Гранд-адмирал. Том четвертый (СИ) - Модус Илья Сергеевич

— Обожди меня здесь, — попросил я ногри, к явному неудовольствию телохранителя.

Но, приказу Рукх подчинился.

— Сэр! — увидев меня, Гродин попытался было согнуться, но болезненная рана не позволила ему принять сидячее положение.

— Все в порядке, подполковник, — заявил я, присаживаясь на стул рядом с койкой. — Меддроид говорит, что скоро будешь как новенький.

— Я проиграл, — поморщившись, Тиерс все же сел. — Подобрался так близко, но не смог взять живым столь ценного пленника.

— Твоей вины в этом нет, и ты знаешь об этом, — сказал я. — Ты победил того, кого не смогли победить твои клоны.

— Думаю, это произошло из-за того, что у него была маскировка, — заявил Тиерс. — Я видел у него больше десятка серьезных шрамов — такие оставляют только наши боевые ножи. Значит они с ним бились, пока он был под маскировкой.

Возможно, что эти удары они наносили перед смертью.

— Мне просто повезло, что ТНХ-0333 поджарил его камуфляж, — произнес подполковник. — Иначе, даже не знаю…

— История не имеет сослагательного наклонения, — заметил я. — Что произошло, то произошло.

— Да, — с горечью произнес Тиерс. — Пленник умер. Откусил себе язык и запихал его в глотку!

— Что лишь доказывает тот факт, что нам есть чему учиться в вопросе захвата высокопоставленных оперативников «Консорциума Занна», — заметил я. — Даже о капсулах с ядами мы узнали лишь от агентов уже Доминиона, а не из базы Имперской Разведки, в которой противодействию организации Занна отведен целый скудный отдел. Насколько мне известно, случаи, когда пленники таким образом убивают себя — это погрешность статистики, а не какой-то процент.

— Все так, сэр, — ответил Тиерс, согласно кивая. — Подобное просто в голову не укладывается.

— Таков наш противник, — напомнил я. — Думаю, тебе будет интересно коротать время в лазарете, придумывая новые инструкции по захвату подобных пленников «Консорциума Занна».

— Как минимум для людей или близких им по физиологии рас у меня контрмера уже есть, — произнес Тиерс, несказанно меня удивив. — Пневмошприц с ударной дозой транквилизатора. После обездвиживания — укол в шею. Несколько секунд — и противник лишился сознания.

— Предложение интересное, но требует доработки, — заметил я. — «Консорциум Занна» в прошлом, да и сейчас, использует большое количество представителей различных рас. То, что лишит сознания условного человека, может убить джаву. А на херглика или вуки даже не подействует. Талортай с его быстрым обменом веществ и регенерацией, так и вовсе может быть невосприимчив к дозам, которые для всех остальных рас будут смертельными.

— Тактика не совершенна, — охотно согласился Гродин. — Необходимо дорабатывать. И учитывать, что как минимум у некоторых преступников стоят искусственные органы системы выделения. Для таких имплантов очистить кровь от транквилизаторов не составит большого труда.

— Главное — есть понимание проблемы, — произнес я. — И имеется желание ее решить. Ответы просто так не даются — нужна работа. И ты уже ее начал. Просто не останавливайся.

На само деле придумать как захватить пленника, который твердо намерен или запрограммирован умереть в случае угрозы захвата его в плен — довольно затруднительно без таких вот «ошибок».

Действие рождает противодействие.

В прошлом мы лишь о капсуле с ядом и знали.

И тюбики в бактой, блокирующие сжатие челюстей — это самая простая контрмера, которая придумана.

Тиерс прекрасно понимает, что совершил невозможное.

Мало того, что в бою без посторонней помощи победил противника сильнее и опаснее него, так еще и предпринял все меры, исходя из имеющейся у него информации относительно недопущения суицида.

То, что талортай отрежет себе язык с помощью собственного клюва и я бы не предположил.

Потому что суицид в принципе противоречит базовым инстинктам любого разумного существа, биология которого направлена на совершенно противоположное.

Да, захват Ураи Фена мог бы на многое пролить глаза — потому Тиерс его и «пеленал».

А от трупа многого не получишь…

Что ж, имеем то, что имеем.

Рыдать над телом талортая бессмысленно — пусть лучше работают патологоанатомы и расскажут нам что это за раса (в «ГолоНете» кроме как нескольких фотографий и названия расы нет ничего), и какие у нее уязвимости.

Потому как моя память услужливо подсказывает, что Ураи Фен утверждал, будто вся его раса чувствительна к Силе.

И если они такие могущественные бойцы, да еще и «а-ля джедаи», то у нас большие проблемы.

Но только лишь в том случае, если Тайбер Зан знает местонахождение родины своего приближенного и сможет их завербовать.

— Они предпочитали уничтожать, а не брать в плен, — понимающе кивнул Тиерс. — Лучше так, чем доложить потом, что ты не смог устранить угрозу. За подобное бы не поощрили.

— Да, формализованный подход имперской бюрократии, в том числе и военной, всем известен, — согласился я.

— Палпатин бы с меня живьем кожу сорвал за подобный провал, — признался Гродин.

— Тогда нам повезло, что старый маньяк сидит еще в своей норе, — сдержанно улыбнулся я.

— Скоро явится, — проворчал Гродин. — Как только поймет, что все его Осколки руководятся не более чем идиотами, без понимания тактики и стратегии. Впрочем, думаю, что у него на Биссе собралась компания не лучше.

— Будем решать проблемы по мере их поступления, — сказал я. — Ты ведь слышал откровения Сола Мона о планете Смарк?

— Планета, гора, клонирующие цилиндры, — кивнул гвардеец. — По описанию очень напоминает Вейланд.

— Возможно, что у Императора была еще одна сокровищница? — предположил я.

— Если и так, то мне о ней ничего не известно, — покачал головой Тиерс. — Возможно ли, что на этой планете функционируют цилиндры клонирования не Спаарти, а каминоанского образца?

— Прямых доказательств или опровержений на данный момент не имеется, — напомнил я. — Есть только косвенная информация о том, что клонов могли создавать как за пятнадцать суток, так и за несколько месяцев.

— Противоречивые данные, — вынес вердикт Гродин.

— Более чем, — согласился я.

Хотя уже на тот момент я начинал догадываться о причинах такого большого «разброса» временных промежутков.

Но, опять же, пока что это не более чем моя гипотеза, которую следовало проверить на прочность и не сорить догадками направо и налево.

— Поправляйся, Гродин, — произнес я, похлопав адъютанта по плечу. — Впереди у нас еще много работы.

Видимо, мать ее, невидимо.

А после того, что мне доложил Браво-Один, так вообще цивильные слова кончаются.

Когда гранд-адмирал покинул медицинскую каюту, Рукх уловил едва заметный кивок его головы, обращенный к только что оставленному им помещению.

Сера тень ногри-телохранителя во мгновение ока оказалась внутри.

— Не ожидал, гвардеец? — прищурился, промяукав зловещим тоном, Рукх, возникая у койки.

— Да я даже не сомневался, что ты придешь, — усмехнулся Гродин, укладываясь на спину.

— Дроид сказал, что ты скоро поправишься, — произнес Рукх.

— Следующего, кто зайдет ко мне в палату с этой же фразой я сломаю сто четыре раза, — пообещал гвардеец. — Говорите так, будто я протонную торпеду словил голыми руками и жив остался только чудом. Я переживал ранения гораздо более серьезные, чем это.

— Насколько серьезные? — заинтересовался ногри.

— Как-то мне чуть голову не оторвало, — посерьезнев, произнес Тиерс. — Болталась на спинном мозге. Все позвонки в труху.

— Правда? — расширил глаза телохранитель гранд-адмирала.

— О, хатта тебе в родственники, конечно нет, Рукх! — вздохнул адъютант Трауна. — Просто шрапнелью нафаршировало. А это, — он показал на повязку, скрывающую нижнюю часть туловища, — просто царапина. Побольше бакты, стимуляторов — и все заживет как на ранкоре. Не знаю с чего это вы все так всполошились.