Миры Филипа Фармера. Том 17. Врата времени. Пробуждение Каменного Бога - Филип Фармер

И вот пришло время, когда первый дирижабль был закончен. Громадный серебристый корабль нес двенадцать мощных моторов в шести гондолах и мог уместить множество людей, бомб или того и другого, вместе взятого. К этому времени по требованию Улисса склока между армией и флотом завершилась. Каждая сторона пыталась заполучить воздушный флот и его персонал под свое начало. А из-за этого Улисс едва мог доставать материалы, набирать людей и принимать решения. В конце концов он ворвался в кабинет Великого Визиря и потребовал создать отдельный род войск — в тот же час и на месте. Если задержки будут продолжаться, враг успеет организовать новую атаку — и не простой налет, а крупномасштабное вторжение.

Шегниф согласился и сделал Улисса адмиралом, хотя и не главой ВВС. На этот пост он назначил своего племянника Граушпаза. Улисс его не выносил, но поделать ничего не мог, пока не пришли результаты расследования, проведенного Улиссом тайно. Поставляемые флоту товары, которые заказывал Граушпаз, оказались в большинстве своем самого низкого качества. Шегниф попытался замять открытия Улиссовых следователей, но Улисс подал рапорт правителю Зигбрузу.

А продавал воздушным силам дрянные товары сам племянничек Граушпаз.

Более того, офицер-человек набрался храбрости, пришел к Улиссу и рассказал ему, что люди в воздушных силах находятся на грани бунта из-за скверной пищи, которую получают. А продовольствие в воздушные силы поставлял тоже Граушпаз.

Улисс согласился замолвить за визирева племянника слово, если спекуляция и волокита прекратятся.

Шегниф согласился, но настоял, чтобы Граушпаз остался главой военно-воздушных сил. Иначе, как он объяснил, Граушпазу пришлось бы покончить с жизнью, а он, Шегниф, был бы опозорен.

— Да ведь все знают, что он виноват! — взвился Улисс. — Он-то почему не опозорен?

— Все знают, верно, — ответил Шегниф. — Но пока его не ославят публично, он не обязан кончать с собой.

— Я больше его грязные дела терпеть не намерен, — предупредил Улисс. — И настаиваю, чтобы в атаку на дхулулихов он с нами не шел!

— Придется ему лететь с тобой, — сказал Шегниф. — Для него это единственный способ искупить вину. Ему необходимо совершить какой-нибудь подвиг, чтобы вернуть лицо. Его же поймали.

Улисс сдался. Потом он горько улыбался, вспоминая этот разговор. Грех состоял в том, что Граушпаза поймали. Слоноподобные нешгаи не так уж отличались от человечества.

Когда Шегниф продолжил свою политику и начал перегружать дирижабли офицерами-нешгаями, Улисс уже не улыбался. Несмотря на уважение, которым он пользовался у правителя и верховного жреца, Великий Визирь доверял ему не до конца. Его отношение было вполне объяснимо, если вспомнить бунт, произошедший десять дней назад в пограничном селении. Солдаты-врумау отказались разместиться в бараках рабов — очевидно, они считали зазорным для себя жить рядом с рабами. Когда нешгаи двинули против них новые войска, те перешли на сторону восставших. Тогда на мятежников обрушились солдаты-нешгаи. Произошла битва. Рабы воспользовались суматохой и вырезали несколько нешгаев-надсмотрщиков. В конце концов нешгаи собрали большой отряд своих могучих воинов и потопили бунт в крови.

Эти новости облетели все человеческое население. Напряжение росло, а предосторожности со стороны нешгаев сильно осложняли Улиссу работу.

Ситуация упростилась, когда три сотни крыланов совершили налет на аэродром. На этот раз их вовремя обнаружили разведчики Улисса, расставленные по окраинам Дерева, и он успел выслать навстречу пять дирижаблей, нагруженных лучниками, катапультерами и ловчими. Ястребы получили боевое крещение, а воздушные силы выяснили, для чего нужны слаженность и дисциплина, привитые тренировками. Без потерь не обошлось, но вернулись все пять кораблей. Крыланы, понеся тяжелые потери, отступили.

Влияние Улисса после этого резко возросло. Но главным результатом рейда было то, что люди поняли — они должны сражаться на стороне нешгаев, а не против них, хотя бы пока. Крыланы разбрасывали листовки, в которых говорилось, что дхулулихи намерены уничтожить как нешгаев, так и их союзников-людей.

Первый из десяти дирижаблей поднялся в воздух холодным утром. Небо было ясным, с моря дул шестимильный бриз. Флагман воздушного флота «Вижгваф» («Голубой дух») имел четыреста тридцать футов в длину и шестьдесят в поперечнике. Его оболочка сверкала серебром, а на носу синей краской был намалеван отвратительный демон. Рубка управления размещалась прямо под носом дирижабля, а с каждого бока свешивалось по три моторных гондолы. Внутри оболочки помещались каркас, сшитый из очень легких стручков, киль, главная палуба, трапы, аккумуляторные камеры и десять гигантских газовых баллонов. Сверху были расположены четыре кабины для лучников, катапультеров, ракетчиков и ловчих с ястребами. По каждому борту, вдоль средней линии шел ряд выступающих отсеков, в которых размещались катапульты и ракетчики. Оболочку пронизывали амбразуры для лучников, бомбовые люки и окна для ястребов. В хвосте тоже находилось несколько кабин, а в нижней части дирижабля тоже шел ряд люков — как для ракет, так и бомбовых, и отверстия для сброса якорей и абордажных крюков.

Улисс стоял на мостике — нижней палубе рубки, прямо за рулевым. В рулевой гондоле находились также радисты, навигаторы, вестовые и несколько лучников. «Не будь здесь столько нешгаев, — кисло подумал Улисс, — на мостике было бы куда как просторнее».

Он пробрался сквозь толпу в хвост гондолы и выглянул наружу. Остальные корабли шли сзади, но быстро нагоняли. Последний казался сверкающей точкой в синем небе; по графику он должен был присоединиться к остальным через час, и дальше все суда должны были идти в боевом строю.

От мысли, что эти удивительные, прекрасные воздушные корабли были его детищем, у Улисса перехватило дыхание. Он безмерно гордился ими, даже зная, что они получились слабее и уязвимее, чем он задумывал. Крыланы могли пролетать над дирижаблями и сбрасывать на них бомбы. Но они не смогут сделать этого, пока те не спустятся. А сейчас корабли поднимались и не остановятся, пока не достигнут эшелона тринадцать тысяч футов. Воздух на такой высоте слишком разрежен, чтобы удержать крыланов.

Они не смогут подобраться к дирижаблям, пока те не спустятся к цели атаки.

Если верить полученной информации, цель располагалась приблизительно в центре Дерева. Боль — великий победитель лжи, а захваченные во время первого и второго налетов бэтмены испытали столько боли, сколько могли выдержать их хилые тельца. Двое держались до самой смерти, но остальные заговорили и божились, что говорят чистую правду. Рассказы их совпадали, что, впрочем, не убеждало в их правдивости