История Франции т. 2 - Альберт Манфред(Отв.редактор)

Крупной мерой по охране труда рабочих и служащих было и принятое Коммуной 27 апреля постановление о запрещении произвольных штрафов и незаконных вычетов из заработной платы. В постановлении указывалось, что эти штрафы и вычеты фактически являются «замаскированным понижением заработной платы». Администрации всех предприятий предлагалось в двухнедельный срок возвратить потерпевшим штрафы, наложенные на них с 18 марта[698].

Большое принципиальное значение имел декрет Коммуны от 13 мая, направленный против эксплуатации рабочих и работниц, занятых в производстве обмундирования для национальных гвардейцев. Франкель внес предложение передавать в дальнейшем заказы рабочим ассоциациям. «Мы не должны забывать, — подчеркнул он, — что революция 18 марта совершена исключительно рабочим классом. Если мы, чей принцип — социальное равенство, ничего не сделаем для этого класса, то я не вижу смысла в существовании Коммуны»[699]. Обсуждение этого вопроса закончилось принятием декрета, предоставившего Комиссии труда и обмена право пересмотра контрактов, заключенных с подрядчиками, и постановившего, что впредь заказы Коммуны будут предпочтительно сдаваться рабочим корпорациям. Особая статья декрета устанавливала, что в подрядных условиях должна быть предусмотрена минимальная заработная плата за выполняемую работу [700]. Но предложение Франкеля ограничить продолжительность рабочего дня 8 часами не было принято.

К числу социалистических преобразований Коммуны относятся ее меры по установлению рабочего контроля над производством. Такой контроль был введен, например, в национальной типографии, в почтовом управлении, в луврских оружейных мастерских по ремонту и починке оружия. Устав этих мастерских предусматривал создание совета, составленного из выборных делегатов от рабочих, мастеров и заведующих мастерскими[701].

Активное участие в социально-экономической политике и во всей вообще созидательной деятельности Коммуны принимали общественные организации революционного Парижа — профессиональные союзы, секции Интернационала, комитеты бдительности, политические клубы, объединявшие передовую часть рабочего класса и радикальные слои мелкой буржуазии. Особенно активной была деятельность клубов [702].

Наряду с серьезными достижениями, в деятельности Коммуны и ее органов были и существенные ошибки. Одной из самых крупных ошибок в области социально-экономической политики была позиция, занятая Коммуной в отношении Французского банка. В нем хранились материальные и денежные ценности на общую сумму почти в 3 млрд. фр. Вывести их в Версаль правительство Тьера не смогло. Правление банка во главе с вице-директором осталось на месте. Коммуна ограничилась чем, что назначила одного из своих членов, Беле, делегатом при банке. Бывший предприниматель последователь и друг Прудона, Беле был решительным противником насильственных мер в отношении частной собственности буржуазии. Такой же тактики придерживался делегат финансов Коммуны Журд.

Правда, среди деятелей Коммуны были люди, высказывавшиеся за занятие банка. 12 мая отряды национальной гвардии пролетарских кварталов окружили здание банка и пытались занять его. Но в дело вмешался Беле и добился того, что отряды были уведены.

За весь период существования Коммуны Французский банк выдал ей только 15 млн. фр. (из них 9 млн. 400 тыс. фр. с текущего счета города Парижа). За это же время версальское правительство получило от банка 257 млн. 630 тыс. фр.[703]

Ошибочная политика Коммуны в этом деле объясняется прежде всего влиянием мелкобуржуазной прудонистской теории, сторонники которой считали, что захват банковских учреждений революционной властью должен неизбежно привести к обесценению банкнот и их аннулированию версальским правительством. С другой стороны, многие деятели Коммуны рассматривали ее только как городской совет Парижа и считали поэтому, что он не может брать в свои руки такое общегосударственное учреждение, каким являлся этот банк. Не решившись конфисковать крупные ценности, хранившиеся в нем, Коммуна обрекла себя на огромные финансовые и политические трудности.

Одной из сильнейших сторон деятельности Коммуны были меры по революционной перестройке системы народного образования на новых началах. Во главе этого дела стояла Комиссия просвещения, которую возглавлял член Интернационала Эдуар Вайян, уже знакомый с принципами марксизма.

Всеобщее, бесплатное, обязательное, светское и всестороннее образование — таковы были принципы, положенные Коммуной в основу ее школьной политики. Это было давнее требование передовой общественности, выдвигавшееся на конгрессах Интернационала, на публичных собраниях в Париже в конце 60-х годов, в радикально-демократической и социалистической прессе.

Исходя из декрета об отделении церкви от государства и опираясь на общественное мнение прогрессивных слоев населения, на поддержку передовых учителей и педагогических организаций, правительство Коммуны вело настойчивую борьбу за освобождение народного образования от влияния церковников, за строительство новой школы, основанной на сочетании изучения основ наук с обучением какому-либо ремеслу[704]. Представители католического духовенства оказывали ожесточенное сопротивление школьной реформе.

Но при поддержке демократических слоев населения противодействие клерикалов и реакционеров успешно преодолевалось. Однако довести это дело до конца Коммуна не успела. Не успела она осуществить и свое постановление о повышении окладов педагогам и об уравнении учительниц в оплате с учителями, принятое 19 мая[705].

Большое внимание уделяла Коммуна дошкольному воспитанию и призрению детей. По декрету от 10 апреля, детям национальных гвардейцев, павших в бою с версальцами, устанавливалась пенсия, которую они должны были получать до 18 лет; круглые сироты должны были воспитываться за счет Коммуны. При этом не делалось никакого различия между ребенком, родившимся в зарегистрированном браке, и внебрачным ребенком [706].

Преобразования Коммуны коснулись и библиотечного дела[707], и художественных музеев[708], и музыкального искусства[709]. При ее поддержке была организована федерация художников, во главе которой была поставлена комиссия из 46 деятелей искусств под председательством Курбе[710]. 19 мая был издан декрет о переходе театров в ведение Комиссии просвещения, об изъятии их из рук частных предпринимателей и о замене их артистическими коллективами[711].

Коммуна переименовала ряд улиц и площадей, носивших имена реакционных деятелей, разрушила «Искупительную часовню Людовика XVI» [712] и колонну со статуей Наполеона I на Вандомской площади [713].

Борьба политических группировок в Коммуне

Неоднородность состава Коммуны, представлявшей собой блок различных политических группировок, создавала почву для борьбы между ними. Уже на заседании 29 марта произошло столкновение по вопросу о политической сущности Коммуны и о пределах ее власти. В противовес неоякобинцу Паскалю Груссе, предложившему объявить Национальное собрание распущенным и уполномочить Коммуну установить дипломатические отношения с иностранными государствами, прудонист Тейс заявил, что Коммуна является только органом власти Парижа и не должна выходить за пределы функции городского совета[714].

Разногласия вызывало в Коммуне и обсуждение социально-экономических мероприятий. Прудонисты правого крыла выступали против решительных мер в отношении буржуазной частной собственности, на которых настаивали бланкисты, левые прудонисты и люди, близкие к марксизму. Прудонист Рулье, выражая недовольство декретом об отмене ночного труда в пекарнях, утверждал, что, издав такое постановление, Коммуна стала «скорее на путь коммунизма, нежели коммунализма»[715].

Постепенно внутри Коммуны складывалась оппозиционная группировка, состоявшая в основном из прудонистов. Окончательно сложилась она 28 апреля — 1 мая при обсуждении вопроса о создании Комитета общественного спасения, наделенного правом контроля над всеми комиссиями и делегациями Коммуны. Те, кто голосовал за создание такого высшего органа власти (45 членов), мотивировали свою позицию ссылкой на тяжелое положение на фронте и на необходимость принятия чрезвычайных мер для спасения Коммуны. Группа из 17 членов голосовала против организации Комитета общественного спасения, заявив, что учреждение его привело бы к созданию диктаторской власти, несовместимой с принципами демократии[716]. Члены Интернационала, входившие в состав Коммуны, раскололись в этом вопросе: часть из них примыкала к «меньшинству», а часть — к «большинству».