История России с древнейших времен до конца XVII века - Андрей Сахаров

Означает ли сказанное, что в городе полностью отсутствовали институты самоуправления? Отнюдь. Доподлинно известно о городских ополчениях, именно горожан, а не уездных корпораций служилых феодалов. В летописных известиях упоминаются городские житницы и некоторые иные постройки общественного характера. Все это требовало организации и управления. Хорошо знакомы по сведениям конца XIV – середины XVI в. формы сословной группировки горожан по роду их занятий. Мелкие торговцы, ремесленники, огородники, лица, занятые обслуживанием торговли и транспорта, объединялись в XVГв. по территориальному признаку в сотни и полусотни. Возможно, что и в предшествующее время дело обстояло таким же образом. По крайней мере, известны сотники и десятские во многих городах. В любом случае, однако, в основании таких образований лежал территориальный, а не профессиональный принцип. Ремесленных цехов Россия в чистом виде тогда не знала.

Зато русское общество было хорошо знакомо с профессиональными организациями крупных купцов. Они вели торговлю в масштабах страны, нередко заграничную, объединяясь в особые корпорации гостей и суконннков. Эти лица обладали большими привилегиями, и по ряду пунктов их статус сближался с положением боярства. Недаром переход из одной группы в другую случался и в XV, и в XVI столетиях. Вот представители гостей и возглавляли институты самоуправления тяглых горожан. Наверняка мы об этом знаем для первой половины XVI в., но, судя по косвенным указаниям, эта практика возникла не позднее середины Xv столетия. Можно наметить функции таких институтов. С точки зрения государства, важнейшая заключалась в исправном платеже налогов и отбывании повинностей (строительных, городовых и т.п.). Надзирали за этим особые представители княжеской власти, но разверстка между сотнями и внутри них отдавалась в руки самоуправления. Управление общественными зданиями и страховыми запасами, благоустройство улиц и дорог, контроль за участием горожан в военных действиях при осаде или же в княжеском походе, наконец, контроль за тем, чтобы посадская земля не выбывала из тягла – таков вероятный круг забот городского самоуправления.

В чисто политическом плане тяглые горожане не имели легальных способов воздействия на княжескую власть. Это совсем не значит, что они не имели политических позиций и не влияли на ход политической борьбы. Воздействовали и притом порой весьма существенно. Напомним только несколько эпизодов. В 30 – 40-е годы XV в. позиция москвичей не раз влияла на исход столкновений соперничавших князей. Возмущение горожан подтолкнуло Ивана III к продолжению решительной борьбы за ликвидацию зависимости от Орды осенью 1480 г. Наконец, московское восстание 1547 г. дало толчок к началу реформ середины XVI в. В кризисные моменты течения политической жизни горожане оказывали заметное воздействие на исход столкновении. В том числе и потому, что города были главной ареной политической борьбы князей и княжеств.

Еще до реформ середины XVI в. в строе управления городской жизнью намечаются перемены. У великокняжеских наместников в ряде городов изымаются некоторые дела, связанные с военно-оборонительными и финансовыми функциями. Они передавались городовым приказчикам, назначавшимся великим князем, обычно из числа местных феодалов.

Обеспечивали ли наличные города достаточный уровень ремесленного производства? И да, и нет. Утвердительный ответ покоится на том, что постепенное сложение и развитие местных и областных рынков имело место в XV – середине XVI в. и, конечно, совсем не завершилось в это время. Важное значение имела межобластная и особенно внешняя торговля. Число и специализация городских ремесел в целом обеспечивали сельчан необходимым набором предметов производственного и бытового назначения. Но сеть городов была столь редкой (в Западной Европе средние расстояния между средними и малыми городами измерялись в 15 – 20 км), что крестьянам для покупок и продаж в городе необходимо было преодолевать многие десятки, а порой и сотни верст. Отчасти это восполнялось увеличением внегородских рядков, слобод, посадов с еженедельным или менее частым торжищем, отчасти же – развитием деревенских ремесел в крестьянской семье.

Профессий в городах насчитывалось несколько десятков. Хорошо были представлены производство пищевых продуктов, обработка кож и пошив обуви, все связанное с конским обиходом, кузнечные и ювелирные ремесла, монетное дело, производство высококачественной и массовой посуды, строительных материалов, столярное ремесло, строительное дело и т.п. Особо следует выделить производство оружия. Защитный доспех, рубящее, колющее, метательное оружие, большие луки, разнообразнейшие наконечники стрел (включая бронебойные), арбалеты – все это, изготовленное искусными русскими ремесленниками, пользовалось очень большим спросом и внутри, и вне страны. Недаром данная продукция относилась к «заповедным товарам», которые запрещалось продавать южным и восточным соседям. В конце XV в. в Москве возникла государственная мануфактура по изготовлению пушек, пищалей и другого огнестрельного оружия. В целом страна покрывала свои нужды в вооружении, военном снаряжении собственным производством. Однако опыт первой половины XVI в. выявил здесь немало узких мест. Одни касались организации армии вообще и, в особенности, вооруженной огнестрельным оружием пехоты (см. ниже). Другие прямо вытекали из ограниченных возможностей ремесла, промыслов в стране, подразумевая важность совершенствования профессионального мастерства, увеличения ввоза необходимых материалов, орудий труда и т.п. Отсюда жесткая потребность не просто в сохранении, но в расширении экономических связей со странами Западной и Центральной Европы. Всего лишь один пример. Россия той эпохи не имела месторождений цветных и благородных Металлов, серы, же-лезо добывали только из бедных болотистых руд. Разного рода оружие, серебряная монета, сукно массовых, недорогих сортов – все перечисленное было очень важными статьями российского импорта в морской и сухопутной торговле. Зависимость страны в этом пункте имела стратегическое значение и осознавалась еще Иваном III. Но решающие шаги в данном направлении были еще впереди. К обсуждению острых проблем торговли, войны и мира власть еще привлечет российских купцов и ремесленников. Пока же, по словам приметливого имперского посла барона С. Герберштейна, дважды посетившего Россию при Василии III, «простой народ и слуги по большей части работают, говоря, что праздничать и воздерживаться от работы есть дело господское…»

§ 5. Воины и управители: российская знать и дворянство на переломе эпох

Заголовок параграфа нуждается в небольшом пояснении. Уже говорилось о служилом боярстве эпохи Дмитрия Донского и Василия I, верностью и службой которого была обеспечена победа Василия Темного в смертельной схватке за власть. Естествен вопрос: в чем же тут перелом эпох? Его надо искать позднее. Что такое дворянство и знать в конце XIV – середине XV в. при всей условности этих понятий? Прежде всего, это совокупность разделенных государственными границами ассоциаций представителей благородных сословных групп во главе с владетельными (великими, удельными, служилыми) князьями. Каждая ассоциация в любом княжении описывалась сначала словосочетанием «бояре и вольные слуги», а с 30-х годов XV в. – «бояре и дети боярские».

Здесь необходим небольшой комментарий. Ошибкой будет думать, что термин «боярин» и в XIV и, скажем, в XVI в. имел одинаковую смысловую нагрузку. В XVI в. боярин – член совета при великом князе, которому этот чин «сказывался» официально. Среди всех лиц, принимавших по праву участие в заседаниях этого совета, бояре занимали первое место, их число (в каждый данный момент) было ограниченным. В XIV – середине XV в. бояр относительно много. Их отличия от вольных слуг не описываются во всех деталях, но главное ясно. Боярин, во-первых, знатное по происхождению и значимое по службе предков лицо. Во-вторых, это человек зрелого возраста, собственник вотчин, обладающий и городской оседлостью в столице княжества. Он может входить, а может и не входить в совет при князе, но характер его службы – военной и управительской – соответствует его происхождению и статусу. Его отношения с князем носят индивидуальный характер, хотя и вписаны в контекст служебно-фамильных связей всего боярства.

Происхождение вольных слуг не столь однозначно, их служба князю и статус чаще определяются в составе аналогичной группы. Живя постоянно в городе, они не всегда, видимо, обладали значимой земельной собственностью, характер их служб был рангом ниже.

Что объединяло и тех, и других? Некое единство прав и обязанностей. В обязанностях – верная служба сюзерену «конно и оружно», «куда пошлет». В понятие военной службы входила также обязанность «сесть в осаду» в том городе, в округе которого у боярина или слуги располагалась вотчина. Права распространялись на материальное вознаграждение, на соучастие в управлении совокупностью тяглых людей данного княжества, возможность беспрепятственного отъезда к иному князю без потери вотчин, на включение в институт социальной организации подобных лиц – государев двор.