Прыжок - Мартина Коул

— В чем дело, Чоппер? Тебе не нравится моя маленькая подружка?

Чоппер поразил своим ответом всех, кто находился в тот момент в душевой:

— Не нравится. Он просто червяк.

Пар от струившейся воды в холодном помещении редел. Мужчины с разными фигурами и всевозможных габаритов быстро намыливались, смывая с себя тюремный смрад.

Левис рассмеялся и дернул Сэди за длинные волосы.

— Мне кажется, он недолюбливает тебя, моя дорогуша. Может, тебе стоит попытаться быть с ним чуть-чуть любезнее?

Чоппер встал под сильную струю из душа, и лицо его скрылось за стеной воды.

Джорджио, обернув полотенце вокруг бедер, ждал, пока освободится душ. Он заметил, как в душевую с полотенцем в руках осторожно вошел Тимми. Джорджио улыбкой поприветствовал его. Но потом, заметив, что держит в руке Тимми, прислонился к стене и стал в предвкушении событий наблюдать за происходящим. Левис стоял под душем, двое его телохранителей пристроились позади него, а Сэди, с которого капала вода, переминался рядом.

Чоппер, как и Джорджио, уловил опасность ситуации. Он понимал: Левис недооценил силу чувств Тимми. Тимми принадлежал к преступникам старой закалки. Что бы он ни думал про себя о Сэди, ярость от самого факта, что Левис увел Сэди у него из-под носа, на виду у всего крыла, сжирала его, как рак. Кроме того, у Сэди на ягодицах и на ляжках выступили заметные синяки. Всем прекрасно было известно, насколько мерзок Левис. Сэди держался спокойно, поскольку понимал, что именно этого от него и ждут.

Левис как раз нанес себе на волосы шампунь и принялся намыливать голову. При этом его крепко сбитое тело без единой унции лишнего жира блестело от мыльных потеков.

И тут Тимми ударил Левиса рукой, обернутой полотенцем, в спину.

Левис широко раскрыл глаза от изумления. Он схватился рукой за область почек, а когда он отнял руку от спины, то все увидели, что ладонь его залита кровью. Но не успел Тимми нанести повторного удара, как рядом с ним оказался Чоппер.

Левис не сводил глаз с Тимми, потеряв дар речи от потрясения.

— Ах ты жирный, тупой раздолбай! Я же убью тебя за это, гад! — выдавил из себя он. Но слова его потонули в шумных потоках воды, а сам он опустился на колени. Пена с волос заливала ему глаза, кровь сочилась из порезанного бока, смешиваясь с водой и окрашивая ее в розовый цвет.

Обезумевший от ярости Тимми легко оттолкнул от себя Чоппера.

— Ты ничего мне не сделаешь, Левис, ты слышишь? Ничего, приятель! Я вытрясу из тебя твою долбаную душу! — Он угрожающе вытянул перед собой руку с самодельным ножом. — Еще кто-нибудь хочет отведать этого? Ну тогда выходите! Давайте! Попробуйте схватить меня!

Два тюремщика молча стояли на пороге душевой. Ни один из них даже не попытался помочь или поднять тревогу. По их мнению, это все касалось лишь Левиса, Тимми и шестерок Левиса. Тюремщики рассуждали так: если Тимми собирается расквитаться с ним, то лучше всего будет, если они позволят этому случиться; это потом сойдет за несчастный случай с Левисом. Лица у обоих тюремщиков оставались бесстрастными, без всякого следа страха или симпатии. «Пусть выиграет сильнейший», — было написано на их лицах.

Чоппер отошел в сторону, не сводя глаз с двух заключенных, которых Левис назначил оберегать себя. Похоже, ни один из них не желал связываться с обезумевшим Тимми, который промычал:

— Ну-ка, Сэйд, иди в мою камеру и дожидайся меня там!

Сэди огорченно покачал головой.

— О, Тимми, какой же ты дурак…

— Заткнись! — Голос Тимми звучал громоподобно, с легкостью перекрывая журчание воды из насадок душа.

Сэди практически выбежал из душевой.

Левис стоял на коленях. Время от времени он стонал и пытался подняться на ноги. Джорджио видел, что Тимми настроен покончить с Левисом, и встал перед великаном.

— Дай мне нож, Тимми. Неужели ты хочешь, чтобы тебе дали еще дополнительно пять лет? Он этого не стоит.

— Прочь с дороги, Джорджио! Я вытрясу все, что смогу, из этого куска дерьма, прямо говорю тебе. Меня тошнит от этого извращенца и сутенера, который пытается указывать мне, что я могу делать, а что — нет. И кого я могу или не могу иметь. Он отобрал у меня моего Сэди. Ты это знаешь…

Джорджио видел, что Тимми уже готов разрыдаться. И также заметил неестественный блеск у него в глазах. Тимми был заведен до предела. Наркотики, из-под полы продаваемые Левисом, наконец, по-видимому, подогревали Тимми изнутри. Что бы там ни употребил Тимми, но это придало ему мужества выступить против сильнейшего.

— Отдай мне нож, Тимми…

Джорджио взглянул на Левиса, корчившегося на иолу душевой. Чоппер сделал шаг в сторону Тимми, но тот резко взмахнул ножом в дюйме от его лица.

— Тебе что-то нужно, поганый ублюдок? Ну давай иди сюда!

— Отдай Джорджио нож, мужик. Ты и так уже многое поставил на карту, — тихо проговорил Чоппер. — Сделай это ради себя, а? Ты добился того, чего хотел. На мой взгляд, он похож на мертвеца.

Тимми перевел взгляд на Левиса, скорчил довольную мину:

— Лучше бы он был им, черт побери! Потому что если он не покойник теперь, то я сам стану покойником потом…

Джорджио осторожно вытащил из руки Тимми нож, передал тот Чопперу и взял Тимми за руку.

— Давай-ка пойдем выпьем по чашечке «Рози Ли» и немного «Святого духа», а?

Тимми рассеянно улыбнулся.

— Чай и тост! Отметим кончину негодяя, а?

Джорджио рассудительно кивнул. Затем повел Тимми за руку к двери. Проходя мимо обоих тюремщиков, Джорджио предупреждающе покачал им головой. Оба они отступили, давая дорогу Джорджио и Тимми.

Оставшиеся в душевой заключенные озадаченно молчали. Один из телохранителей Левиса, Майкл Кларксон, неожиданно плюнул на неподвижное тело Левиса, после чего, забрав полотенце, вышел из душевой, тихонько насвистывая что-то себе под нос.

Старший тюремщик опустился на колени возле Левиса и нащупал у него пульс.

— Надо бы позвать знахаря, Даниэл. Он еще жив. — Тюремщик поднялся во весь рост и оглядел стоявших вокруг заключенных. — Это окрашивает дело в другие тона, не так ли? Кто-нибудь что-нибудь видел?

Все мужчины в душевой в замедленном темпе покачали головой. Некоторые тут же продолжили мыться. Пожав плечами, надзиратель включил сигнал тревоги. И проследил за тем, как Левиса перенесли в больничное отделение.

Спустя десять минут события вошли в свою колею. Продолжалось обычное утро в тюрьме максимально строгого режима.

Бенджамин Дейвс намылился еще раз и прокричал:

— Если Левис крякнется, я прихвачу его ковер и шторы. Они прекрасно подойдут к моему новому гарнитуру.