История Германии. Том 2. От создания Германской империи до начала XXI века - Бернд Бонвеч

Аденауэр, подобно Бисмарку, стремился достичь более тесной привязки граждан к еще молодой республике и способствовал становлению социального государства. Только в первое десятилетие ФРГ было принято более 50 законов по расширению социальной защиты. Особое место среди них занимала пенсионная реформа 1957 г. Ее сущность сводилась к составлению своеобразного «договора солидарности» между поколениями. Иными словами, предлагалось узаконить перераспределение доходов в пользу стариков («послетрудового поколения») и детей («предтрудового поколения») посредством отчислений работников и предпринимателей. Размеры пенсий рассчитывались индивидуально с учетом как сделанных взносов, так и текущей зарплаты, а вместо автоматической индексации пенсий в соответствии с инфляцией предусматривалось их повышение в зависимости от общеэкономического развития и роста заработной платы. Отныне пенсия гарантировала прожиточный минимум в старости. Пенсионная реформа привела к увеличению среднего размера пенсий более чем в полтора раза и означала значительный шаг в укреплении основ «государства благосостояния».

Снижению остроты социальных конфликтов служило законодательство, предусматривающее создание советов предприятий, в которых конкретизировалась идея «экономики согласия». В ФРГ эта система, получившая название «соучастие» (Mitbestimmung), оказалась наиболее развитой среди стран Западной Европы. Еще в 1947 г. оккупационные власти британской зоны, по инициативе лейбористского правительства, ввели на предприятиях сталелитейной промышленности (с числом рабочих более 1000 человек) наблюдательные советы на паритетных началах. Одну половину голосов в советах имели работодатели, другую — рабочие. В 1950 г. «соучастие» оказалось под огнем критики со стороны работодателей. Объединение немецких профсоюзов (ОНП) угрожало прибегнуть к забастовкам, чтобы защитить «соучастие». Аденауэр нуждался в поддержке профсоюзов при вступлении ФРГ в Европейское объединение угля и стали (ЕОУС) и поэтому способствовал достижению компромисса между работодателями и профсоюзами.

В апреле 1951 г. бундестаг принял закон о праве голоса рабочих в наблюдательных советах и правлениях предприятий металлургической и горнодобывающей промышленности. Он предусматривал паритетное представительство работодателей и рабочих в наблюдательных советах. В соответствии с законом об уставе предприятия 1952 г., в наблюдательных советах предприятий остальной промышленности рабочие получили только треть мест. В рамках системы «соучастия» рабочие и предприниматели учились сотрудничать, и разрешение социальных конфликтов имело организованный характер.

Правительство выдвинуло лозунг «Собственность для всех», с которым связывались надежды населения на лучшее перераспределение прироста благосостояния. Реформа акционерного права 1959 г. разрешила выдавать акции коллективным участникам на особо благоприятных условиях. Она предусматривала налоговые льготы в размере 312 марок, которые вносились на счет рабочего в течение пяти лет (закон «312 марок»). Демонстративным жестом был выпуск «народных акций», которые использовали при приватизации федеральной собственности (акции шахт и металлургических заводов, концерна «Фольксваген»). «Народные акции», выданные с «социальной скидкой», были проданы многими новыми акционерами, когда их биржевые курсы быстро выросли.

Успеху политики «соучастия» способствовали социальные последствия «экономического чуда». Уровень безработицы в результате экономического бума упал с 10,4 % в 1950 г. до 0,7 % в 1962 г., зато социальные расходы государства превысили 40 % всех бюджетных расходов. Стабильный рост доходов граждан способствовал превращению западногерманского общества в «общество потребления». Рост уровня жизни благодаря «экономическому чуду» медленно, но отчетливо изменял поведение западных немцев. Уже в середине 1950-х гг. миллионы рядовых граждан стали проводить свой отпуск за границей. «Экономическое чудо» затрагивало все области политики и общества, изменяло способ мышления западногерманского населения и создавало основу признания нового политического порядка.

«Канцлерская демократия»

В «эру Аденауэра» формировалась парламентская система. В 1950-е гг. утвердилась «канцлерская демократия», в основе которой лежала сильная исполнительная власть, при этом партии и парламент находились на втором плане. В первые годы Аденауэр извлек выгоду из положений Оккупационного статута, который значительно ограничил свободу действий федерального правительства в важных областях. Канцлер действовал как посредник между Верховными комиссарами трех западных держав и боннскими министерствами, играя огромную роль. Аденауэр закрепил за соответствующим ведомством своей канцелярии внешнеполитическую деятельность, оставаясь до 1955 г. министром иностранных дел. Расширялась практика прямых соглашений между канцлером и представителями союзов промышленности и сельского хозяйства, профсоюзов, церквей, союзов «изгнанных». Это облегчило Аденауэру осуществление крупных законодательных замыслов в первой половине канцлерства. Но одновременно ему угрожала опасность оказаться в зависимости от внепарламентских сил, что и обнаружилось в заключительной фазе правления. К тому же, его возможности часто ограничивались особенностями партийной системы.

В 1949 г. существовала раздробленная партийная система, что угрожало возвращением к «веймарской» нестабильности. В бундестаге первого созыва были представлены 2 основные партии, каждая из которых получила более четверти голосов избирателей (СДПГ и ХДС), 3 партии, каждая из которых получила не менее 5 % голосов (СвДП, ХСС, КПГ), и 5 маргинальных партий, каждая из которых набрала от 1,5 до 4 % голосов.

Аденауэр пытался ограничить влияние и изолировать правых и левых радикалов. В 1951 г. был принят закон по охране конституции («молниеносный закон»). Специальное ведомство получило право проверять лояльность государственных служащих. В течение первого десятилетия действия закона было привлечено к суду несколько десятков тысяч человек. Правительство ходатайствовало в ноябре 1951 г. перед Конституционным судом о запрете двух экстремистских партий — праворадикальной Социалистической имперской партии (СИП) и КПГ. В октябре 1952 г. суд признал деятельность СИП противоречащей конституции и запретил ее. Процесс против КПГ занял более длительное время и завершился в августе 1956 г. ее запретом. Коммунисты сами дали повод для запрета своей партии, отказавшись признавать Основной закон ФРГ; и выдвигали лозунги о необходимости «революционного свержения проимпериалистического правительства Аденауэра».

В 1952 г. был принят закон о 5-процентном избирательном барьере, который должна была преодолеть любая партия, чтобы попасть в состав бундестага. Эта мера была направлена на то, чтобы партийная система состояла из двух-четырех крупных партий, что придало бы ей стабильность, а также на то, чтобы отсечь радикальные политические силы.

Не менее трудным делом представлялась консолидация сил, которые поддерживали демократический порядок Боннской республики. Ориентированная на Запад внешняя политика Аденауэра встречала резкую критику со стороны националистов, которые считали ее изменой, поскольку западная ориентация фактически исключала возможность быстрого преодоления раскола Германии. Самым серьезным противником Аденауэра являлась социал-демократическая партия, которая выступала как «непримиримая оппозиция». В противостоянии СДПГ политике западной ориентации обнаруживается одно из основополагающих различий между первой и второй немецкими республиками — в смене ролей между левыми и правыми. В Веймарской республике левые были интернационалистами, а правые — националистами. В Боннской республике ключевые позиции занимали правоцентристские силы, выступавшие в поддержку наднациональной интеграции, а социал-демократия выступала как партия немецкого единства.

Но социал-демократической партии, руководимой после смерти Шумахера 20 августа 1952 г., Эрихом Оппенхауэром (1901-1963), не хватало как сильной личности типа Аденауэра, так и привлекательной для большинства населения политической программы. Эта партия удовлетворялась сохранением традиционных установок классовой рабочей партии.

Аденауэр рассчитывал на уменьшение влияния социал-демократов по мере улучшения социально-экономического положения. Поэтому для правительства весьма важным оказалось развитие деловых отношений с ОНП. Препятствуя политической деятельности профсоюзов, правительство в то же время способствовало утверждению на предприятиях атмосферы сотрудничества между предпринимателями и профсоюзами. Важную роль в этом процессе сыграло законодательство об участии рабочих в управлении. Ослабление основного социального конфликта влияло на эволюцию партий и партийной системы в целом. На Гамбургском съезде (1953) ХДС расстался с «социалистическим» лозунгом обобществления производства, который содержался в Аленской программе. Жесткая риторика по германскому вопросу была рассчитана на привлечение голосов «изгнанных». ХДС получал прирост голосов за счет мелких правоцентристских партий, а также за счет избирателей из быстро растущего «среднего класса».