Проклятие тигра - Коллин Хоук

У меня упала челюсть.

— Ч-что? Но если оно рассеялось, почему же ты эти два дня был тигром?

— Вероятно, я неточно выразился. Строго говоря, проклятие пока не уничтожено полностью. Судя по всему, на сегодняшний день я вознагражден частичным избавлением.

— Частичным? Что это значит, говори конкретно!

— Частично означает на несколько часов в день. Точнее, ровно шесть часов.

Я мысленно прокрутила в голове пророчество, вспомнила, что у монолита было четыре стороны, а четырежды шесть, как известно, будет…

— Двадцать четыре!

— Что «двадцать четыре»? — помолчав, переспросил Рен.

— Понятно, почему шесть часов! У монолита в пещерах было четыре стороны, а чтобы полностью снять проклятие, нужно раздобыть четыре дара Дурги. Мы выполнили только одну задачу, то есть одну четвертую от целого, и ты получил шесть часов — четверть суток.

Рен улыбнулся.

— Лишнее доказательство того, что я просто обязан оставить тебя при себе. По крайней мере, до тех пор, пока мы не выполним остальные задания.

— Не так быстро, Тарзан! — фыркнула я. — Кстати, не думаю, что я так уж необходима тебе для завершения поисков. Даже напротив, я уверена, что получив в подарок целых шесть часов пребывания в человеческом облике, вы с Кишаном сможете сами справиться с остальными заданиями.

Склонив голову к плечу, Рен долго рассматривал меня прищуренными глазами.

— Не стоит недооценивать степень своей… вовлеченности в это дело, Келси. Даже если бы мы могли обойтись без твоей помощи, неужели ты думаешь, что я бы так просто отпустил тебя? Позволил бы тебе уйти из моей жизни, даже не обернувшись на прощание?

Минуту-другую я нервно возила вилкой по тарелке, а потом решила, что не буду ничего отвечать. Зачем ему знать, что именно это я и собираюсь сделать?

Тем более что все изменилось. Передо мной был уже не тот растерянный, обиженный и расстроенный Рен, которого я так жестоко третировала в Кишкиндхе и о котором до сих пор не могла вспоминать без угрызений совести. Теперь он был полностью уверен в себе, почти надменен и непрошибаемо самодостаточен.

Он не сводил с меня глаз во время еды. Опустошив свою тарелку, Рен наполнил ее снова, вывалив себе чуть ли не половину каждого блюда.

Я ерзала под его взглядом и нервно ковыряла еду. Сейчас Рен был похож на кота, игравшего с канарейкой, или на студента, знающего назубок ответы на все вопросы, которые учитель только что задал классу. Он был явно доволен собой, и я чувствовала, что этой новообретенной уверенностью он лишь частично обязан шестичасовому избавлению от проклятия.

Мне казалось, будто ему известны все мои тайные мысли и чувства. Его невозмутимость выводила меня из себя. Я чувствовала себя загнанной в угол.

— Я сам отвечу на этот вопрос. Нет, я не смогу так поступить. Ты слишком тесно связана со мной. И это вплотную подводит нас к вопросу, который я хочу с тобой обсудить.

— Во-первых, я сама решу, с кем я связана, а с кем нет, а во-вторых, даже если я захочу тебя выслушать, это еще не означает, что я с тобой соглашусь!

— Вполне справедливо, — кивнул Рен, отодвигая в сторону свою пустую тарелку. — Тем не менее у нас осталось незавершенное дело, и мы должны разобраться с ним.

— Если ты говоришь о заданиях, которые нам осталось выполнить, то я и без тебя о них знаю!

— Нет, я говорю не об этом. Я говорю о нас.

— Что о нас? — Я спрятала руки под стол и украдкой вытерла вспотевшие ладони салфеткой.

— Я полагаю, что мы до сих пор кое о чем умалчивали, и теперь настало время поговорить начистоту.

— Я ничего от тебя не скрывала, если ты на это намекаешь!

— Скрывала.

— Нет! Не скрывала.

— Ты отказываешься признать то, что произошло между нами?

— Ни от чего я не отказываюсь! Не надо говорить за меня!

— Я этого не делаю. Я лишь пытаюсь убедить упрямую женщину признать, что она испытывает ко мне чувства.

— Если бы я действительно испытывала к тебе какие-то чувства, ты бы первый узнал об этом!

— Ты хочешь сказать, что ничего не испытываешь ко мне?

— Я не это имела в виду!

— А что ты имела в виду?

— Я имела в виду… ничего! — выпалила я.

Рен торжествующе улыбнулся, разглядывая меня прищуренными глазами.

А я поняла, что если он продолжит этот разговор, то очень скоро поймает меня на лжи. Что-что, а врать я никогда как следует не умела.

Рен откинулся на спинку стула.

— Прекрасно. Сейчас я от тебя отстану, но мы обязательно обсудим это позже. Уж если тигры что-то задумают, они от своего не отступят. Ты не сможешь вечно избегать этого разговора.

— Не слишком задирайте нос, мистер Совершенство! — как можно небрежнее ответила я. — На каждого Супергероя найдется свой криптонит, так что не стоит недооценивать меня! — Я судорожно крутила лежавшую на коленях салфетку, а Рен внимательно следил за каждым моим движением. Я чувствовала себя голой и безоружной, как будто Рен каким-то образом сумел заглянуть мне прямо в сердце.

Вновь подошедшая официантка вручила Рену карту поменьше, очевидно, с десертами, а он вознаградил ее ослепительной улыбкой. Девушка наклонилась к нему, а я принялась в бешенстве постукивать по полу ногой, обутой в босоножку на ремешках. Рен внимательно выслушал официантку, а потом они снова рассмеялись.

Затем Рен что-то тихо сказал, кивнув на меня, и официантка, проследив за его взглядом, захихикала и стала убирать посуду. Он вытащил бумажник и вручил ей кредитку. В ответ официантка дотронулась до его руки и что-то быстро спросила, и тут терпение у меня лопнуло. Я пнула Рена под столом. Он даже бровью не повел и не посмотрел в мою сторону. Он просто протянул руку через стол, взял мою ладонь и стал рассеянно поглаживать ее большим пальцем, продолжая беседовать с официанткой. Такое впечатление, будто мой пинок был для него ласковым шлепком. Клянусь, он даже еще сильнее засветился от радости!

Когда официантка ушла, я злобно уставилась на Рена и прошипела:

— Откуда ты взял кредитную карточку и что ты ей сказал обо мне?

— Кредитку мне дал мистер Кадам, а официантке я сказал, что десерт мы отведаем… попозже.

Я саркастически расхохоталась.

— Ты, наверное, оговорился. Это ты будешь наслаждаться десертом позже и в полном одиночестве, потому что я больше не собираюсь есть с тобой!

Рен перегнулся через освещенный свечами стол и тихо сказал:

— А кто говорил о еде, Келси?

«Он что, шутит? — в панике подумала я. Но Рен был абсолютно серьезен. — Ну вот, замечательно! Опять бабочки запорхали».

— Прекрати так смотреть на меня.