Страдание - Лорел Гамильтон

Он снова хохотнул этим сексуальным смешком. Я думаю, была более чем одна причина, почему Донна считала меня его любовницей. Раздался вопль, и какой-то человек закричал. Эдуард произнес:

— Я пошел, — голосом настолько серьезным, словно это не он только что смеялся.

— Эдуард, — шикнула я, но его уже и след простыл.

— Он в порядке? — спросил Дев.

— Не знаю. Судя по звукам, на них напали зомби.

Дев убрал пистолет и перекинул из-за спины AR, который там крепился на заплечных ремнях.

— Выстрел в голову или сердце ничего не даст, от этого зомби только раздражаются. Нужно отстрелить им руки, ноги — все, что делает их подвижными, затем — обезглавить или взорвать всю голову. Когда это будет сделано, нам предстоит их сжечь.

— Вы с Тедом не обсуждали деталей, откуда ты знала, что ему понадобятся дополнительные боеприпасы?

Лифт начал замедляться. Я прижала приклад винтовки к плечу и ответила:

— Просто знаю.

Двери разъехались в стороны, и в кабину ввалился зомби.

Глава 46

Дев заорал мужским боевым кличем. Я пыталась сказать ему, чтобы остановился, что зомби уже без рук, но Дев уже начал давить на курок. Он выстрелил зомби в голову, пока тот пытался цапнуть его за ногу. Звуковая волна от выстрела оказалась болезненной в металлической коробке лифта, как будто кто-то вогнал в мои уши что-то жесткое и острое.

Его слух превосходил мой, и он не ожидал такого эффекта. Дев согнулся с перекошенным от боли лицом, прижав свободную руку к уху. Я даже пытаться не стала что-то ему говорить, пускай сам переживет этот момент дезориентации, а я тем временем перешагнула через безрукого зомби, пока тот пытался подняться на колени, оставляя большую часть своих мозгов на полу кабины.

Я прислонилась плечом к двери лифта, чтобы они не закрылись, и с плотно прижатой к плечу винтовкой, постаралась рассмотреть обстановку в коридоре, пока у самой восстанавливался слух. Я уже давно научилась справляться с такими последствиями от выстрелов в тесных помещениях; поэтому стояла и осматривала коридор, пока Дев изо всех сил старался перебороть боль и шок.

Я потратила пару секунд на то, чтобы выхватить взглядом светлые волосы Никки и белую ковбойскую шляпу Теда — они были прямо напротив меня и палили по зомби, а потом уже увидела всю картину в целом. Они стояли напротив лифта, но линия их обороны с правой стороны распалась, потому что молодой охранник, Миллер, сидел у стены, истекая кровью, а другой охранник зажимал рану на его шее уже окрашенными в багровый цвет руками. Дженкинс занял их место в полукруге стволов, но у него был обычный пистолет, на который зомби даже не спотыкались. Двое из них бросились на него, как на самое слабое звено цепи обороны. Чертовски умно для зомби.

Гонсалез палил им в упор по лицам. У него был сорок пятый калибр и с такого расстояния головы разлетались на ошметки, так что они продолжали лишь вслепую тянуться руками. Но когда Гонсалез стрельнул в лицо второму зомби, выстрел вышел холостым, и зомби повернулся к нему с голодным, злым выражением. Я выстрелила ему в голову разрывным патроном с расстояния всего в полметра, и голова взорвалась фонтаном мозгов и крови. Там были и кости, но для захватывающих визуальных эффектов всегда использовались мягкие, влажные ткани.

Гонсалез глянул на меня ошалевшими глазами, его от природы темная кожа побледнела почти до серого цвета. Одного взгляда было достаточно — он знал, что у него кончались патроны, когда вставал на прикрытие Дженкинса и двух охранников. Дев был рядом со мной; он все еще мелко дрожал и не поднял винтовку. У меня не было времени нянчиться с ним, но в этот момент я поняла, что ему еще никогда не доводилось видеть сражения. Отдельные действия — стрельбу, насилие, драки в рукопашную, на когтях — но никогда посреди такого хаоса. Посчитав его вне игры, я открыла огонь по зомби, которые пытались прорваться через брешь в обороне. Первым делом я старалась вывести из строя нижнюю часть их лиц, чтобы они не могли кусать и таким образом, были почти безоружны. Я отстрелила большую часть плеча вместе с рукой зомби, который тянулся ко мне оставшейся рукой. Месиво вместо его лица означало, что укусить он меня не сможет, зато мог задушить или вырвать глотку, если подпущу его слишком близко.

Эл был по другую сторону от меня, стреляя из своего собственного сорокапятимиллиметрового по протянутым рукам и разинутым ртам зомби. Мгновение — и его пистолет дернулся и издал глухой щелчок, информируя об опустевшей обойме.

Гонсалес вернулся и встал рядом со мной держа в руках карабин системы «буллпап»[23]. Это Дев, красава, оправился достаточно, чтобы начать раздавать дополнительное снаряжение и боеприпасы.

Эл откатился назад, чтобы, как я надеялась, прихватить еще боеприпасов, или другой пистолет, а сама продолжила стрелять во все, что двигалось за пределами нашего небольшого круга. Никки теперь был рядом со мной; он отстрелил одному зомби лицо, крутанул винтовку на ремне за спину, чтобы освободить руки, схватил зомби за плечо и предплечье и потянул. Мгновение я наблюдала как напряглись его мышцы, вены вздулись на его руках от усилия завершить задуманное, а потом он выдернул руку зомби из плечевого сустава. Зомби был свеженьким, так что Никки просто-напросто голыми руками оторвал руку мужчине. Фишка не только в том, что он был чертовски силен, но еще и знал где схватить, чтобы вырвать руку из плечевого сустава. Может, позже я спрошу его, каким макаром он, черт возьми, это выяснил.

Но как бы впечатляюще это не выглядело, Никки тоже отстрелялся.

Эл пристроился с другой стороны, между мной и Гонсалезом. Он передернул затвор своего сорокапятимиллиметрового, и даже спрашивать было не надо перезарядил ли он свой пистолет; я и так это знала. Ай да молодцы мы, что притаранили как можно больше дополнительных боеприпасов.

Я отступила назад, показывая им, что меня по возможности нужно прикрыть, и они оба шагнули вперед. Я раскрыла прихваченный с собой рюкзак, и Никки стоял достаточно близко, чтобы взять себе новый магазин. Он перевернул винтовку к себе, задвинул магазин в приемник и снова шагнул вперед.

В наушнике раздался голос Эдуарда:

— Я пуст.

Я отступила, а Никки с остальными растянулись, чтобы заполнить брешь. У меня были магазины к винтовке AR, а у Дева обоймы почти ко всем пистолетам. Одной рукой я нашарила в рюкзаке удлиненный магазин, когда в поле зрения возникла рука Эдуарда. Он принял его, как будто мы проходили эстафету и слажено предали ее один другому. Он загнал магазин на место, и я вернулась в круг — с ним по одну сторону и свежевооруженным Никки — по другую.