на две половины, одна из которых в составе линейных крейсеров и старых линкоров направлялась в Ревель для уничтожения отряда русских миноносцев и крейсеров, другой, самой мощной по составу и калибрам, предстоял разгром балтийских линкоров в Гельсингфорсе.

Последним аккордом «Кримхильды» должно стать разрушение Кронштадта и обстрел Петербурга, с возможной высадкой десанта при хороших обстоятельствах. Начало операции было назначено на 18 августа, и вся подготовка к броску в Финский залив держалась в строжайшей тайне. Вильгельм хотел преподать русским варварам урок тевтонской хитрости.

Стоит отдать должное германским кригсмарин, вся подготовка прошла столь хорошо, что до русской разведки дошли лишь смутные упоминания о возможном выходе в море флота Открытой воды. Кригсмарин полностью сменил свои шифры, и действия противника теперь не читались, подобно открытой книге, как это было раньше.