КАББАЛА ВЛАСТИ - Исраэль

После 1991 немногочисленные евреи Восточной Европы стали олицетворением западного образа жизни и оплотом американского униполярного мира. В Польше и Венгрии, Болгарии и Румынии новые посткоммунистические правители установили тесные отношения с еврейским государством, открыли музеи холокоста, активно сражаются с антисемитизмом, который сейчас связывается с антиамериканизмом, как раньше связывался с антисоветизмом. От Ленина и Сталина до Буша и Путина - фразеология сильных мира сего применительно к евреям практически не менялась. Они все осуждали антисемитизм в самых ярких выражениях и клялись бороться с ним.

Но, если в послевоенной Америке и Европе евреи считались пятой колонной Москвы, то в постсоветской Восточной Европе и бывших союзных республиках евреи стали пятой колонной глобализации и американского влияния. Если поначалу для борьбы с Россией Запад терпел и поощрял крайних националистов, настроенных против евреев, то по мере укрепления западных позиций они теряли свое влияние, шли на покаяние в Тель-Авив и возлагали венки в Освенциме. Так случилось в Хорватии и Венгрии, где правые националисты были использованы, а потом выброшены. Подобный процесс происходит сейчас на Украине. Сегодня проамериканские силы (именуемые их апологетами сторонниками «демократии» или «рыночной экономики») включают в себя непропорционально много евреев и филосемитов-иудеопоклонников, хотя реальная доля евреев в местном населении крайне невелика.

Последние парламентские выборы в России служат тому подтверждением. В самой России самая проамериканская партия, СПС, получила 4% всех голосов, но в Израиле русские евреи отдали за нее 41% своих голосов. Но и раньше, в начале 90-х годов, когда 89% россиян еще тосковали об утраченном Советском Союзе, 80% российских евреев приветствовали новый строй.

Профессор Александр Панарин, покойный русский философ, писал:

«Сегодня евреи фанатично влюблены в Америку. Разговор с современным еврейским интеллектуалом почти всегда кончается восхвалением американской миссии в мире и презрительными эпитетами в адрес архаических патриотов, сопротивляющихся глобальному велению нашего времени, которое и олицетворяется этой миссией. Любые сомнения в американском праве обустраивать нашу планету воспринимаются с живым оскорбленным чувством, и напрашивается мысль о том, что сегодня именно США представляют «обетованную землю» еврейства. [Евреи стремятся] возложить на Америку миссию демократического контроля над недемократическим большинством планеты. Гарантии для евреев в этом полном подозрительности мире связаны с американским глобальным присутствием. Соответственно, все национальные суверенитеты, способные оспаривать это присутствие, должны быть предельно ослаблены, а американский мировой контроль должен стать вездесущим и всепроникающим».

Сходные взгляды выражали коммунистический историк Сергей Кара-Мурза и «консервативный революционер» Александр Дугин. Но ни один из трех идеологов не собирается отказаться от евреев и еврейской силы. Напротив, они едины в желании перетянуть евреев на сторону туземцев во всемирной конфронтации с мондиалистами.

Панарин призывает евреев подумать и не соединять свою судьбу с Америкой так однозначно: «Разрыв с неприспособленным большинством планеты в пользу союза с победителями и господами мира сего чреват не только политическом риском, но и утратой духовного первородства, утратой идентичности, банализацией всей еврейской истории, смертью еврейского культурного мифа». Ему вторит Дугин: «место для «еврейского восточничества» в рядах строителей Великой Евразийской Империи, Последней Империи всегда найдется. Но и предательства Великой Идеи мы не простим и не забудем никогда и никому. Ни своим, ни чужим». Кара-Мурза отмечает, что «магнаты» российского еврейства порвали с советским строем и перешли на сторону противника СССР в холодной войне. И потом, большинство населения России переживает социальное бедствие… Но влиятельная еврейская элита полна радости и непрерывно это демонстрирует». Но и он завершает на оптимистической ноте: останутся евреи-патриоты России, и с ними вместе будем действовать.

Эти трое все по-разному вспоминают былые дни, когда евреи поддерживали Советский Союз, когда чету Розенбер-гов казнили за поддержку Москвы, когда каждый правый конспиролог от Уинстона Черчилля до Дугласа Рида считал коммунизм «еврейским заговором». Таким образом эти три очень разных мыслителя соглашаются (без всяких попыток отыскать первопричины) с концепцией неизменной значимости евреев для мировой истории и верят в возможность изменить направление «еврейского вектора».

Желание поставить евреев служить к вяацй пользе человечества присуще не только россиянам: английский левый комментатор и идеолог, редактор газеты Guardian Шеймас Милн оплакивает былой роман евреев и левых: «со времен французской революции судьбы левой и еврейского народа неразрывно связаны» и выражает надежду, что признав правое дело палестинцев, евреи вернутся в левый стан1. Справа же американский раввин Лапин призывает евреев прекратить связь с либералами и подключиться к здоровому консерватизму Джорджа Буша.

Опережая возражения читателя, сразу скажу, что я не разделяю пожелания Панарина и Дугина, Милна и Лапина, не думаю, что еврейство может сыграть положительную роль, и не хотел бы видеть его своим союзником. Как и Карл Маркс, я хочу, чтобы оно сгинуло, или, по крайней мере, вернулось к своим нормальным скромным масштабам. Но в отличие от Маркса, я не верю, что с отменой капитализма еврейство испарится само собой.

Ведь влияние евреев, хотя и разросшееся до апокалипсических размеров благодаря симбиозу СМИ и банков, не поддается полной интерпретации как денежный фактор. Советские евреи не были богаты, но заметно влияли на дискурс. Поэтому мы предлагаем рассматривать еврейство как альтернативную церковь, следуя введенной Арнольдом Тойнби концепции универсальной церкви.

В традиционном обществе церковь есть суперэго, хранительница общественного дискурса. Она отвечает за сознание и самосознание народа. Перефразируя советский лозунг, можно сказать, что церковь - «честь, ум и совесть народа». Это не совпадение - КПСС была церковью советского теократического общества, в котором идеальная симфония была смещена в пользу церкви-партии, как в папском государстве. В нормальной же ситуации за материальное благосостояние

1 This slur of anti-semitism, Seumas Milne, The Guardian, четверг, 9 мая 2002.

— 464 —

народа отвечает государь, а церковь окормляет народ духовно. Церковь и Государь есть две независимых, или взаимозависимых власти. Церковь заботится о духовном благосостоянии и реализует соборность народа, обеспечивает легитимность и ограничивает самодержавие государя.

Отправимся в Эльзас, небольшую провинцию, зажатую между Германией и Францией, неоднократно переходившую из рук в руки вместе с ее древней еврейской общиной. На ямбах внушительного Страсбургского собора стоят две женские фигуры: одна статная и покрытая венцом, а другая скособоченная и опирается на треснувшее копье. Это Церковь и Синагога. Эти две дамы соревнуются за внимание Государя - не только Небесного, но и Мирского. Ведь не только КПСС, но и Синагога - это тоже церковь с вполне заметными претензиями на универсальность. Как мы увидим в дальнейшем, слухи о еврейском сектантстве, партикуляризме, самодостаточности, отсутствии интереса к неевреям сильно преувеличены.

Теперь вы видим, что мастера Страсбурга несколько поспешили увековечить поражение Синагоги. Хоть ее копье и сломано, а корона утеряна, старая дама сохранила несколько козырных карт в своем рукаве. Она снисходительнее к государю. Сильная христианская церковь предъявляет к государю немало требований, но альтернативная еврейская корпорация поддерживает его безоговорочно. Она ведет себя, как Иезавель Сидонянка по отношению к царю Израиля Ахаву. В ее глазах он стоит выше моральных законов, может грабить и казнить своих не-еврейских подданных как ei о душеньке угодно. Пока он любит ее, она простит все и все поддержит. Она не пытается свергнуть его, потому что чужестранка не может править в чужой земле над чужим народом.

Христианская церковь требует, чтобы государь заботился о народе, но еврейской церкви наплевать на гойское простонародье. Она - заклятый враг независимой и требовательной подлинной царицы - Церкви. Запад сформировался в столетних споров между папской и королевской властью, пока Французская Революция окончательно не развенчала церковь. Не атеисты боролись от имени Республики с церковью, а революционеры, осквернившие Нотр-Дам и другие великие соборы Франции учредили альтернативную церковь Верховного Разума. Многие из них были расстриги, связанные с «галльской церковью», с попытками учредить автокефальную французскую церковь.