Президенты RU - Александр Минкин

Непогрешимость? Вот, к примеру, этот самый друг Буш, который нам нагадил в Грузии, на Украине, в Прибалтике, придвигает к нам НАТО, втыкает радары, а теперь еще устроил всемирный финансовый ужас.

Не было в мире другого лидера, который так беззаветно и отчаянно, как наш теперешний премьер, поддерживал Буша в борьбе за его второй срок. Премьер (тогда работавший нашим президентом) накануне американских выборов-2004 заявил: «Международный терроризм ставит перед собой цель не допустить переизбрания Дж. Буша на второй президентский срок. Если они добьются этой цели, то, конечно, они будут праздновать победу». Выходило, что победа демократического кандидата (Кэрри) будет означать победу международного терроризма.

А куда исчез лучший плакат эпохи «ПЛАН ПУТИНА»? Под этим лозунгом шла на выборы партия власти, под этим лозунгом вас сделали президентом. Вот все это, что у нас сейчас происходит, это и есть ПЛАН ПУТИНА?

Формально считается, будто сила нынешнего премьера (в отличие от прежних) – в том, что он лидер правящей партии. Но ведь на самом деле ее нет. У нас вообще ни одной партии нет. Наши лидеры (в том числе оппозиционные) не имеют массы, они невесомы.

Настоящий лидер, даже сидя в тюрьме, сохраняет своих последователей. Миллионы сторонников ждали Джавахарлала Неру, который отсидел десять лет. Миллионы сторонников ждали Нельсона Манделу, который отсидел двадцать семь лет (а приговор был – пожизненно)…

…Г-н президент, пожалуйста, не волнуйтесь; постарайтесь отнестись к следующим словам исключительно как к теоретическому рассуждению. Окажись премьер (наш, теперешний) в тюрьме – сколько губернаторов, министров, паспортисток и ментов сохранят ему верность? Ноль. Все члены и членши правящей партии, которые сейчас добиваются на выборах чудесных стопроцентных результатов, – все они исчезнут неведомо куда.

Вспомните (это было недавно): 21 августа 1991 года куда-то исчезли все чекисты. Ни один не вышел на защиту своего бога, когда подъемный кран сдергивал его с постамента.

Все чиновники были в КПСС, но ни один не вышел на защиту ЦК.

А теперь все они в «Едре», и, в отличие от «коммунистов», у них нет вообще никакой, даже воображаемой, даже притворной идеи.

План Путина? Эти сегодняшние раздачи миллиардов миллиардерам (под крики о кризисе) – борьба с коррупцией?

Г-н президент, вы по-настоящему пытаетесь бороться с коррупцией или изображаете эту борьбу?

На прошлой неделе олимпийские призеры получили от вас подарок – сто пятьдесят джипов BMW. Это пятнадцать миллионов долларов (даже не верится в экономический кризис). Возникают мелкие неприятные вопросы. За чей счет? Ясно же, что не из вашей президентской зарплаты. Так ребенку какой-то дядя сует 8 Марта коробку конфет: «Иди, мальчик, подари маме». Кто эти благодетели? И почему они делают такую мировую рекламу немецкому концерну за счет русского президента и русских чемпионов?

Вы (вместе со своими канцелярскими) сочиняете какие-то параграфы, инструкции, кодексы. Неужели непонятно, что коррупция – это чиновники, которые извлекают многомиллиардные доходы из параграфов и законов? Они обожают новые (очень строгие) правила, ибо это лишь расширяет их возможности. Проще говоря, вы как тот повар, который надеялся, будто очередной красноречивый упрек подействует на кота. А Васька слушает да ест (учили басню в школе?).

Борьба с коррупцией – это не вопрос законов (их у нас хватает). Это вопрос морали. Если первые лица государства утрачивают чувство стыда, борьба с коррупцией невозможна в принципе. Законы не действуют просто потому, что судьям страшно их применить.

Смерть в одиночку

20 октября 2008, «МК»

Почему у нас так много политических убийств? (У нас и бытовых убийств очень много, но это в основном по пьянке. А речь о заказных – расчетливых, профессиональных.)

Западные спецслужбы вооружены не хуже наших, так же аморальны и беспощадны. Почему они не убивают журналистов?

Там недовольство властями резко выражает общество (забастовки, демонстрации и пр.). Журналист всего лишь сообщает об этом недовольстве. И если его убить – проблема не исчезнет. Наоборот, общество разгневается еще больше.

А у нас недовольство тихое, шепотом. Если кто и орет – то в курилке, на кухне, но не на площади. И журналист у нас звучит громче, чем митинг. На митинге сто человек, а читателей миллион. У нас журналист формулирует проблему и предъявляет ее властям. Убить его. Нет человека – нет проблемы.

Министр обороны Грачев прославился двумя фразами.

Первая: «Одним полком за два часа». Так он оценивал, сколько времени и какие силы потребуются для наведения порядка в Чечне. Эта фраза говорит только о его умственных способностях. Он ошибся в четыре с лишним миллиона раз, но с кем не бывает.

Вторая: «Мальчики умирали с улыбкой на устах». Эту фразу вспоминают реже, хотя она гораздо важнее, чем первая.

Грачев сказал это, гневаясь на журналистов. Мы (печатно) критиковали его за новогодний штурм Грозного. В ночь на 1 января 1995 года наша армия по вине бездарного (и, очень может быть, пьяного) командования потеряла около полутора тысяч человек. В основном – молодняк.

А Грачев орал на нас: «Мальчики умирали с улыбкой на устах!!!» – он имел в виду, что они были счастливы умереть за Родину.

Что ж, может быть, кто-то из них и верил, что умирает за Родину. Мы же не знаем, о чем они думали в этот момент (если успели о чем-нибудь подумать).

Вопрос в другом. Где в это время был Грачев?

Чтобы увидеть улыбки мальчиков, погибающих в бою, надо быть перед ними. И желательно, чтобы было светло.

Там была ночь, перед мальчиками были боевики, а Грачева там не было. Вероятно, он и замерзшие трупы потом не видел. Ледяной оскал не похож на улыбку.

…Журналисты написали, ТВ показало Грачева, орущего: «Мальчики умирали с улыбкой на устах!!!» – рожа была злая, красная, похоже, пьяная.

Население России почитало газеты, посмотрело телевизор. И армия (неотъемлемая часть общества) почитала, посмотрела. И солдатские матери, и солдатские отцы, жены, братья и сестры (немалая часть общества) почитали, посмотрели, получили похоронки, потом гробы… И что? Ничего. Министр продолжал командовать войной.

Сам он в отставку не ушел; какой контраст с бедной провинциальной учительницей, которая никогда не произносила высокопарных речей об офицерской чести, но покончила с собой, хотя совсем не была виновата в гибели своих учениц в рухнувшей школе[218].

Ельцин снял Грачева спустя полтора года, когда понадобились голоса на президентских выборах-96.

А если бы население прочитало газеты, посмотрело телевизор и вышло бы на улицу… Если бы армия, возмущенная бездарным командованием, вылезла, опрокидывая пустые бутылки, из-за стола (где офицеры говорят о своих министрах непередаваемо художественным матом) и вышла на улицу…

Возможно, и впрямь хватило бы одной дивизии и двух часов, чтобы отправить министра в отставку.

Пресса сделала все. Общество не сделало ничего.

За два месяца до штурма Грозного в Москве был убит журналист Дмитрий Холодов. Следы вели к министру обороны. На допросе он показал, что его слова «Заткните ему (Холодову) рот» не означали приказа убить.

Получалось, исполнители его неверно поняли.

Тогда, в октябре-94, у общества хватило решимости прийти на похороны. И всё.

А если бы тогда добились отставки замаранного министра (Холодов – один из немногих, кто вскрыл грандиозное воровство в Западной группе войск; деньги шли не только Грачеву и генералам, деньги шли и в Кремль, к ближайшему окружению президента) – если бы тогда добились отставки, то не было бы новогоднего штурма. Это абсолютно точно. Потому что штурм этот был подарком Грачеву ко дню рождения (1 января).

Сняли бы его за гибель одного журналиста – не погибли бы сотни мальчиков.

На Западе власть натыкается на протест общества. Общество заставило США вывести войска из Вьетнама, сменило власть в Белом доме; общественное мнение отправило президента Никсона в отставку (всего лишь за вранье); Билл Клинтон четыре часа как школьник выкручивался перед народом (всего лишь за вранье про Монику, а дело-то не стоило высосанного яйца). Называем только их, поскольку это президенты, верховные главнокомандующие, абсолютная вершина власти. Но и они подчинены и подсудны тамошнему закону и обществу.

А у нас коррумпированные могущественные власти натыкаются на одиночку. Холодов, Домников, Щекочихин, Политковская… Называем только их, потому что это убийства в столице и потому что это заказные политические убийства (бытовых версий нет). А по России – Юдина в Калмыкии, Евлоев в Ингушетии, Гантемирова в Чечне (и не она одна)… Почему мы говорим «коррумпированные могущественные»? Потому что могущественные честные не убивают, им не надо.

У нас, даже если следы ведут не на самый верх, а всего лишь к министру, губернатору и т. п., следователи этих следов не видят. Дело ограничивается исполнителями, которым сперва дают убежать за границу, а потом объявляют в розыск.